…Мы мчались сквозь ночь, сквозь сияние городских огней. Кристина открыла люк в потолке экомобиля и встала во весь рост, по пояс высунувшись наружу. Сперва я, задрав голову, любовался ее развевающимися на ветру волосами, ресницами ее закрытых глаз в люминесцентном свете уличных фонарей, ее одухотворенным лицом и пухлыми эротичными губами… Потом опустил глаза и понял, что тут еще интереснее.
Эта, третья уже, «презентация» была самой веселой, так как неожиданно оказалась последней. Потому что первая была для журналистов, а вторая была совсем ненастоящая, ведь все мы прекрасно знали, что неугомонный Петруччио на этом не остановится. Сегодня же он внес еще пару поправок и неожиданно заявил, что считает работу законченной, больше не будет вмешиваться в нее сам и не позволит никому другому. На третий день после официального объявления! Личный рекорд! Это был настоящий внутренний праздник окончания серьезной работы, и оттянулись мы на славу.
В проекте «Russian Star’s Soul» я — ритм-басист, так что в студийной работе от меня мало что зависит. На сцене — да, я — «ритм-секция», и чуть ли не все держится на мне, но на записи я первый делаю свою работу и тут же становлюсь наблюдателем и консультантом, к которому, правда, мало кто прислушивается. Внезапно я подумал, что весь этот наш альбом, то ли от лаконизма, то ли от недостатка фантазии названный «№
От комплексов надо избавляться. Я, слегка робея, скользнул рукой Кристине по бедру, она чуть вздрогнула, но продолжала стоять неподвижно, подставляя лицо звездному ветру. Какой русский не любит быстрой езды? А тем паче Кристина — наполовину немка, наполовину еврейка.
Осязаемая ладонью чистота ее кожи будоражила меня, и я хотел было продолжить свои изыскания, но вдруг подумал, что мне трудно будет затащить ее в постель, зная, что мой Дом — мужчина и что он наблюдает за нами. Или, наоборот, это будет возбуждать меня? Нет, вряд ли, ведь даже сейчас меня дико смущает всезнающий и циничный затылок таксиста… Я убрал руку.
Створки дверей Дома распахнулись, едва экомобиль поравнялся с ним. Необычной была не только эта расторопность, но и то, что раньше у моего жилища была лишь одна дверь, которая технологично отодвигалась в сторону.
Взявшись за руки, мы с Кристиной шагнули за порог. Вспыхнул свет, и мы остолбенели. Биопластовый пол превратился в аккуратные газончики зелени и мощенные серым камнем тропинки меж ними. То тут, то там из-за кустарника выплескивались пенные струи небольших фонтанов. Потолок и пол соединяли несколько белоснежных, увитых лианами колонн. Под потолком, присаживаясь на лианы, порхали разноцветные пташки…
Пташки! Это какими же энергиями оперирует сейчас мой ДУРдом, чтобы силой антигравитации удерживать эти чучела в воздухе да еще и управлять ими?! Раскаленные счетчики, наверное, уже дымятся…
— Я ожидала всего что угодно, но такого… — Кристина восхищенно посмотрела на меня, и хрипотца выдавала ее искренность.
Я молчал. Ответить хвастливо у меня не хватало наглости, а расхваливать Дом не хотелось тоже. Я даже и предполагать не мог, что он имеет такие возможности, но я прекрасно представлял, в какую копеечку влетит мне этот карнавал… Однако ответа от меня и не потребовалось. Заструились звуки «Вальса цветов», люстры померкли, и теперь светились лишь фонтаны, переливаясь в такт музыке мягкими перламутровыми тонами.
Ладно. Все-таки он — молодец. Пугает только его неме-ренная инициативность. Но я решил расслабиться и получать удовольствие. Платить по счетам будем завтра. А сегодня — добро пожаловать в сказку. В конце концов, разрешение на сюрприз Дом у меня спрашивал, и я это разрешение ему дал. В следующий раз буду осторожнее.
Кристина скользнула в центр зала и закружилась под трогательную доисторическую музыку в волшебном танце. Я любовался. Хорошо, что она не попыталась увлечь за собой и меня, танцую-то я как пингвин.
Чайковский смолк.
— Хочу шампанского! — воскликнула она, замерев и глядя на меня ясными влюбленными глазами. Или мне это только кажется? Немного выпить я был не прочь и сам.
— Дом! — позвал я.
— Слушаю… — Даже голос у него сегодня был обворожительный.
— Приготовь нам поднос с фруктами и бутылочку шампанского.
— Повинуюсь, мой господин…
Ну, это, пожалуй, уже перебор. Хотя в его голосе, мне показалось, прозвучала чуть заметная ирония. Но это, наверное, разыгралась моя природная мнительность.
Медленно-медленно оживали в люстрах огни.
— Доставить поднос сюда? — спросил Дом, и вновь мне почудилось, что в его интонациях прослушивается нечто неявное. Он очень, очень не хочет доставлять поднос сюда. Недаром он и света добавляет. Для меня. Ведь вчера вечером я сам бегал на кухню за своей рюмкой и тем самым ставил нас на один уровень…
— Нет, ни к чему, — откликнулся я. — Кстати, ты выпьешь с нами?
— Почту за честь, — отчеканил Дом. «Я это заслужил», — опять услышал я в его фразе дополнительный смысл.
Кристина тронула меня за рукав:
— Твой Дом пьет спиртное?!
— О да, — отозвался я, — скажи мне, кто твой Дом, и я скажу, кто ты…
Мы вместе подошли к модулю, и Дом без моей подсказки запустил козлыблинскую программу.
— Шампанского? — спросил я.
— Предпочитаю водку, — отозвался он. — Я внимательно ознакомился с параметрами представленных в «меню» напитков. Мне кажется, этот стимулятор — как раз то, что мне сейчас нужно, — и тихо добавил: — Признаться, я на пределе…
«Никто не просил тебя устраивать такую помпезную встречу», — подумал я, но совесть не позволила мне произнести это вслух. Я выбрал «водку», появилась бутылка и текст, затем, как, само собой, и вчера, осталась только бутылка и надпись: «Выберите дозу».
Кристина как завороженная смотрела на экран. Испытывая чувство торжества, я бросил:
— Схожу за шампанским.
Возвращаясь из кухни с подносом в руках, я издали заметил на стереоэкранчике модуля сверкающий бриллиант и увидел изображение опрокидывающейся бутыли…
— Что тут происходит! — повысил я голос, приближаясь.
— Все нормально! — обернулась ко мне Кристина, и ее серые глаза сияли. — Я спаиваю твой Дом.
— Сколько ты влила в него?!
— Бутылку. Ноль пять. Для такого домины это — капля в море!
«Тут же все рассчитано пропорционально! Это ведь не настоящая водка, а компьютерный вирус! Он же сейчас себя почувствует так, как почувствовал бы я, выпив из горла пол-литра!..» Но ничего этого я не сказал. Ситуацию ведь уже не исправишь. А портить вечер совсем не обязательно. Вместо этого я изобразил на лице усмешку и обратился к Дому:
— Что ж ты без нас-то?
— Это я виновата, — поспешно ответила за него Кристина. — Мне хотелось посмотреть.
— Ничего, — сказал я, ставя поднос на растущий между нами столик, — давай-ка поддержим его почин.
Однако столик рос как-то непропорционально, и поднос со звоном скатился прямо на траву. Я успел подхватить бутылку, бокалы тоже, слава Богу, не разбились, а что фрукты рассыпались, так это не страшно.
Кристина прыснула, прикрыв рот кулачком:
