понятия мелки и узки. Они не подходят к Господину Лянми. Мне трудно описать его правильно. К тому же, я не уверен, что сам верно понимаю его.
— Я Вас слушаю, Любимый Ученик, и чувствую себя моряком, которого морские демоны сёдзё тащат в глубины моря. Ваши слова обволакивают меня, подобно тине и пене морской. Сквозь них не видно светлого неба.
Вел-мё хихикнул.
— Что делать, уважаемый сен-шангер, Господин Лянми — это нечто неподвластное нашему разуму.
— Разве не дейзаку Шангас при Водоеме создал Господина Лянми? Как можно создать то, что не понимаешь? — покачал головой Янни.
Вел-мё вдруг стал смертельно серьезным. Его руки вцепились в стол. Пальцы побледнели.
Как неожиданно.
— А Вы верите в то, что его создали из сотен душ, разумов и тел несчастных, что погибли на алтарях? Нет, — он дернул головой, — я полагаю, что Господин Лянми не был создан дэйзаку. Он лишь позволил себя воплотить.
— Позволил воплотить… Странная идея. Но, возможно и так, — Янни покачал головой, — может статься — нет. Может быть, истина нежится под солнцем на ветвях Золотого Древа, пока мы ищем ее во тьме пещер. Но я не верю, что Шангас не имеет отношения к появлению Господина.
— Это не лишено некоего смысла, — с сомнением протянул Вел-мё, — мне тоже иногда кажется, что души умерших на алтарях шангеров повлияли на личность Господина Лянми. Иногда он странно поступает…
— Что?! Вы видели его?
— Видел, как Вас вижу.
— Когда? — Янни осторожно поставил на стол бокал с соком.
— Давно. Очень. Почти дюжину лет назад. Но некоторые из нас видели его недавно — год и два года назад. Когда призывали Господина Лянми по желанию наших клиентов.
— Так вы можете вызывать Господина Лянми? Или его Тень?
— Нет, его Тень мы не желаем вызывать. А вот Господина Лянми… Нам недоступен Полный Обряд — для него нужен горный храм, а он в руках дэйзаку. Мы знаем иные обряды.
— Вы знаете несколько способов открыть дорогу Господину Лянми в наш мир?
— Не способов. Обрядов, — поморщился Любимый Ученик. — К примеру — Старый Обряд. Для него не нужно почти ничего — но решиться на него трудно.
— Почему?
— Дело в том, что у всякого обряда есть свои… особенности. Когда тысячу лет назад был проведен первый обряд вызова Господина, погибли сотни людей. С тех пор было придумано много иных обрядов, и все они требуют свою особенную плату за совершение.
— Шангас готов уплатить нужную цену. Вы можете вызвать Господина Лянми?
Вел-мё с сомнением кивнул.
— В таком случае у Шангаса при Водоеме немедленная и официальная просьба. Шангас при Водоеме просит Учеников Господина Лянми неотлагательно провести Старый обряд.
Любимый Ученик внимательно посмотрел на сен-шангера, как бы оценивая, что ему можно сказать.
— Дело в том, господин Хокансякэ, что этот обряд в стадии совершения.
Странное и опасное чудилось ему в словах этого странного Ученика.
— Обряд проводится. Но не нами.
Удар молотом по голове. Земля закружилась под ногами у сен-шангера. Янни на миг стало плохо.
Как страшно.
Многозначительно помолчав, Вал-мё добавил:
— Но Вы можете успеть его перехватить. И Господин придет к Шангасу…
Алый «Сёкогай-электрик» несся по шоссе распугивая другие машины.
Утренний поток машин уже давно превратился в тонкий ручеек, и лишь мелкие чиновники дневной смены спешили на работу, да уважаемые матери семейств выехали за покупками. Иногда мелькал ярко- синий силуэт «Тэмпатцу» или даже желто-красная зебра «Хёхда-ишимы» — излюбленных моделей «золотой» молодежи и преуспевающих молодых торговцев.
«Сёкогай» всех их обходил, словно молодая лань медленно ползущую черепаху. На обочине шоссе иногда мелькали знаки ограничения скорости, но Янни не обращал на них внимание. Пару раз его порывалась остановить транспортная полиция, но, разглядев золотой блеск под лобовым стеклом машины, только махали приветственно.
Золотую ханшцу кому попало не дают.
С визгом шин «Сёкогай» вписался в поворот. Подрыкнув усилителем, он перепрыгнул через небольшую канавку и остановился прямо посреди лужайки у Архива.
Это было строгое и величественное здание; ведь Архив был больше, чем просто собрание документов разных эпох. В иные времена он обладал влиянием, сравнимым со всеми дэйзаку.
Бледно-синее двенадцатиэтажное здание занимало немалую площадь. В нем хранились всевозможные данные на жителей города, происходивших с ними случайностях, персональные данные обо всех известных демонах, об их расах, классах, о бывавших в прошлом свирепых ураганах, о хищной флоре и фауне лесов, о цвете облаков и узоре ветра, о…
Проще было перечислить, чего там не было: фотографий темной стороны солнца, чертежа пятиугольного квадрата, описания акульих щупальцев. А также Золотого Корня, Ушастого Демона, Призрачного Получеловека, метода заработать первый миллион сэгнату за три дня, способа правильно понять женщину и прочих изобретений содружества человеческой фантазии и горячительных напитков.
Поговаривали, что в Архиве можно было найти даже имя любовницы первого главы Шангаса. Шептали также, что будь эта информация доступна всем, история города неожиданно оказалась бы совсем, совсем иной. Было это правдой или нет, эту тысячелетнюю тайну работники Архива не открывали. Улыбаясь, они вместо этого предлагали вопрошавшим перечислить всех их любовниц.
Нынешних и будущих. Мало кто соглашался.
Как стыдно.
На крыльце у центрального входа стоял невысокий светловолосый человечек и жевал сладкий репейный корень. Он бесцветными глазами посмотрел на вылезшего из машины Янни и кивнул, узнавая.
Сен-шангер подошел и вежливо поздоровался.
Человечек моргнул. У него были светлые брови и ресницы, что встречалось очень редко у жителей города. Не ответив на приветствие, он выплюнул жевательный корень, и достал телефон. Телефон был просто роскошный — раскладной, с большим цветным экраном.
— К делу. Так, значит, девочка примерно одиннадцати-двенадцати лет, зовут Иозоку, Икизоку или Йомозоку, родители недавно умерли?
— Так, — подтвердил сен-шангер.
— Известно когда они умерли?
— Нет.
— Тогда возьмем период в шесть месяцев. Обычно дети за этот период примиряются со смертью родных, — человечек остро взглянул. — Я правильно рассуждаю? Хватит шести месяцев?
Немного поколебавшись, Янни кивнул.
— Тогда вот, сто сорок три имени.
Больше ста сорока имен!
Как много.
Он ни за что не успеет.
Человечек достал из кармана начатую упаковку репейного корня и сунул один кусок за щеку. Он
