– Понятно. А рыжий коккер-спаниель появился сразу?
– Да минут пять прошло, не больше.
– А что было дальше?
– Пушок мой за котом увязался…
– Нет, до этого, – перебила я. – Он с вашей собачкой гулял?
– Нет, побежал к детской площадке… Батюшки мои, он ведь к Оле бросился, Сергевна еще сказала, может, Дунаевы собаку завели? А когда я своего охламона от кота оттащила, посмотрела на детскую площадку, а в песочнице никого. И собаки во дворе я больше не видела.
– То есть в последний раз вы видели Олю вместе с этой собакой, а потом ни собаки, ни девочки?
– Выходит, так…
– А раньше вы этого коккера здесь не встречали?
– Нет, не припомню. У нас во дворе собак немного, у меня да у Волковых, еще в доме, где ЖКО, овчарку держат, но они во дворе не гуляют. Нет, позавчера я его в первый раз увидела, еще решила, что потерялся. Красивый, жалко…
Не придумав, о чем еще спросить Марью Петровну, мы простились и покинули ее.
– По времени все сходится, – возбужденно зашептала Женька. – В половине четвертого Вера видела Лельку в окно, а через несколько минут ребенок исчез. Ты права: совершенно очевидно, с площадки она ушла с собакой…
– Теперь надо эту собаку найти.
– Где ж мы ее искать будем? – усомнилась Женька. – В городе собак как грязи, и коккер-спаниелей среди них чертова прорва.
– Кое-что лучше, чем ничего, – заявила я, и Женька вынуждена была со мной согласиться.
Мы вышли из подъезда и почти столкнулись с молодой женщиной в цветастом платье. Она вела двух мальчиков лет пяти, одетых в одинаковые костюмчики, впрочем, мальчики тоже ничем не отличались друг от друга. Маловероятно, что в таком дворе, как этот, живут две пары близнецов, и Женька начала с места в карьер:
– Простите, это ваши дети играли в песочнице с пропавшей девочкой?
– А что? – растерялась женщина и с испугом прижала к себе обоих мальчишек.
– Я из газеты, – сообщила Женька и сунула под нос женщине свое удостоверение.
– Они ничего не видели, – торопливо заверила мать симпатичных близнецов. – Я их как раз обедать позвала. Не успели поесть, а во дворе шум: Оленька пропала… Ужас. – Она передернула плечами и еще крепче прижала к себе мальчишек.
Я наклонилась к ним и с улыбкой спросила:
– А собачку вы видели? Смешную такую, рыжую? – Один из близнецов уткнулся в подол матери, а вот второй посмотрел на меня с интересом. – Видели? – повторила я, и он в ответ кивнул. – А как собачку звали, Оля не сказала?
– Сказала, – обрадовался ребенок. – Баксик.
– А чей это пес, Оля говорила?
– Ага. Тети-Людин.
– Какой тети Люды? – едва не упав в обморок, спросила я.
– Не знаю. Она сказала, что он от тети Люды убежал.
– И повела собачку к ней?
– Нет, она ее гладить стала, а мама нас позвала, и мы ушли.
– А потом опять гуляли?
– Нет, мама нас больше не пускала.
– Какое теперь гулять, – вздохнула женщина, – только за руку.
– А раньше вы Баксика в вашем дворе не видели? – заторопилась Женька.
– Нет, – покачал головой малыш, но тут заговорил его брат:
– Мы его в соседнем дворе видели, вон там. – И ткнул пальцем в сторону сараев.
Все испортила его мать:
– А как вы в чужой двор попали?
– Оле разрешали, – в два голоса плаксиво затянули они.
– Разрешали, вот потому Оля и пропала. Нельзя из своего двора уходить.
Когда все трое закончили перебранку, на наши вопросы мальчишки отвечали неохотно и все больше косились на мать. Ничего стоящего добиться от них мы так и не смогли. Женщина начала нервничать, и нам пришлось убраться восвояси.
– Чего теперь? – спросила Женька, точно я в самом деле знала ответ на ее вопрос.
