Окончив доклад, Дуан поднялся. Ему не сиделось на месте: в отличие от драконианца, он знал, что они видятся в последний раз.
В дверях он остановился и еще раз оглянулся. Кор уже склонился над деловыми документами. Впервые Дуан увидел то, что наблюдала Руэнн: не инопланетянина с серебристой кожей, безволосой головой, золотыми глазами и зрачками-щелочками, не доспехи и лазер на бедре, а военного правителя чуждой ему планеты, несущего тяжелейший груз ответственности и почти не располагающего ресурсами для успешного решения сложнейших задач. Существо, которое с первой минуты своего появления в небе над городом, в корабле, затмившем солнце, стало главным содержанием жизни самого Дуана.
— Господин, я… — Он поперхнулся. Кор вопросительно приподнял бровь.
— Я слушаю.
— Я так и не поблагодарил вас за ткань, которую вы тогда прислали моей жене, — выпалил он.
Кор как будто понял подтекст и величественно кивнул.
— Не стоит благодарности, Дуан.
Советник бежал, словно получил пинок от нечистой силы.
«Я успел к тебе привязаться, Дуан. — Голос Кора, то снисходительный, то нетерпеливый, звучал у Дуана в ушах, заглушая шум двигателей минилета. — Что же мне с тобой делать, Дуан? Тебя ни на минуту нельзя оставить одного». И еще — слова, услышанные в первую, решающую ночь: «Дуан не причинит мне вреда. Ведь так, Дуан?»
Залезая в холодный стальной минилет, он слышал слова Руэнн: «Вы не правы, советник. Он часто повторяет, как благотворно вы на него влияете… В тот день, когда обнаружилась пещера, он первым делом вызвал вас. А ведь вы знаете, что для него значит этот портал…»
Дуан зажал руками уши, словно так можно было заглушить упрямые голоса.
«Я не понимаю ирделиан, Дуан, честное слово, не понимаю!»
«Я тоже не понимаю, господин! — крикнул он в ответ беззвучно. — Не понимаю, как можно ненавидеть вас всей душой и одновременно оплакивать вашу смерть. Как?!»
Он знал, что до взрыва остается четверть часа, видел, как вокруг садятся минилеты, как офицеры- драконианцы спрыгивают на землю и торопятся, ни о чем не подозревая, в полевой штаб своего командующего, как рабочие-ирделиане неторопливо расходятся, отодвигаясь от места предстоящего взрыва на безопасное расстояние. Дуан понял, что они предупреждены.
Он знал, что должен не мешкая стартовать, достичь города, забрать Лиен и улететь как можно дальше. В какой-нибудь деревушке на морском берегу можно будет затеряться и начать жизнь заново. Он утопит минилет в море и убедит себя, что последнего года вообще не было. Они будут делать вид, будто этот страшный год не оставил на их душах рубцов.
Перед его мысленным взором предстали картины голода, холода, нищеты. Бедствий, предшествовавших появлению Кора. То же самое ждало Ирдел опять: голод, тщетные попытки притвориться теми, кем они не были уже более сотни лет, кем давно разучились быть. Теперь они знали слишком много, чтобы удовлетвориться размеренной, традиционной, затхлой жизнью, с которой покончила Империя. Кор, хотел он того или нет, расширил кругозор ирделиан, пробудил их к новой жизни, открыл им Вселенную вокруг. Пути назад не оставалось.
«Я готов простить эту варварскую ошибку. Ибо то была, я уверен, именно ошибка. Ошибка, порожденная страхом, нетерпением, трусостью». Речь Кора перед казнью, его звучный, проникновенный голос болью отдавались у Дуана в мозгу.
— Ты готов простить, господин, зато я не готов, — прошептал он.
Потом он закрыл лицо ладонями и зарыдал.
Дуан склонился над неподвижной фигурой в латах, боясь до нее дотронуться. Он никогда не прикасался к живому Кору, тем более не мог себя заставить сделать это сейчас. Вокруг валялись, как ненужные игрушки, мертвые тела: драконианцы в доспехах, незащищенные ирделиане. Глядя на трупы и зная, что стало причиной стольких смертей, он удивлялся, почему чувствует в груди только тупую боль, а не падает замертво, как они. Раздались крики, но Дуан не шелохнулся. Рабочие-ирделиане, те, что не сбежали и не погибли, возвращались, чтобы полюбоваться последствиями бойни.
Он надеялся, что они останутся довольны. Что никогда не забудут зрелища поверженного угнетателя. Сам он не забудет этого никогда.
Он выпрямился, чувствуя себя древним, как скала, что высилась перед ним — безмолвная свидетельница бесчисленных смертей. Позади раздался стон. Он подумал: если хоть кто-то из драконианцев остался в живых, ему лучше побыть рядом, чтобы рабочие-ирделиане не прикончили беззащитных. Несколько фигур в доспехах подавали признаки жизни. Он заспешил к ним, перешагивая через тех, кому уже не требовалось милосердие. Споткнувшись о солдата с оторванными конечностями, он вынул у него из кобуры лазер. Ему оружие было нужнее, чем трупу: тому не придется отстреливаться от своих.
— Собрался расправиться со мной?
Услышав за спиной этот голос, он не поверил своим ушам и обернулся. Один из драконианцев пытался подняться с земли. Он загораживал рукой лицо, но Дуану достаточно было услышать голос. Его сердце, переставшее биться в момент взрыва, затрепетало, как раненая птица.
— Господин?..
Кор сел, тряхнул головой, провел ладонью по лицу, ощупал челюсть. Из раны на голове лилась темная драконианская кровь, перемешанная с пылью, но сам властелин был жив — и прекрасен. Дуан выронил лазер, рухнул на колени, протянул руки, словно Кор был языком пламени, способным разморозить, обогреть и спасти.
— Ситуация уже под контролем, — заключил Кор, стоя вместе с Дуаном над свежими руинами.
Ирделиане, назначенные санитарами, выстроились с носилками перед разрушенным штабом. Взрыв уничтожил центр связи, поэтому Кор отправил связных — своих уцелевших солдат — на ближайшую драконианскую заставу за подмогой. Даже раненый, он оставался умелым командиром. Первым делом он распорядился, чтобы все, способные ходить, оказали помощь раненым, невзирая на расу, а затем занялись восстановлением связи с городом и с орбитальными кораблями.
— Больше тридцати моих людей убиты, ваших погибло больше сотни, — проговорил он, глядя на обломки камней. Дуану был странен его вид: с белой повязкой на голове властелин выглядел совсем беззащитным. Дуан прятал от него глаза.
— Если бы не твое предостережение, меня бы не было в живых. — Наместник повернулся к советнику. — Как ты узнал о готовящейся диверсии?
Дуан шевелил губами, пытаясь найти слова покаяния. Он мог бы придумать что-нибудь о красноречивых признаках, намеках, совпадениях. Возможно, Кор принял бы его ложь за чистую монету. Все осталось бы, как раньше, только сердце Дуана ныло бы, отягощенное виной.
Он стоял сгорбленный, с опущенной головой, и молчал. Золотые глаза Кора шарили, как лазеры, в его голове, в душе, вытягивая из него тайну. Потом властелин положил руку на кобуру.
— Я все понял.
Дуан знал, что не уйдет от расплаты. Его ждала неминуемая смерть, но он чувствовал не страх, а облегчение. Какое блаженство — не видеть больше груды растерзанных по его вине тел!
Но к великому его разочарованию, Кор даровал ему жизнь.
— Разрушения, в которых ты повинен, неизмеримо больше, чем тебе кажется, — сказал он очень тихо. — Однако ты предупредил меня и спас жизнь мне и большинству моих людей. В награду за это ты будешь жить.
Дуан медленно поднял голову. Он думал, что увидит в глазах инопланетянина ненависть и презрение. И то, и другое он сумел бы пережить. Что угодно, только не сочувствие.
Кор зловеще усмехнулся.
— Полагаю, ты сам покараешь себя безжалостнее, чем это мог бы сделать я.
Город был объят огнем. Поврежденный минилет Дуана еще не успел приземлиться, а раненые солдаты уже наперебой кричали о случившемся. В назначенное время, одновременно со взрывом в лагере Кора, взорвались другие бомбы, заложенные по всему городу: в зернохранилище, на базарной площади, в губернаторском дворце. Последний взрыв был особенно мощным: от дворца ничего не осталось. Жизни
