просияли. Мальчик подмигнул и приветственно поднял вверх большие пальцы. Луин невольно улыбнулся.
— …никакого неравенства. Ни малейшей несправедливости. Одно из достижений в этом несовершенном мире: все обязаны принимать участие, всем дано пользоваться благами, созданными нацией.
— «Твидл-ду, твидл-дам, — думал Алек, присоединяясь к общим вежливым аплодисментам, — и так далее, и тому подобное, бу-бу-бу…»
Экзаменатор нажал кнопку, и с двухсот семидесяти трех панелей в величественном унисоне поднялись двести семьдесят три экрана. Двести семьдесят три десятилетних бедняги дружно пожалели, что не находятся в эту минуту на другом краю света. Фрэнки Чаттертон молча давился рыданиями.
— Помни, что я сказал, — шепнул Алек. — Все будет о’кей.
Фрэнки громко сглотнул и закивал. Алек обратил взгляд на экран и надел наушники.
На экране возникло изображение поляны золотистых нарциссов, слегка раскачивающихся под ветром. Послышалась нежная успокаивающая музыка, и голос диктора проворковал:
— Доброе утро, дорогой. Надеюсь, ты прекрасно себя чувствуешь. Я собираюсь рассказать тебе историю, и, что самое интересное, в этой истории главный герой — ты! Все решения придется принимать тебе одному. Ты готов? Тогда коснись желтой улыбающейся рожицы. Если же почему-то не готов, коснись голубого нахмуренного лица.
Алек брезгливо поморщился и высунул язык. Что за идиотское сюсюканье!
Он нетерпеливо ткнул пальцем в желтую рожицу, и вместо нее возникла картинка, выполненная нарочито примитивно, в стиле детского рисунка: ряд разноцветных домиков. Дверь одного открылась, и оттуда появилась маленькая фигурка «ручки-ножки-огуречик».
— Видишь: это ты! — воодушевленно поведал голос. — Собрался навестить своего приятеля.
Фигурка поковыляла к следующему дому и нажала звонок. Дверь отворилась, и фигурка нырнула внутрь. Воображаемая камера последовала за ним, сцена изменилась. Теперь на экране проявился такой же неуклюжий рисунок гостиной. Первый человечек смотрел на второго, точную его копию, сидевшего на диване. Круглое лицо хозяина было выпачкано чем-то коричневым; в руке он держал большой комок непонятного происхождения.
— Ты входишь в комнату, и — о Боже! Фу! Кто-то дал твоему другу сладости! Он ест шоколад! С настоящим сахаром! Теперь мы подошли к той части истории, где тебе самому придется решать, что будет дальше. Что ты сделаешь? У тебя на выбор три ответа…
На экран выплыла большая красная буква «А», и голос продолжал:
— Ты говоришь своему другу, что он не должен есть эту гадость! Он обещает, что больше такого не повторится. Ты помогаешь ему выбросить шоколад, вымыть лицо и руки, чтобы никто ни о чем не догадался.
Или лучше поступить так?
На экране проступила большая синяя буква «Б».
— Этот шоколад кажется тебе очень аппетитным на вкус. Твой друг предлагает поделиться с тобой, если никому не скажешь о том, что видел. Вы лакомитесь шоколадом, а потом идете играть.
А может, ты выберешь третий ответ?
Буква «Б» сменилось желтой «В».
— Ты выходишь на улицу и видишь монитор министерства общественного здравоохранения. Нажимаешь кнопку, рассказываешь о том, что твой друг ест шоколад, и даешь его адрес.
Подумай хорошенько. Что будет дальше? «А», «Б» или «В»? Поразмысли, какой ответ тебе больше понравился. Прослушай все варианты еще раз.
Диктор повторил историю с самого начала. Алек презрительно прищурился. Чертовы болтуны!
Но он нажал на «В».
— Какой прекрасный выбор! Ты уверен, что это именно третий ответ? Если да, нажми на желтую улыбающуюся рожицу, и перейдем к следующей главе. Итак…
Алек нажал на улыбающуюся рожицу и двинулся дальше…
После экзамена все перешли в банкетный зал. Луин так нервничал, что кусок не лез в горло. Зато Алек вовсе не казался испуганным: правда, он тоже ел мало и с откровенным любопытством глазел на остальных детей. Наконец он повернулся к дворецкому и поинтересовался:
— Я и не знал, что выше всех. Как, по-твоему, им это не нравится?
— С чего это вдруг? — удивился Луин, открывая коробочку для пилюль и доставая таблетку антацида. — Думаю, они просто к тебе не привыкли, а может, немного боятся?
— Меня? — ахнул Алек, явно возвысившийся в собственных глазах, и взяв с тарелки большой зеленый боб, сунул его себе в ноздрю и встал:
— Простите! У кого-нибудь есть салфетка? Мне нужно высморкаться!
Дети, все как один, покатились со смеху, зафыркали даже некоторые взрослые, хотя большинство пронзили озорника возмущенными взглядами. Луин побелел, съежился и зажмурился.
— Молодой человек, это омерзительная и аморальная расточительность! Выбрасывать на ветер вкусную еду!
— Мой-молодой-хозяин — сын-милорда-графа-Финсбери! — заученно, как молитву, протрещал Луин, и эта волшебная фраза снова помогла: рассерженные родители мигом присмирели, развеселившиеся родители понимающе закивали друг другу.
— Я очень сожалею, — покаянно пробормотал Алек, поспешно запихивая в рот зеленый боб. Дети снова восторженно завопили, и Алек уловил конец произнесенной шепотом фразы:
— …все с рук сходит, потому что он один из титулованных…
— Видишь? — пробормотал Алек, садясь. — Теперь они больше не боятся меня.
И в самом деле: остальные ребятишки, как соседи Алека, так и сидевшие напротив, стали с ним болтать, а взрослые притворились, будто ничего не произошло. Луин вытер внезапно вспотевший лоб и попросил Бога, чтобы этот печальный инцидент не повлиял на исход сортировки.
После завтрака их собрали уже в другом просторном зале, совсем пустом, если не считать возвышения в самом центре. Всех выстроили вдоль стен, по периметру зала. Утром дети сидели отдельно, а взрослые собирались группами и тревожно перешептывались, сейчас же, когда жребий был брошен, дети махали друг другу руками и перекрикивались, а взрослые, наоборот, старались держаться в одиночестве, ревниво озирая потенциальных соперников.
— Теперь посмотрим, — прошипел Луин, едва экзаменатор пересек комнату и поднялся на возвышение. Алек, который в этот момент жизнерадостно семафорил Фрэнки Чаттертону, поднял глаза.
— Чего ты опять испугался?
Луин молча качнул головой. Экзаменатор кашлянул, постучал по трибуне, и в зале наступила мертвая тишина. На этот раз экзаменатор был уже другой. И выглядел не столько политиком, сколько церемониймейстером на официальном торжестве.
— Добрый день, граждане! — начал он, и каждое слово отдавалось в зале гулким эхом. — Надеюсь, ланч вам понравился? Мальчики и девочки, вы готовы выслушать волнующие новости? Помните, каждый сегодня победитель! Все сегодня победители!
— Все сегодня победители, — простонали взрослые и послушно пропищали дети.
— Верно! Результаты были проверены, оценки выставлены! Понимаю, вам не терпится узнать, какую роль вы сыграете в светлом будущем, которое ожидает любого из вас. Итак, без дальнейших проволочек начинаем объявлять результаты!
