И вслух прочитала написанное на первой странице детским корявым почерком: — «Дневникъ Жени Яблочкиной». Странное место для хранения дневника… — Перевела взгляд на могилу, на железный крест, аккуратно покрашенный «серебрянкой», как и столик. Прочитала надпись черной краской на табличке: — «Евгения Яблочкина. Родилась в 1900 году». Понятно, автор дневника. Дата смерти отсутствует. Не похоже, что стерта.
— А могила аккуратная, ухоженная…
— Странно держать в руках личный дневник, которому почти сто лет и автор которого покоится в могиле… — Зоряна с интересом рассматривала тетрадь. — Но зачем хранить дневник на кладбище, в таком неподходящем месте? Наверное, я его возьму. Почитаю и верну. А коробку здесь оставлю. — Она свернула тетрадь в трубочку и скомандовала: — Погуляли, пора и честь знать. Пойдем домой.
К выходу они добрались, основательно побродив по аллеям кладбища. Мирослав проводил Зоряну домой, по дороге узнал, что завтра днем она занята — встречается с однокурсниками, а вечером будет «никакая». Девушка пообещала, если что-нибудь изменится, перезвонить. Но она сказала не всю правду — на вечер у нее была намечена встреча с еще одним бойфрендом, Ильей.
— 2 — Дома, переодеваясь, Зоряна почувствовала, что что-то лежит в кармашке юбки, и достала красные бусы.
«Не помню, чтобы я их туда клала, — подумала она. — Дневник с кладбища взяла, а бусы… Ладно, все равно собиралась, как прочитаю, вернуть дневник на место. Посмотрим, чем интересовалась продвинутая молодежь начала прошлого столетия… Женя Яблочкина! Я буду читать твой дневник, узнаю, что тебя волновало, возможно, узнаю твои потаенные мысли и желания. Прости меня за это! Когда в следующий раз приду к тебе на могилу, обязательно принесу цветы».
И Зоряна раскрыла старую тетрадь. Детский, корявый почерк… С каллиграфией Женя явно не дружила.
Петроград. 16 декабря 1915 года
Ты не радуйся, мой дневник, что я наконец-то обратила на тебя внимание — это просто глупая прихоть. Признаться, что-то я волнуюсь, и сердечко у меня как будто замирает. Это объясняю тем, что завтра буду держать экзамен на курсах пишущих машин. Все-таки неприятно будет прийти домой и заявить, что не выдержала экзамен. Конечно, это беда небольшая: придется пожертвовать еще пять рублей и поучиться лишний месяц. Вот и все. Только как-то не хочется покидать курсы, они мне нравятся даже больше счетоводных. Скоро придется собираться туда.
Моя жизнь во многом изменилась. Я не хожу в четырехклассное, не встаю рано, не сижу за уроками до 12 часов. Хотя и теперь меня гложет маленький червячок заботы, но все-таки я чувствую себя свободнее.
Ах! Поскорее бы поступить на место. Тогда у меня были бы свои деньги и я могла покупать, что захочу. Еще скажу, что с нетерпением жду Рождества, собираюсь кое-куда сходить. В субботу мама приведет Лиду, и мы поедем в воскресенье к Нюшке.
Петроград. 21 декабря 1915 года
Утром встала в хорошем расположении духа. Ведь я сегодня именинница! Сюрпризы, конечно, меня не ждут, потому что подарки получила накануне. Мама подарила мне свои красные коралловые бусы — теперь я настоящая барышня. Они очень красивые, таких нет ни у кого из моих подружек. Маме пообещала, что буду надевать их только на большой праздник. Ближайший — Рождество. Подружки, увидев их, умрут от зависти. И Таня тоже.
Ходила к Спасителю. Весь день ждала Лиду, хотела по секрету рассказать о бусах, но она не пришла. Собиралась пойти на всенощную к Самсонию, но мама велела не ходить. Завтра пойду. Надеюсь, встречу там Лиду, возьму ее к нам, потом пойдем к крестной маме.
Вечером ходила к Тане, она украшала елку. Меня всегда так тянет к ней, а придешь, встречаешь холодность и равнодушие. В конце концов расстраиваешься и теряешь хорошее расположение духа.
Еще забыла один интересный эпизод. Утром понесла письма в кружку, вдруг выходит N и тоже идет к вокзалу. Опустил письма, проходит мимо меня и не думает даже поклониться. Тоже сюрприз!
Петроград. 3 февраля 1916 года
Вот и праздники закончились. Уже больше месяца прошло, как я беседовала с моим дневником. И столько за это время накопилось всего! Теперь мне есть, что написать.
Начну описывать события, как говорят, в строго хронологическом порядке.
В первый день Рождества мои планы немножко, не в точности, но исполнились.
Лида не пришла, и я, надев коралловые бусы, отправилась в Церковь. Ее там не было. И тут случилось то, что заставило меня задуматься.
Впереди меня стоял один молодой человек. Он все оглядывался и, конечно, каждый раз не забывал взглянуть и на меня.
Меня это заинтересовало. Я внимательно рассмотрела его лицо. Большие синие глаза. Длинный острый нос с маленькой горбинкой. Тонкие губы. Бледные щеки. Одет он был крайне просто. Драповое пальто, из-под воротника которого выглядывал ворот черной сатиновой рубашки. я забыла сказать… В общем, его лицо очень походило на лицо N, но этот мне понравился гораздо больше. В выражении его проскальзывало что-то мефистофельское.
По одежде я решила, что он принадлежит к рабочим. «Наверное, заводской», — подумала я. И даже пожалела, что он заводской. «Артист» скорее подошло бы ему.
По окончании службы мы вместе вышли из церкви, и, к моему удивлению, он надел фуражку с зеленым околышем и значком торговой школы. У меня сразу отлегло от сердца. Все-таки он воспитанник учебного заведения, а не заводской. Я пошла к Лиде, а он остался кого-то ждать.
Прихожу на Крапивный. Дома один дядя Егор. Он сказал, что Лида с мамой и Галей поехали к Нюсе.
Я вернулась домой и отправилась к крестной маме. Пошла к трамваю. Стоят N и Т. О чем- то разговаривают. Я трамвая не дождалась, пошла пешком с Таниной прислугой и старушкой, которые оказались мне попутчицами.
На второй день утром пришла Лида. Я, конечно, принялась ее ругать, что она не исполнила своего обещания, и надела коралловые бусы. Лида порадовалась за меня. Каждый день мы ходили на вокзал с надеждой встретить того, кто нас так заинтересовал.
Накануне Нового года ходили в Народный дом, потом в церковь. Погода была ужасная, сильный мороз. Узнать имя «торгашика» не получилось.
Я пошла в церковь к Самсонию. Там встретила Лиду. Опять видела того «торгашика». Лида пошла к нам. Потом мы поехали на Васильевский остров. Были у Нюши. Потом пошли к Всеволоду Ильичу. Он всех нас отправил в кинематограф.
Петроград. Август 1916 года
Вот и лето проходит. И так оно незаметно пролетело! Да, есть о чем вспомнить… Столько было веселых деньков! С печалью я почти не зналась и так поправилась, что, пожалуй, петроградские удивятся, потому что ни в одно лето так не поправлялась. Начну воспоминания с самого моего приезда.
Приехала в Галич, и против ожидания меня никто не встретил. Пришлось ехать на квартиру к Виноградовым. Приехала, представилась. Катя Виноградова оказалась очень хорошей, простой барышней. Мы с первой встречи стали друзьями. Это было накануне Троицы. На следующий день мы вместе
