воспользовался убийца, когда выходил? Возможно, что у него был ключ. Алексей проверил: дверь черного хода можно запереть только при помощи ключа. Либо задвижкой изнутри. Если просто захлопнуть, она останется незапертой. Лестница ведет не во двор, а на противоположную сторону дома. Маленькую улочку, которую можно пересечь, оставшись незаметным, юркнуть под арку и воспользоваться проходным двором. Если у него был ключ, он именно так и поступил. Но откуда ключ? Возможны варианты. Значит, надо опрашивать соседей. Искать случайных свидетелей. Рутина. Не факт, что будет результат. Не факт. А кто у нас соседи? В том-то и дело! Простые люди здесь не живут. Попробуй, допроси известного певца или владельца нотариальной конторы! В которую тоже обращаются люди не простые. Здесь осиное гнездо. Потревожь его – в тебя вонзятся сотни жал. Поэтому они и работают так небрежно. Есть подозреваемый, и хорошо. А вот Белкин, похоже, попал. Здорово попал. – Ну, как? – тронул его за плечо Барышев.
– Медленно работают. Пора опрашивать соседей. Чего они тянут?
– А что это даст? Видал, какие стены! Хоть из пушки пали – никто ничего не услышит!
Барышев согнутым пальцем постучал по стене. И с сожалением сказал:
– А говорят: современные технологии, современные технологии! Вот где технологии! Сколько уже стоит, а? Нет, мы не совершенствуемся, мы упрощаемся.
– В простоте совершенство, – усмехнулся Алексей.
– Чего?
– Я говорю, дело простое. Голова у кого-то варит.
– Ну, тут все очевидно, – отмахнулся Барышев.
– Пойдем, поговорим с охранником.
– Ты чего, Леха? Это же самодеятельность!
– А ты не кричи. По-тихому. А эти пусть работают.
Леонидов с усмешкой посмотрел на низенького, кургузого капитана, с важностью прохаживающегося по квартире. Это ж надо! Убит Евгений Рощин! Заколот шпагой! Будет о чем рассказать!
Они с Серегой выскользнули на площадку. Барышев, сопя, топал по лестнице. У подъезда стояла толпа. Согласно теории А. А. Леонидова, который считал, что три человека – это уже толпа. Солировала дворничиха в оранжевом жилете. Захлебываясь, она рассказывала, что убили известного режиссера.
– Жена, – решительно взмахнула она метлой. Словно приговор подписала. – Больше некому.
– Заказали, – поддержала ее старушка в белоснежном парике.
Сморщенное, как у обезьянки, лицо окружали букли, старинная шаль была сколота у горла огромной брошью с камнем зеленого цвета. К ногам старушки жалось голое существо отвратительного вида, на четырех дрожащих тоненьких ножках. Существо было одето в голубой жилет.
– Мужика не поделили с Риткой, – поджала губы дама в кожаном френче. Из-под френча выглядывали спортивные штаны с лампасами, из-под штанов – модные остроносые туфли. На руках у дамы сверкали многочисленные браслеты и кольца. Там же, на руках, пристроилось странное существо. По виду кот, пушистый, белоснежный, но стриженный под пуделя. Львиная грива, хвост с кисточкой на конце и выстриженные до гладкости ноги. Леонидов смотрел во все глаза. Картина, ему представшая, была чрезвычайно живописной. Не говоря уже о том, как озвучено!
– Ритка – это кто? – спросил Серега Барышев, подходя к толпе.
Дама ойкнула и спустила с рук кота. Вид у Сереги был внушительный. Кот оказался больше собаки. Ибо голое существо в голубом жилете Леонидов после некоторого раздумья отнес к породе собачьих.
– Брысь, – сказала старушка, потому что кот начал жаться к левретке. Или как ее там?
– Да что вы, Анна Тихоновна, он у нас кастрированный! – сказала дама.
Леонидов опешил: она думает, что их можно скрестить? Кота и левретку? Впрочем, как знать. Ты, Господи, большой шутник!
– Ритка – это Женькина любовница, – ответила дворничиха. – Они чуть ли не с детства хороводятся.
– Да-да, – подтвердила старушка, подхватив на руки левретку. Кто знает, что там с котом? – Риточка Лепаш – прелестная девочка. Они живут в нашем доме уже много лет. Я помню еще ее бабушку…
– Анна Тихоновна, какая девочка! – всплеснула руками дворничиха. – Ей, небось, под сорок! И кто это они? Портниха-то Лепаш, ее мать, два года как скончалась!
– Леха, запомни, Маргарита Лепаш, – сказал Барышев. И рявкнул: – Номер квартиры?
– Третий подъезд, второй этаж, дверь налево, – по-военному отчеканила дворничиха.
– Значит, любовница Евгения Рощина живет в соседнем подъезде, – покачал головой Алексей. – Что тут скажешь? Удобно. А жена? Где живет его жена?
– Они разъехались, – тут же вмешалась в разговор хозяйка кота. – Валерия Станиславовна живет в загородном доме.
– Разъехались или официально разошлись? – уточнил Алексей.
– О, молодой человек! – тряхнула буклями старушка. – Это не так-то просто, когда речь идет о такой даме, как Валерия Станиславовна! Они же подписывали брачный контракт! Не то что нынешняя молодежь. Все наспех, все кое-как. И никаких обязательств.
– А вы откуда знаете? О контракте? – подозрительно спросила владелица кота.
– У Валерии Станиславовны прелестная собачка. Персидский грифон по кличке Гарольд. В то время как я выгуливала Бетси, она выводила Гарольда. Несколько раз нам удалось побеседовать, в то время как собаки делали свои дела. Вот на этой самой лавочке.
Острый подбородок указал на стоящую у подъезда скамейку. Массивные ножки, похожие на львиные лапы, изогнутая спинка, в узоре чугунного литья которой можно прочесть и королевские лилии и вензеля. Настоящий трон! Но трон такой длины, что при желании на нем может уместиться маленькая королевская династия. Значит, на этой самой лавочке…
– Валерия Станиславовна – дама приятная во всех отношениях, – добавила старушка, тронув указательным пальцем брошь. Зеленый камень весело подмигнул Леонидову: а ты сомневался?
– Пардон, – отвесил вдруг Серега неуклюжий поклон.
Левретка на это испуганно тявкнула, а кот фыркнул. Алексей же изумленно поднял брови. Обстановка подействовала. Дуэльные шпаги, старушка с буклями, левретка…
Барышев отвел друга в сторонку:
– Леха, что скажешь? Две бабы, один мужик.
– Хочешь сказать, что одна из ревности заколола его шпагой? – чуть не рассмеялся Алексей.
– Но у нее мог быть мужчина. Хороший фехтовальщик.
– Значит, надо устанавливать круг знакомств.
– Мать их. Глянь, какая тварь, – сделал едва заметное движение бровями Барышев.
– В жилете или под пуделя?
– Почему под пуделя? Это и есть пудель.
– Это, Сережа, кот.
– Иди ты! – Барышев прищурился, потом удивленно сказал: – А ведь верно! Кот!
– А ты говоришь, зоопарк. Вот где зоопарк!
– А смысл? – покосился Серега на кота.
– Деньгам нужно лицо. А лицо денег есть что?
– Что?
– Вещи, которые на них можно купить.
– Кот не вещь, – разумно заметил Барышев. – Он – животное.
– Ты сам недавно спрашивал, за что мучаются слоны.
– Леонидов, ты жутко умный. Но мне сейчас не до этого. С которой бабы начать? С той, что под боком, или с той, что на даче? По логике вещей…
– По логике вещей, начать надо с охранника.
Леонидов обернулся и поманил пальцем парня в камуфляже, который стоял у шлагбаума с застывшим лицом. Парень посмотрел на Барышева. Серега сделал выразительное движение бровями, и парень тут же направился к ним. Они отвели его подальше. На угол дома.
– Ты здесь с утра? – спросил Алексей.
– Так точно. Мой день.
