– Кто это сказал?
– Ваша поклонница. Некая Лена.
– Дура! – в сердцах воскликнул Белкин.
– Ну-ну, не надо так. Кстати, где ваш портсигар?
– Мой по…
Белкин запнулся. Глаза у него стали стеклянные. Потом артист беспомощно зашарил руками по карманам, словно хотел найти там потерянный портсигар.
– Господи, неужели же я его…
– Именно! – энергично кивнул Барышев. – И ваша сожительница говорит, когда уходили, портсигар был при вас.
– Не называйте ее так, – поморщился Белкин. – Маня, Маня… Мне надо было быть внимательнее к тебе.
– Итак? Как развивались события? Не забывайте, у нас есть показания свидетелей. Мы знаем, что в два часа к Рощину пришли вы, а через полчаса туда же приехал Самарин. В квартире Рощина вы были вместе?
– Да, – оживленно сказал Белкин. – Самарин позвонил Петьке Воловому и сказал, что подъедет через полчаса, чтобы вернуть долг. Но я точно знаю, что денег у него не было! Откуда? Сезон еще не начался! Он, напротив, протратился.
– Вы слышали разговор?
– Да. Ну не то чтобы я подслушивал. Суть уловил.
– Что в это время делали вы?
– Ничего. Мы с Женькой говорили о фильме. Сказали Роме, что надо поторопиться. Давай, мол, сценарий. А он – вот приеду от Волового и разберемся. Потом он ушел.
– А вы?
– Я тоже… ушел.
– Как же вы вновь оказались у Рощина? Никто не видел, как вы входили. Или у вас был ключ от черного хода?
– Не было у меня никакого ключа! – закричал Белкин.
– Тогда как же вы вошли? – напряженно спросил Серега Барышев.
– О черт! Черт! Как же я вошел? Как?
– Это вы у нас спрашиваете?
– Рощин меня впустил.
– Значит, вы ушли, когда Рощин был жив, пришли, когда был жив. Получается, что вы его и убили, Белкин!
– Это Самарин! Самарин!
– Как? У нас есть показания свидетелей. В том числе и ваши. Самарин ушел, когда Рощин был жив. Потом вернулся. Зашел в дом буквально на пять минут. Есть показания охранника. Он физически не мог за эти пять минут затеять ссору с Рощиным и убить его. Учитывая мастерство Рощина-фехтовальщика, – отчеканил Алексей.
Белкин обхватил голову руками:
– Я не понимаю, как это случилось? Как? Бессмыслица! Нелепость!
– Кто убил Евгения Рощина?
– Мне надо подумать.
– На вашем свитере обнаружен бурый след, похожий на кровь. Характерная полоса. С изнаночной стороны. Будто бы вытерли клинок.
– Чего-о?! – искренне удивился Белкин.
– Экспертиза покажет, чья это кровь. Свитер мы изъяли. Но думаю, что тут без вариантов. Это кровь Евгения Рощина.
– Мне надо подумать, – повторил актер.
– Что ж, думайте, – сказал Барышев. – А мы поедем свидетельские показания собирать. Пока еще у вас есть возможность для чистосердечного признания. Думайте до завтра.
– До завтра?! Значит, я останусь здесь?!
– А вы куда хотели? К Мане под бочок? Еще ночку здесь переночуете, потом следователь вами займется. Пойдет к прокурору, возьмет постановление выбрать меру пресечения, на момент пока ведется следствие – содержание под стражей. Вы все-таки человека убили…
– Я не убивал! Не убивал!
– Ваше алиби? Белкин!
– Да идите вы…
– Все понятно. Только Рощина больше нет. Каменной стены, которая вас всю жизнь прикрывала. Из запоев вытаскивала. Кстати, почему он так с вами носился? В чем секрет?
– Это наше с ним дело.
– Как же вам пришло в голову убить его? Случайность? Напились, затеяли ссору, в горячке схватились за оружие? – попытался подсказать Серега.
– А за это что, меньше дадут? – задумчиво спросил Белкин.
– Это вам следователь расскажет. А пока отправляйтесь обратно в камеру. Я сейчас вызову сопровождающего.
Белкин нехотя поднялся и с сожалением посмотрел на пачку сигарет. Вид у него был убитый. Алексей же никак не мог понять причину его ссоры с Евгением Рощиным. А ведь надо бы докопаться!
– Момент! – остановил он артиста. – Белкин, снимите-ка свитер.
– Я не совсем понял…
– Вы чего-то боитесь?
Артист пожал плечами и снял свитер. Это был другой свитер, но тоже в сине-голубых тонах и купленный в том же дорогом магазине.
Под ним – жемчужного оттенка рубашка с грязными воротом и обшлагами.
– Рубашку тоже снимите, – попросил Алексей. Барышев, кажется, понял. Потому что внимательно следил за манипуляциями артиста.
Тот с усмешкой, нарочито медленно расстегнул пуговицы и снял рубашку. Мол, любуйтесь, если хотите. Несмотря на обилие вредных привычек, выглядел Валерий Белкин достойно. И поддерживал хорошую физическую форму. Профессия обязывала. Был он невысок ростом, но сложен пропорционально, кость узкая, мускулатура небольшая, но рабочая.
– По-прежнему заходите в зал для фехтования? – поинтересовался Алексей.
– Захожу. Это что, наказуемо?
– И как успехи?
– Я не за медали фехтую. Для себя. Мне и в лучшие годы было за Женькой Рощиным не угнаться. Шпага – это так. Для форсу. Бабам хочу нравиться.
– Руки покажите, – попросил Алексей.
Артист посмотрел на него с откровенным недоумением. И вытянул руки вперед. Алексей внимательно осмотрел их, от кистей до предплечий, и переглянулся с Серегой:
– Ничего.
– А что вы хотели увидеть? – спросил Белкин.
Барышев даже поднялся со стула и обошел артиста со спины.
– И здесь ничего, – сказал с удивлением. – Ни царапины! Как же так?
– Я, кажется, понял! – рассмеялся Белкин. – Рощин успел его зацепить! Иначе это был бы не Рощин. Ай да Жека! Все бои выигрывал, а главный в своей жизни проиграл! Может, мне снять штаны? Или на слово поверите?
– Одевайтесь, – вздохнул Алексей.
Белкин не спеша стал застегивать пуговицы на рубашке. И тут Леонидов спросил:
– Валерий, а почему вы вдруг сбрили усики?
Ему показалось, что этот простой вопрос привел артиста в смятение. Руки его задрожали сильнее. Тем
