нибудь хороший предлог, чтобы взять его, либо отложить изъятие реликвии до завтра.
Мама усадила нас пить чай. И пока Никитина лихо уплетала варенье, я, задумчиво глядя в чашку с чаем, размышляла, как поступить. Игравшее на кухне радио не давало мне как следует сосредоточиться. Я хотела его выключить, но Машка запротестовала, так как пела ее любимая группа. Я не стала с ней спорить и вышла на балкон. Подставив лицо потоку свежего ветра, начала перебирать в голове различные варианты, но ни один из них не был достаточно убедительным для того, чтобы родители отдали мне полотенце. «Остается только одно: взять полотенце тайком завтра утром, когда родители уйдут на работу, – решила я. – А моей дорогой Никитиной придется как-нибудь еще одну ночь продержаться без надежной защиты. Кстати, еще надо придумать что-то на случай, если родители обнаружат пропажу полотенца до того, как оно ко мне вернется».
Внизу под балконом раздавались детские голоса. «Счастливые, – подумала я, – бегают там себе, играют, а мы от покойников отбиваемся». И я посмотрела вниз, чтобы узнать, кому я так раззавидовалась, и увидела, что под моими окнами стоит серебристый автомобиль, а рядом с ним его владелец.
–?Ой-ой-ой! – тихо охнула я и оглянулась. Машка с удавьим спокойствием опустошала банку. Я стала наблюдать за Максимом, и мы довольно долго играли в «гляделки». Он, улыбаясь, смотрел на меня, а я, естественно, без всякой улыбки смотрела на него. Так бы мы, наверное, и просверлили друг друга глазами до дырки, но на балкон неожиданно зачем-то приперлась Мария. Наверное, варенье закончилось.
–?Ты чего тут застряла? – спросила она, заглядывая через мое плечо.
–?Не ори, пожалуйста! – только и успела сказать я. Но Машка уже огласила двор громким воплем. Все: бабушки на скамейках, малышня в песочнице, девчонки, играющие в теннис, и просто прохожие – подняли вверх головы.
–?Ой, мамочка! – заорала Никитина, видя, как ее привороженный идет к подъезду, и бросилась вон с балкона.
–?Дура, чего ты вышла, он же тихо себе внизу стоял, а сейчас сюда поперся! – ругала ее я.
–?Сама дура! Почему ты меня не предупредила? – металась по кухне Машка. – Спрячь меня куда- нибудь!
–?Девочки, вы чего? – на кухне появилась мама.
Я не успела ничего сказать – раздался звонок в дверь. Мама пошла в прихожую.
–?Не открывай! – закричала я.
–?Почему? – удивилась мама.
–?Не открывай, и все!
–?Ира, ты перегрелась, что ли? – присоединился к нам папа.
–?Мама, посмотри в глазок! Там молодой человек, он квартирой ошибся!
–?По-моему, ты заболела, – сделала вывод мама, но в глазок все-таки посмотрела. – Точно, ты – заболела.
–?Почему? – теперь была уже моя очередь удивиться.
–?Да потому что там не молодой человек, который ошибся квартирой, а соседка тетя Галя, – ответила мама и открыла дверь.
–?И чего это у тебя одни молодые человеки на уме? – съехидничал папа.
Тетя Галя удивленно уставилась на нас.
–?Здрас-сте, – еле выдавила из себя я и ушла из прихожей.
Плотно закрыв за собой дверь, я оглядела кухню и с ужасом обнаружила, что Маши тут нет. Ветер, влетавший с балкона, теребил шторки. На ватных ногах я вышла на балкон и посмотрела вниз. Машины не было.
–?Залез через окно! Выкрал Машу! Увез с собой! – неслись одна за другой мысли.
Представляя себе, как серебристый автомобиль лихо мчится к кладбищу, увозя мою беззащитную подругу, я медленно опустилась за стол, за которым всего лишь несколько минут назад сидела Машуня и поглощала чай с вареньем.
–?Ирка, помоги мне! – вдруг раздался голос Никитиной. От неожиданности я аж подпрыгнула.
«Ну вот, у меня уже глюки. Слышу, как Машка из гроба рвется», – подумала я.
–?Выпусти меня отсюда! – раздался вновь настойчивый Машкин голос.
Я огляделась. Если она где-то здесь, то откуда ее выпускать? Из кастрюли, что ли? Или, может, подруга мне телепатирует?
–?Маш, а ты… где? – неуверенно спросила я.
–?Да здесь я! – раздался раздраженный голос.
–?Где?
–?Да вместо мусорного ведра! Под раковиной в шкафчике! Я здесь скрюченная сижу, не могу тугую дверь открыть!
И тут только я заметила, что мусорное ведро стоит возле стола, а не на своем обычном месте.
–?Машка! – бросилась я открывать шкафчик. – Ты жива!
–?Конечно, жива. Еще как жива. Пока что…
–?А я уж думала, он тебя с собой увез, – обнимала я подругу.
–?Еще чего! Здесь бы он меня не нашел! – гордилась своей выдумкой Машуня.
Я снова отправилась ночевать домой к Никитиной. Хорошо, что родители отпустили, а то как Маше одной держать оборону!
Мы мирно пили чай теперь с ее родителями, когда, весь чумазый, приперся Машкин братец. Даниил получил по полной программе и за порванную одежду, и за нарушенный запрет: не ходить на карьер. Но по удовлетворенному лицу мальчишки было видно, что ритуальное сожжение прошло удачно. Одно было странно: Даниил не переубеждал родителей, что их действия неправильны, так как ограничивают права его личности на свободу передвижения и так далее, как он это обычно делал. Наоборот, он тихо все выслушал, потом снял с двери комнаты плакат и исчез, уединившись в своих апартаментах. Его поведение напомнило мне затишье перед бурей: завтра Машкин день рождения, наверняка он что-нибудь выкинет.
Мы легли спать. Перед этим активно обсудили, как же все-таки обкромсать Максика. Четкого плана так и не выработали, поэтому решили действовать завтра по обстоятельствам. Манюня сначала уговаривала меня снова дежурить, то есть спать по очереди, а потом сама махнула на свою идею рукой, сказав, что все равно отрубится, если у нее не будет собеседника. Я вообще-то предложила ей вести разговоры с большой фарфоровой куклой, сидевшей на шкафу, но Маша почему-то отказалась. Затем Никитина во что бы то ни стало хотела привязать меня к себе веревкой, чтобы если уж мертвяк потащит ее к себе в могилу, то прихватил и меня. Она даже пыталась обвить какой-то тесемкой мою талию (хорошо, что не шею), а я возмущенно отбрыкивалась. В итоге мы решили, что постараемся спать, навострив уши, а как только почуем покойника, то будем всеми силами – с помощью икон, нательного крестика, метания подушек и других подручных и подножных средств – защищать Манюню.
–?Маш, ты только не ори, когда придет Максим, – уже засыпая, сказала я.
–?Тебе легко говорить, он же не тебя в Царство Мертвых утащить хочет, – пробурчала в ответ та.
–?Но оттого, что ты орешь, лучше не становится.
–?Ладно, я постараюсь не кричать.
–?Может, еще какую-нибудь икону положим? – предложила я.
–?В комнате у родителей есть одна, но я туда не пойду. Я вообще никуда с дивана до утра не сдвинусь. Лучше посмотри, что у меня есть.
–?Что?
–?Вот! – Машка извлекла из-под подушки пистолет.
–?Настоящий? – замерла я.
–?Сдурела! – Никитина покрутила пистолетом у виска. – Где ж я настоящий возьму? У брата конфисковала.
–?Ну, знаешь, твой Даниил что угодно достанет! Только зачем ты у него эту игрушку взяла? Думаешь, покойник испугается?
–?Ну, самого пистолета, может, и не испугается, а вот если я стрелять начну…
–?Из чего? – не поняла я.
–?Чернышева, ты чего так соображаешь туго? К пистолету пульки пластмассовые есть. Смотри, как
