«план для создания гестапо». УСС вынуждено было обратиться в прессу с заявлением в защиту этого плана. Директор ФБР Э. Гувер также счел нужным высказать свое мнение. Так сверхсекретный документ стал всеобщим достоянием. Кадры разведчиков лишились прикрытия. Даже агенты наших служб, действующие за рубежом, оказались скомпрометированы. С тем чтобы остановить все это, президент положил под сукно план Донована. Он распорядился ликвидировать УСС. Его кадры и архивы были рассредоточены по различным правительственным ведомствам. То, что стоило в годы войны правительству столь больших денег, а многим людям и самой жизни, оказалось выброшенным на свалку.
Как следствие всего этого государственный департамент принял решение создать свою собственную разведслужбу. Военное и военно-морское министерства последовали его примеру. С тем чтобы скоординировать усилия всех разведывательных служб и обеспечить определенный баланс между ними, президент учредил Центральное разведывательное управление (ЦРУ) во главе с адмиралом из штата Миссури. Когда адмирал (Р. Хилленкотер) почувствовал усталость, он ушел в отставку, а на его место президент назначил армейского генерала, очень тесно связанного с республиканской партией, но не испытывавшего особого интереса к разведке. Генерала держали на его посту до того момента, как появился более подходящий кандидат. А потом появился еще один адмирал из штата Миссури. Постепенно ЦРУ приступило к развертыванию собственных кадров, занятых сбором информации (в качестве дополнения к штату специалистов-аналитиков). Затем оно занялось подготовкой ежедневных докладов президенту. Сегодня оно представляет собой оперившуюся, действующую – предположительно – в режиме секретности разведывательную службу, занимающуюся главным образом экономической и политической разведкой, но полностью подконтрольную военным. Штат его сотрудников состоит из новичков, военных, которые смотрят «на сторону» и менее всего отвечают требованиям специалистов разведки, обученных еще в годы войны.
Разведка, сбор и анализ информации, часто секретной, является обязанностью всех правительственных ведомств: государственного департамента, министерства финансов, обороны, юстиции, почты, труда. Каждое из этих ведомств будет иметь (и необходимость этого очевидна) свои собственные кадры разведчиков. Однако такие кадры обычно используют в своей работе ортодоксальные методы. Сотрудники соответствующих отделов функционируют как обычные государственные служащие, на которых идут средства, открыто учитываемые в структуре бюджетных расходов. Эти специалисты обязаны вести сбор и анализировать большую часть разведывательной информации, касающейся политических и военных вопросов в нашей стране и за рубежом. В качестве дополнения к этим ортодоксальным разведывательным службам возникла необходимость создания неортодоксальной секретной разведслужбы. У себя дома наше правительство в рамках существующих законов в состоянии получить желаемую информацию. За рубежом, однако, наше правительство легально может получить только ту информацию, которую пожелает предоставить ему правительство другой страны. А между тем информация, в доступе к которой нашему правительству было отказано, может оказаться жизненно важной для него, и притом настолько существенной, что может возникнуть необходимость получить эту информацию любыми, нелегальными или тайными, методами. Снова хочу сказать: может случиться и так, что правительство другой страны не будет против предоставления к определенному времени соответствующей информации. Но по каким-либо причинам очень важным может сказаться фактор времени. И вот в этом случае, когда получение информации к определенному моменту может стать абсолютно необходимым, наше правительство может использовать тайные методы. Жизненная необходимость располагать информацией, в которой нам отказывают, вынуждает наше правительство создать внутри его структуры службу внешней разведки, находящуюся под контролем гражданских лиц и выполняющую задачу сбора разведывательных данных военного и политического характера. Эта служба должна действовать в режиме строгой секретности. У нее могут быть разные прикрытия, и она должна финансироваться по закрытым каналам. Она не должна подпадать под общую юрисдикцию, регулирующую разведывательную деятельность. Этой службе следует поручать только специальные задания, и должны это делать только те люди, которые облечены самой высокой властью. Задачи, которые могут быть выполнены ортодоксальными способами, не входят в круг ее обязанностей. Она должна представлять собой небольшую в количественном отношении группу хорошо обученных разведчиков-профессионалов. Она должна быть анонимной. Соединенные Штаты никогда раньше не имели такой разведывательной службы. Настало время создать ее.
Контрразведка имеет своей задачей защиту у себя в стране и за рубежом нашего правительства от проникновения в его структуру и кадровый состав агентов зарубежных спецслужб. Для этого все структурные подразделения в правительстве по необходимости должны иметь в своей структуре небольшие по численности контрразведывательные органы. Отдельно от этих департаментских спецслужб следует создать централизованную контрразведывательную службу, юридически правомочную работать и за рубежом. Эта контрразведывательная служба всегда сумеет обнаружить, где в нашей стране окопались иностранные агенты, она займется проникновением в правительственные учреждения соответствующих иностранных государств или, преследуя те же цели, создаст агентуру в других странах. Таким образом, наша контрразведывательная сеть должна охватить весь мир.
Разведчики иностранных государств по большей части являются профессионалами. Они действуют анонимно. Обычно они законспирированы под условными кличками. Иногда они работают на одно правительство, а иногда на совсем другое. Нередко они одновременно действуют в интересах ряда правительств. Многих из них следовало бы назвать международными шлюхами. Некоторые из них используются для шпионажа одного рода, а другие – для другого. Для того чтобы вести успешную контрразведывательную деятельность, правительству следует иметь более или менее полное досье на иностранных разведчиков. Этот «Who's who» следует постоянно обновлять. До Второй мировой войны Соединенные Штаты не имели такого досье. К счастью, во время войны мы были союзниками Великобритании, которая со времен Генриха VII обладала отличной контрразведкой. Англичане передавали союзным державам важную контрразведывательную информацию. Во время войны при содействии англичан Соединенные Штаты организовали у себя контрразведывательную службу, подчиняющуюся гражданским властям. Англичане обучили для нас несколько сотен контрразведчиков-американцев. Помимо этого большая часть данных о вражеских разведчиках, находившихся у англичан, была передана в наше распоряжение. В конце войны мы уже располагали достаточным числом специалистов по контрразведке и другими необходимыми возможностями для того, чтобы успешно проводить контрразведывательные операции. К сожалению, это сотрудничество не было продолжено после Победы.
Англии удавалось успешно вести активную разведывательную и контрразведывательную работу, не нарушая гражданских прав людей. Этого нельзя сказать о Германии, Италии, Японии и Советах. Успех англичан не в малой степени был обеспечен благодаря разграничению разведывательной деятельности и полицейских функций. Скотланд-Ярд не является разведывательным агентством. И в свою очередь британские SIS или Х-В не являются полицейскими службами. Вот когда вы соедините полицию и разведку воедино, тогда получается настоящее гестапо. Если мы хотим обеспечить защиту гражданских прав американцев, то для этого разведка и контрразведка как государственные службы должны существовать отдельно от полиции; у последней свои обязанности. ФБР не должно превращаться в службу разведки и контрразведки США.
Нам не по душе та борьба, которую мы ведем с Советами, прибегая к секретным операциям, по характеру в большинстве случаев имеющим прямое отношение к шпионажу и саботажу. Но разве не предпочтительнее вести борьбу именно такими методами, нежели прибегать к военным методам? Если просчитывать урон в единицах, измеряемых человеческими жизнями и материальными ценностями, то он во много раз меньше. Если такой борьбы нельзя избежать, а возможно иного и не дано, то я рад, что Советы пошли по пути неортодоксальной конфронтации, отдав ей предпочтение перед ортодоксальным противостоянием в форме открытых вооруженных действий.
