– Привет, подруга! – Голос Ланы был веселый. – Когда в ресторан поведешь?
– Что, уже пора? – кисло спросила Нора. Язык у нее заплетался.
– А ты сомневалась? Один-ноль в мою пользу, или тебя тоже можно поздравить?
– А я передумала! Нужен мне был этот тощий м… мент!
– Ой ли? Скажи лучше, не получилось. Может, не будем тянуть, а то я тебя знаю, ты долги платить не любишь, как и твой Пашка.
– Да иди ты…
– Что, сдаешься? Проиграла – плати. Или не признаешься, что Леонидов тебя послал?
– Откуда ты знаешь?
– От верблюда. Выяснила сегодня между делом, что он блондинок не уважает, особенно крашеных.
– Ты, что ли, вся натуральная? Посмотрю я, что от тебя останется, если под душем отмыть.
– Чихала я на твои оскорбления, потому что я доказала, что могу, а ты – нет. Значит, я круче! И Пашка тебя скоро бросит. А я себе такого найду, что ты от зависти лопнешь!
– Иди прямо сейчас, пока ночь на дворе и никто не видит, какая ты страшная.
– Ой-ой-ой, да мы, похоже, приняли! Ты пьяная, что ли? Тогда спать иди, я тебе завтра перезвоню.
– Можешь вообще больше не звонить.
– Нет уж, я хочу свой выигрыш получить…
Нора не дослушала и швырнула трубку. Так она и знала! Светка теперь будет задаваться! Наверняка предупредила этого козла! Она играет нечестно! И всегда была такая! Нечестная! Нора не выдержала и расплакалась. А что будет, если она себе больше никого не найде-о-от!
Глава 3
О чем плачут девушки, страстно мечтающие выйти замуж
Дома он понял, что устал, причем смертельно. Сделал много такого, чего не стоило бы делать, и не сделал того, что сделать был просто обязан. Тьфу ты, черт! Каламбурист недоделанный! Ляльке не позвонил!
– Мой руки, Леша, и садись ужинать, – сказала мама.
Леонидов молча съел то, что дали, и пошел к себе в комнату, где поставил «Титаник» с того самого места, на котором вчера уснул. Пленка с фильмом так и моталась. До конца. А он спал. Плавал во сне в морской пучине, пытаясь избежать столкновения с айсбергом. Айсберг проплыл мимо. Алексей нырнул, торжествуя победу, и вдруг ударился головой об огромный колокол, неизвестно откуда взявшийся под водой. Должно быть, с утонувшего «Титаника». Колокол не зазвонил – заверещал. Проснувшись, он понял, что это будильник.
Ночь не просто пролетела: мелькнула как птица, на мгновение закрыв могучими крыльями солнце. И вот оно сияет вновь. Леонидов с сожалением глянул на таймер видеомагнитофона. «Титаник» закончился нынче ночью. Посмотрел он фильм или так и не посмотрел? Вопрос спорный. Был айсберг, был подводный колокол, сути не уловил. Вечером надо повторить эксперимент.
Какого черта? Ляльке надо наконец позвонить! Вечером.
– Ты Ляле позвонил? – словно подслушав его мысли, спросила мама, водружая на стол тарелку с макаронами. Завтрак. Он чуть не взвыл.
– Мать, – очень аккуратно сказал он. Так и сказал: – Мать, а чего мы по макаронам ударились?
– Потому что макарон я купила много. Подвернулись со скидкой. И мы с Кларой Семеновной и Борисом Яковлевичем решили…
– Я понял, понял: вас было много. Вы штурмом взяли магазин. Борис Яковлевич шел впереди с флагом, ты поставляла боеприпасы. И магазин пал. На нем теперь развивается флаг с гербом нашего славного третьего подъезда. Жаль, что там были одни макароны. Жаль.
– Леша, не язви, – наставительно сказала родительница. – Времена нынче тяжелые. Надо терпеть.
Алексей пожал плечами и со вздохом поднялся из-за стола.
Он честно отходил в ясли и детский садик, мать забирала его последним. После того, как заканчивался ее собственный рабочий день. Растила она его одна. Потом учился в школе, потом служил в армии, потом учился в университете, куда не поступил с первого раза, сразу после десятого. Потом проходил стажировку. Потом работал. Денег в доме никогда не было много. Чаще мало. Еще чаще не было вообще. Потом ему говорят: надо терпеть. А как называется все вышеперечисленное?
Рабочий день он начал с посещения кабинета начальника. В добровольно-принудительном порядке. Его вызвали, чтобы снабдить инструкциями.
– Дело Серебрякова на контроле, – многозначительно сказал Матвеев. – Мне уже звонили. Оттуда! Понял? Если есть возможность раскрыть заказное убийство, надо его раскрывать.
– Возможность есть, – промямлил Леонидов, – мужская сила слабеет.
– Хватит паясничать! – рявкнул майор. – Забыл, где находишься?!
– Есть!
– Докладывай, что собираешься делать? Сегодня должны быть результаты. Вопрос один – кто заказал Серебрякова.
– Есть! Так точно! Вчера вечером в результате оперативно-розыскных мероприятий мне удалось установить следующее. Незадолго до смерти в поведении потерпевшего появились некоторые странности. Серебряков позвонил любовнице и сказал, что это будет их последняя встреча. Возможно, предчувствовал. Обозначился круг подозреваемых. Во-первых, уволенные им сотрудники. Это могла быть личная месть. Таких у нас семь человек, будем проверять. Основное же подозрение падает на коммерческого директора Сергеева Павла Петровича, который был должен покойному крупную сумму, каковую тот с него и потребовал в срочном порядке. По словам любовницы Сергеева, денег для погашения долга тот не имел. И вполне мог заказать кредитора.
– А на это, значит, имелись деньги?
– Суммы несопоставимые, товарищ майор. Серебряков потребовал отдать единовременно семьдесят тысяч долларов…
– Сколько-сколько?!
– Семьдесят. А нанять киллера можно гораздо дешевле. За несколько штук.
– Так, понятно. Еще что скажешь интересного?
– Офис у них уж больно странный. Не нравятся мне такие коллективы. Если бы не столь явный мотив у Сергеева, я бы там копнул.
– Ладно. Копнут. Версия с убийцей, которого нанял коммерческий директор, кажется мне наиболее перспективной. Работай с Сергеевым.
– Есть!
– Да, и что там у тебя с женщинами? Разобрался?
– А что такое? – поднял он на начальство невинные голубые глаза.
– Да весь отдел гудит о твоих похождениях! Леонидову, мол, целыми днями красотки названивают. Ни с кем другим общаться не хотят. Свидания назначают. Давай завязывай. По краю ходишь. Так и из органов вылететь недолго.
– Есть, – кисло сказал Леонидов. – Разрешите идти?
– Ты скажи честно, – тихо сказал вдруг майор. – Есть возможность раскрыть это дело?
– Честно? Есть.
– Сделай это, Алексей, и я тебе все прощу. Громкое дело.
«Так и из органов вылечу со свистом, – думал капитан, покидая кабинет. – Как все это скучно. Потому что предсказуемо. Жизнь предсказуема. Даже убийство Серебрякова – и то предсказуемо. Если бы он работал в каком-нибудь НИИ, а не руководил крупной фирмой, не лежать бы ему сейчас в сырой земле. Кстати, о птичках. То есть о червячках…»
Когда позвонил в офис фирмы «Алексер», очаровательная Марина прощебетала, что все сотрудники собираются на похороны. Выдали-таки тело. Молодец, вдова! Леонидов решил, чтобы времени зря не терять, присоединиться к «алексеровцам» и тоже поехать на кладбище. Сергеев, который кажется начальству наиболее перспективным в плане разработки, тоже будет там. Ведь все теперь в руках коммерческого.
А. С. Серебрякова хоронили с помпой. Покойник это заслужил. Море цветов, оркестр и многочисленные
