снежного плена и добраться до Тоньки-падлы. Поэтому он и попался.
Как только Кит нагнулся над кроватью, запустив руку под матрас, Тычковский проворно схватил стул, захлопнул дверь и заблокировал ее, просунув в ручку одну из ножек.
– Вот и все, – сказал он, потрогав стул: надежно ли?
– Сука!!! – взвыл Кит и кинулся к двери. – Открой!!!
– Посиди пока там. Остынь.
– Открой, падла!!! – И Кит сделал отчаянный бросок.
Дверь заходила ходуном. Стул зашатался, и Тычковскому пришлось изо всех сил держать его руками. Какое-то время казалось, что створка сейчас рухнет. Но раньше строили надежно, на совесть. Кит несколько раз с остервенением бросался на дверь, отчаянно при этом матерясь, но она выстояла. Стул тоже.
Повисла пауза. Тычковский напряженно прислушивался. И вдруг он кинулся к Машеньке и повалил ее на пол. Та отчаянно завизжала:
– Маньяк!!! Мамочки!!!
Раздался грохот. Запахло порохом. Взбешенный Кит пальнул по запертой двери из охотничьего ружья.
– Лежать!!! – заорал Тычковский.
Грохнул второй выстрел. В двери, под ручкой, образовалась рваная дыра размером с кулак. В нее тут же просунулась рука и стала нашаривать ножку стула, заблокировавшего дверь. Кит попытался поддеть ее и вытолкнуть стул. Он рвался на свободу. Тычковский вскочил и изо всех сил саданул по его руке ногой. Кит взвыл:
– Сука!!!
– Мамочки… – прошептала Машенька.
В дыре вновь появилась рука и принялась нашаривать ножку стула. На этот раз Тычковский, стиснув зубы, саданул по ней так, что раздался вопль поистине нечеловеческий.
– А-а-а!!! Пальцы переломал, гад!!! – заорал Кит. – А-а-а!!!
– Тихо сидеть! – рявкнул Тычковский.
– Это же бесчеловечно… – прошептала Машенька. – Вы, оказывается, плохой…
– Заткнись, – велел ей Тычковский.
– Как жестоко…
– С вами только так.
– Как же я теперь Тоньку порешу?!! – выл за дверью Кит. – Моя рука-а-а…
– Еще одна попытка, и ты останешься вообще без рук, – предупредил его Тычковский. – Похоже, больше у него патронов нет. Все, братцы-кролики. Игра окончена. Надоело мне с вами возиться. Ты, – кивнул он Машеньке, – отойди на всякий случай подальше от двери. Где у него патроны лежат?
– Там, – кивнула она в угол, где висела погасшая лампада.
– За иконой, что ли?
– Да.
– Ловко. Выходит, наша набожная хозяйка все это время молилась на коробку с патронами? В этом есть что-то символическое. Вот так волей-неволей и поверишь в судьбу. Ладно, патроны мне пока без надобности. Главное, что у него их больше нет.
– Выпусти, падла!!! – завыл за дверью Кит.
– Зомби!!! – вторил ему Лева.
– Посидите-ка оба там, – рассмеялся Тычковский.
Он, кажется, был очень доволен собой. Еще бы! Враги, которые еще вчера торжествовали победу и заперли его в горенке, теперь сами угодили в ловушку. Вот что значат ум и хитрость. Даже безоружный, он их переиграл. Всех, кроме рыжей девушки, но та такая слабая, что ее не стоит опасаться, и к тому же она безоружная.
– А с тобой, девушка, что прикажешь делать? – прищурившись, посмотрел он на Машеньку.
– Я больше так не буду, – хлопнула ресницами та.
– Прямо как маленькая, – усмехнулся он. – Ладно, за то, что ты выпустила меня сегодня ночью, я тебя пока оставлю на свободе. Нам надо дождаться утра. Утром я наконец смогу отсюда выбраться.
Кит, похоже, начал приходить в себя. Выбраться из расставленной ловушки не получилось, но он должен был еще найти телефон. Что-то бубня себе под нос, Кит обнаружил-таки Машенькину трубку.
– Хреновина какая-то, – пробормотал он, разглядывая модную штучку, которая в его огромной загрубевшей лапище казалась совсем крохотной. Кит боялся ее поломать. – Сколько ж здесь кнопок… Мать честная! И как же тут разобраться?
– Два раза нажми на зелененькую трубочку, крайнюю слева! – крикнула вдруг Машенька.
– Лазутчик, – удивленно протянул Тычковский. – Шпион врага. Ах, вот ты, значит, как! Какая же ты кретинка! – зло сказал он.
– Я не хотела! Просто с языка сорвалось!
– Хватит притворяться! Придется, видимо, все же накормить тебя таблетками. Где они, отвечай!
– В маленькой комнате, – пискнула Машенька.
– Врешь!
– Честное слово! Там лежит моя сумочка, а в ней таблетки. Неужели вы думаете, что я ношу их с собой?
– Здесь есть хозяйкины запасы… – Тычковский стал озираться по сторонам. – Интересно, где она их прячет?
В это время проинструктированный Машенькой Кит разобрался с телефоном и дважды нажал на кнопку с зеленой телефонной трубкой. Последний раз с этого мобильника звонила Лидия и именно Сеньке Хватову. Вскоре Кит услышал в трубке его голос.
– Хват, это я, – хрипло сказал он. – У меня теперь есть деньги. Плачу пять тыщ, как договаривались. Выпил, говоришь? А кто у тебя права станет спрашивать ночью-то? Темно, говоришь? Метель поднялась? А ты никак боишься? Ах, жена не пускает! Тьфу! Все бабы, как одна, суки! – сплюнул Кит. И спросил: – А когда? Утром? Как рассветет? Ладно. Хотя мне лучше бы сейчас. Слышь, Хват? Проблемка у меня. Ты бы подошел. А че тебе метель-то? Е-мое… Опять завтра! Да что ты меня все завтраками кормишь? – всерьез разозлился Кит. – Слышь, Хват? Ты мне больше не друг! Греби, говорю, сюда! Ладно, ладно, не заводись… Завтра так завтра. Че ты сказал?
Хватов, похоже, дал отбой, потому что Кит заматерился. Его ругань была адресована всем живущим на земле бабам, которые привязали к своим юбкам мужиков и пьют из них кровь. Машенька хихикнула.
Кит же не спешил расставаться с игрушкой. А поскольку позвонить он мог только Сеньке, за дверью опять раздалось:
– Слышь, Хват? У вас свет есть? Что-о?! – взревел Кит. – Так это он, гад, нарочно устроил! Машка, слышь? Есть в деревне свет!
– Да, комедия со светом сильно затянулась, – насмешливо сказал Тычковский. – Хватит вас уже мучить. Дело сделано, поэтому можно вернуть рубильник в прежнее положение.
– Ну, я дурак! – хлопнул себя по лбу Кит. – Свет-то все это время был! Он рычажок на щитке перевел вниз! Только и всего! А мы думали: провода порвало! Во дураки!
– Это нечестно, – пискнула Машенька.
– А ты себя честно ведешь? – погрозил ей пальцем Тычковский. – Заговоры устраиваешь за моей спиной. Нет уж, милочка, никакие правила здесь не действуют.
– Включите, пожалуйста, свет, – попросила Машенька.
– Меня не будет ровно одну минуту, – предупредил Тычковский. – Не вздумайте сговориться. А ну, дай сюда свечу, – велел он Машеньке. – В сенях темно, а мне еще надо до щитка добраться.
– А как же я?
– Посидишь в темноте.
– Я боюсь!
– Так даже надежнее. Сиди, бойся. Через минуту я вернусь.
Он взял свечу и вышел в сени. Машенька тут же метнулась к заблокированной двери, за которой томился Кит. В маленькой комнате тоже горела свеча, и в дыру пробивался свет, так что девушка не
