выбор. Я человек нецерковный, у меня своя агиоиерархия. Царская семья для меня – просто несчастные жертвы отвратительного преступления, а вот эти четверо – вполне себе святые.
Из комментариев к посту:
f_f
Да, верность в беде – наверное, одно из самых высоких качеств, которые способен проявить человек. Еще вспоминается Ламуаньон де Мальзерб, добровольно пошедший в адвокаты к свергнутому Людовику XVI (и позднее тоже казненный).
koschuk
А мне не понятна преданность слуг – они же наемные работники, а не друзья. получается просто холопская преданность. Ну врач еще мог быть близким человеком в семье (хотя про царскую семью уже сомнения), а повар и горничная? Так рабов и в древнем Египте вместе с господином хоронили.
Да и вообще, какие друзья могут быть у сильных мира сего? Дружба – это на равных. Тогда и выбор на равных. А к королям-царям может быть разве что пресмыкание, у меня никаких положительных эмоций это не вызывает.
janelight
Вообще, кстати, никогда не видела оснований Николая и Александру причислять к святым – они не были плохими людьми, но наделали кучу глупостей и тем самым приложили руку к революции. И Вы абсолютно правы – непонятно, с какой стати эти четыре человека обойдены вниманием.
pamela_7
Как можно было допустить, имея абсолютную власть, эту революцию?! Это полностью на совести последнего царя! В результате его слабости пришли к власти те, кто уничтожил благородную прослойку, пролил кровь миллионов граждан. Не за что его было причислять к лику святых! А вот добровольно погибшие с ними – да, заслужили!..
Весеннее
15.04.2012
Всех, кто отмечает Пасху, с праздником.
Всех, кто измучен бессмысленным и беспощадным российским климатом, – с тем, что появилась некоторая осторожная надежда относительно возможного наступления весны.
Так или иначе, настроение апрельское, поэтому предлагаю поговорить о стихах.
С моей точки зрения, настоящее стихотворение должно соответствовать следующему определению:
Определение мое собственное, и я, пожалуй, не очень на нем настаиваю. Буду рад, если кто-то предложит другую дефиницию. Но если стихотворение не пробивает в моей всегдашней «психоэмоциональной» (термин неуклюжий, но точный) обороне брешь, я считаю, что это либо поэзия, написанная не для меня, либо вообще не поэзия.
Есть стихи, подобные оружию массового поражения, они действуют на большие массы людей:
Или:
Ну или вот:
И есть стихотворения вроде направленных лучей – действуют на немногих, зато мощно.
Самая лучшая книга о поэзии, какую мне довелось прочитать, это «Стихи обо мне» Петра Вайля. Яркий человек назвал 50 стихотворений, которые больше всего любит, – и объяснил почему. На месте какого- нибудь издательства я затеял бы серию подобных сборников, составленных известными современниками: мы бы лучше поняли и душевное устройство этих людей, и поэзию.
У меня в разном возрасте строфы-фавориты менялись. Их всегда было несколько – по одному заклинанию на каждую важную тему. Последнее время я, вслед за Эрастом Петровичем, учусь правильно стареть, поэтому круг интересов у меня соответствующий.
Это вот об уходящем времени:
Невероятно до смешного:
Был целый мир – и нет его.
Вдруг – ни Похода Ледяного,
Ни капитана Иванова,
Ну, абсолютно ничего!