Все знаю — ты права опять, Права, без устали токуя… Но прав и я, — и дай мне спать, Пока во сне еще не лгу я. (Колыбельная) Изба. Тараканы. Ночь. Керосинка чадит. Баба над зыбкой борется со сном.
Баю-баюшки-баю, Баю деточку мою! Полюбился нам буркот, Что буркотик, серый кот… Как вечор на речку шла, Ночевать его звала. «Ходи, Васька, ночевать, Колыбель со мной качать!» . . . . Выйду, стану в ворота, Встрену серого кота… Ба-ай, ба-ай, бай-баю, Баю милую мою… . . . . Я для того для дружка Нацедила молока… Кот латушку облизал, Облизавши, отказал. . . . . Отказался напрямик: (Будешь спать ты, баловник?) «Вашей службы не берусь: У меня над губой ус. Не иначе, как в избе Тараканов перебей. Тараканы ваши злы. Съели в избе вам углы. Как бы после тех углов Да не съели мне усов». . . . .
