(Документ 30)
Настоящим доношу, что сегодня, 20 марта 534 года покончил с собой Директор КГБ СМГ в отставке канцлер Софрон Бродаты. Смерть необратима вследствие фатального 64-% разрушения головы, произведенного выстрелом из армейского безномерного скорчера. Реанимационные процедуры не проводились. Место происшествия (личные апартаменты канцлера, курортная зона Жемчужина) опечатано, взято под охрану. Утечка информации минимальна. Предсмертной записки канцлер Бродаты не оставил. Архив и личные вещи покойного находятся в управлении шерифа.
Прошу санкции ответственных лиц на возбуждение уголовного дела по факту смерти.
(Документ 31)
По Вашему приказанию настоящим подтверждаю факт САМОУБИЙСТВА канцлера Бродаты.
(Документ 32)
Коллектив личной Канцелярии Президента СМГ с глубокой скорбью оповещает граждан Галактики о тяжелой потере в наших рядах. Вчера, 19 марта 534 года в орбитальной катастрофе в системе ЕН-5465 трагически погиб Первый Советник Президента, действительный тайный советник Генрих фон Марц. Мы потеряли друга и коллегу… память в наших сердцах… скорбь всемерна… тра-та-та, тра-та-та, тра-та-та…
(Документ 33)
— Я тебя, ну, как бы это, не разбудил?
— Да нет.
— Ну тогда, это, ну, как у тебя дела, Джералд?
— Ничего, Саша, ничего.
— А, ну, тогда все, как бы, ясно, да? Ты меня знаешь, я — тебя. Ну, а дела-то как?
— А твоими хлопотами, Саша, твоими хлопотами.
— Шахматишки как?
— Поигрываем, поигрываем.
— Да? А мне что-то они надоели. Я, ну, как бы хочу спросить тебя, это, Джералд: ты как, в го играть умеешь? Я слышал, ты как бы интересовался теорией го. У меня тут книжка есть.
— Ну-ну?
— Так тебе партнер не требуется? Я давеча, ну, это, прочитал книжку, потренировался — что-то мне надоели шахматы.
— Я слушаю тебя, Саша.
— Значит, что у меня есть тебе сказать? Призрак в данный момент на борту юконского почтовика 'Китовый Ус'. Того самого. В Ллойде он есть. Прошел слух, что пилот в розыске и церемониться с ним никому некогда. Но есть несколько часов.
— Так.
— Ну вот.
— Так. Я полагаю, Саша, мы вполне сможем с тобой сгонять партийку-другую. Мне необходим немедленно открытый неномерной банковский счет на Северо-Западе, в системе американских банков. В крайнем случае, русских. Ты — мне, я — тебе.
— Могу помочь. Но, это, только — по транзиту, Джералд, сам понимаешь.
— Я понимаю.
— У меня есть неограниченный транзит в подвале Столичного Государственного. Сбрось деньги на мой третий периферийный канал — бери номер — ровно в полночь сегодня. Если ты, конечно, мне доверяешь.
— Доверяю; обстановка ясна. Что ж, Саша, мы явно с тобой сработаемся.
— Да базару нет, Джералд. Вдвоем на новом месте начинать всегда легче. Ну что, флаг?
— Вседогоборогобо.
— Пок-пок.
Представьте себе, что идет война и краснокожие истоптали всю ее тропу до состояния 'трава не расти'. И вот вы — бледнолицый следопыт, лазутчик, заброшенный правительственными войсками краснокожим в тыл. Перебегая и перекатываясь, вы скрытно приближаетесь к кострам противника, вы прячетесь за случившимися поблизости метеоритами от сканеров зловещего вражеского корабля… и вот наконец вы у цели; вы оснащены 'волшебным ключом' и имеете огромный опыт вскрытия сейфов; 'собачья упряжь' бессильна противостоять вашему натиску взломщика; и вот вы на борту 'Китового Уса'. Тихо. Полусумрак. Топография местности незнакома вам, но вы пробираетесь по сумрачным коридорам и камерам, оставляя на переборках зарубки для тех, кто придет следом, вы отключаете по пути индикаторы масс и сервисные фотоэлементы… Запертая камера. Любопытно. Вы пытаетесь подобрать комбинацию на 'волшебном ключе', но между делом выясняете, что все гораздо проще: панель замка на косяке открыта, провода электрозамка перерезаны и хозяйственно изолированы друг от друга скотчем… вы исправляете повреждение и принудительно распахиваете дверь: так и есть, краснокожие содержат здесь пленного. Пленный вам знаком по фотографиям и телевизионным объявлениям: это младший урядник Гена Ряхлов, в желтом дезабилье из-под тяжелого скафандра, сильно похудевший, бледный, помятый, — но еще со скальпом, пришедшим, правда, за дни плена в неуставной вид. Урядник надежно принайтовлен к кабельной трубе (камера набита трубами) керамической веревкой. Он смотрит на вас, следопыта, щенячьими глазами с пятиграммовой слезой в каждом, и пытается что-то сказать… Но вы останавливаете его возможные речи и тихо отступаете в коридор, запирая дверь снова… не время сейчас… жди и надейся…
Мастер скрадывания, вы подбираетесь все ближе и ближе к рубке зловещего звездолета. Кобура скорчера уже открыта, вы легки, пружинисты и ко всему готовы… Если повезет, вы одолеете в схватке и захватите краснокожего в плен… Вы не обращаете внимания на редкостной красоты фрески на переборках, ковры в микрохоллах, предметы культа, стереографии богов и декоративное оружие… Если краснокожий сумеет избегнуть плена и умрет — и тут будет вам чести.
Если нет — с честью вы погибнете.
Но что это? В рубке слышны голоса… Неужели индеец напился огненной воды и разговаривает со своими богами? Вы осторожно заглядываете в рубку.
В рубке двое. Вы погибли.
Представили все это? То-то, дорогие читатели. А разговаривал Зерно со Збышеком, неустанно пятый час приходящим в себя, и вполне в этом преуспевшим.
