— Нет, не желаю, — ответила она. — Я соскучилась по Лондону и хочу туда… — и, глянув на меня, поспешно добавила: — И не надейся, Джон. Я подыщу себе другое жилье.
— Зачем же, — буркнул я. — Можешь спокойно ехать домой. Я переселюсь на Бейкер-стрит.
— Я вижу, у вас вышла размолвка… — Холмс не закончил, потому что Мэри сказала:
— Мы с Джоном разошлись во мнениях, каким должен быть домашний уют. И если вам дорог ваш друг, старайтесь, чтобы он пореже со мною встречался, потому что при каждой встрече мне хочется стукнуть его по голове сковородкой.
Холмс расхохотался. Право же, с его стороны это было очень невежливо.
— Могу я познакомиться с юным Ватсоном? — спросил он.
Мэри, возможно, желая уязвить меня еще больше, позвала няню, и я наконец увидел моего сына. Крохотное создание сидело в колясочке и внимательно рассматривало нас, сосредоточенно грызя погремушку.
— Ваша точная копия, доктор, — сказал Холмс. — Как же зовут этого джентльмена?
— Эрнест Холмс Ватсон, — сказала Мэри. — Уж извините, не спросила вашего разрешения при крещении.
— Я польщен, дорогая миссис Ватсон, — Холмс выглядел растроганным.
Мы откланялись, хотя я не хотел расставаться с сыном, и отправились к капитану. Мое имя — имя литератора, который пишет о Холмсе, — открыло к нему дорогу, а уж когда капитан узнал, что на его судне находится
— Я слышал, — проговорил Холмс, раскуривая предложенную сигару, — что у вас есть задачка для меня.
Любезный моряк смутился, но тут же всплеснул руками:
— Уже донесли! Вот народ, ничего скрыть нельзя. Впрочем, задачка эта не для вас, а для моего грузового помощника.
— Вы полагаете?
— Я полагаю, мистер Холмс, что у меня на борту нелегальный пассажир. Несколько необычный, но не сверхъестественный. Мы видели около трупа следы. Вы бы знали, сколько всяких тварей попадают на борт в тропических портах! Крысы, змеи, ящерицы всякие. Я думаю, какой-то небольшой хищник, вроде хорька или дикой кошки, забрался на судно. Это неприятно, но в конце концов мы его отловим.
— Вы готовы пожертвовать пассажирами? — спросил Холмс. — Стюард был убит у кают второго класса, а, насколько я понимаю, ваш зверь может спокойно проникнуть и в вашу каюту.
— Не думаю, что зверь очень кровожаден, — возразил капитан. — Заметьте, зверь напал на стюарда, потому что оказался загнанным в угол. Да и собаки, которых он убил ранее, скорее всего, они, руководствуясь своими инстинктами, стали на него охотиться, только дичь оказалась не по зубам. Хотя, знаете ли, зверь, который запросто может уложить мастифа, безусловно опасен.
— Помимо всего прочего, — сказал Холмс, — он должен быть не таких уж малых размеров.
— Ну нет, — ответил капитан. — Следы небольшие, похожие на кошачьи. Ничего общего с вашей баскервильской собакой.
Холмс бросил взгляд на меня и покачал головой.
— И все же следовало бы предупредить пассажиров, — сказал он, вставая из кресла.
— Компания не погладит меня за это по головке, — ответил капитан. — Буду молить Бога, чтобы до самого Саутгемптона ничего не случилось.
Мы еще переговорили с грузовым помощником, чтобы узнать, каким образом он пытается отловить таинственного зверя. Тот не придумал ничего более остроумного, чем крысиные ловушки и отравленная приманка. Кроме того, он еще додумался обмотать себе шею плотным шарфом в надежде, что это его спасет, если зверь вдруг набросится на него.
— Он прыгает и вцепляется точно в горло, — объяснил он. — И бедняге Макферсону сонную артерию перегрыз, да и собачкам. А уж что с котом сделал — смотреть было страшно…
— Мысль неплохая, — задумчиво проговорил Холмс, когда мы с ним стояли на палубе и смотрели на удаляющийся Везувий. За вершину вулкана зацепилось облако, и казалось, что вулкан зловеще курится. — Мысль неплохая, но завязывать шею шарфом и лезть в трюм я не буду. Во-первых, я все-таки сыщик, а не охотник. Во-вторых, зверь прячется не в трюме. Вы же слышали, где находили жертв. Стюард, собаки и кот погибли недалеко от пассажирских кают. Не удивлюсь, если окажется, что он прячется у кого-нибудь в багаже.
— Я не удивлюсь, — сказал я мрачно, — если окажется, что кто-то прячет его в своем багаже.
— Ну, Ватсон, это у вас воображение разыгралось. Идите-ка лучше напишите какой-нибудь рассказ. И вы успокоитесь, и читателям удовольствие.
Я покачал головой. Я не собирался далеко отходить от Холмса. С еще большей охотой я бы не отходил от Мэри, но Мэри, не желая меня видеть, заперлась в каюте.
Холмс бродил по палубе, присматриваясь к пассажирам, я, чтобы не таскаться за ним хвостом, сидел в шезлонге и наблюдал за ним издали, но скоро об этом пожалел. Шезлонг рядом со мной заняла довольно болтливая старая леди, которая навещала в Австралии сына, а теперь, обзаведясь кой-какими туземными сувенирами, возвращалась обратно. Первым по важности был невзрачный серый котенок, которого она подобрала где-то в Мельбурне и который, на мой взгляд, ничем не отличался от множества своих собратьев, обитающих на помойках от Лондона до Киото: свернувшийся пушистый комочек, из которого торчал тощий хвостик. «Моя Бижу», — именовала она это создание, и мне вскоре довелось узнать, что Бижу не любит того, но обожает это, что от чего-то ее тошнит, а что-то она ест с таким удовольствием, что хвостик трясется… Короче, я узнал много разных подробностей о совершенно неинтересном мне предмете и вяло раздумывал, не напугать ли мне ее историей о нелегальном пассажире.
Холмс, которому наскучила прогулка, остановился рядом со мной и несколько минут слушал нескончаемый монолог старой леди о ее ненаглядном сокровище.
— Ватсон, — обратился он ко мне, когда дама удалилась в салон пить чай. — Вас не затруднит найти грузового помощника? Передайте ему, что мне нужна надежная клетка.
— Вы поймали зверя? — поразился я. — Но где?..
— Пока не поймал. Но я знаю, где он.
Грузовой помощник с видом, выражающим глубочайшее сомнение, поправил свой шарф и нашел крепкую клетку из стальных прутьев. Когда мы вернулись, Холмс сидел в моем шезлонге, а старая леди повторяла специально для него свой рассказ.
Помощник капитана подошел и демонстративно раскрыл клетку, как бы предлагая Холмсу немедленно засунуть туда животное.
Холмс проговорил:
— Прошу прощения, — осторожно взял с колен дамы пушистый комочек и перенес в клетку. Мы все онемели от неожиданности, а Холмс, запирая дверцу, объявил: — Позвольте представить вам тасманийскую сумчатую крысу.
Зверек, который казался кошкой, встал на задние лапки, ухватился передними за прутики клетки и попробовал укусить Холмса за руку.
— Крыса? Крыса? — потрясенная старая дама завизжала, а я рассматривал существо в клетке и удивлялся капризу природы. Эта крыса была похожа на кошку больше, чем на крысу. Прежде всего, такую крупную крысу встретишь нечасто. Хвост был не голый, а покрытый редкой шерстью. Немного смущали уши, но ведь и кошки не всегда держат их торчком, отводя иной раз назад. Глаз видел несоответствия в строении тела — однако, когда существо сворачивалось в клубочек, они пропадали. Пальцы на лапах были безусловно не кошачьи, но люди редко присматриваются к кошачьим пальцам. И только когда тварь открывала пасть, становились видны зубы, мощные белые резцы, способные прогрызть доску из самой прочной древесины… или разорвать глотку неосторожному человеку.
Чтобы завершить эту историю, скажу, что Британское зоологическое общество ухватилось за крысу обеими руками и предложило триста пятьдесят фунтов тому, кто добудет пару. Я собирался было написать рассказ на эту тему, но, поскольку не хотел вмешивать сюда Мэри, приписал это приключение исключительно Холмсу. Что же касается старой леди, то, мне кажется, она не излечилась от привычки подбирать беспризорных кошечек. Боже, храни то судно, на котором она будет возвращаться из Австралии в
