'Римская история' Аппиана целиком не сохранилась. Полностью дошли книги VI–VIII, XII–XVII. Книги XVIII–XXIV утрачены совершенно, от прочих книг имеются отрывки, иногда довольно обширные.
В изложении истории Аппиан, конечно, допускает много неточностей; тем не менее значение его не может быть оспариваемо. Это относится в особенности к тем книгам 'Римской истории', которые посвящены изложению гражданских войн и которые являются, несомненно, наиболее выдержанным и по трактовке и по тенденции отделам в дошедшем до нас наследии Аппиана. При всех недочетах, свойственных 'Гражданским войнам', отчасти отмеченных выше при общей характеристике 'Римской истории', должно сказать: 'Гражданские войны' единственный памятник античной историографии из числа дошедших до нас, в котором дано связное изложение событий, начиная с эпохи Гракхов и кончая преддверием к последней борьбе между Антонием и Октавианом, закончившейся победой последнего при Акциуме, сыгравшей столь важную роль в истории античности. Это первое достоинство 'Гражданских войн'. Второе, пожалуй, еще более важное, состоит в том, что в распоряжении Аппиана был, несомненно, какой-то хороший, но утраченный для нас источник, который и послужил для Аппиана путеводною звездою при составлении им отдела о гражданских войнах.
Вопрос об источнике (или источниках) Аппиана в 'Гражданских войнах' имеет, конечно, принципиальную важность. Но вместе с тем решение этого вопроса обставлено большими, непреодолимыми затруднениями. Ученые много занимались вопросом об источниках 'Римской истории' вообще, 'Гражданских войн' в частности. Даже такие ученые как Эдуард Мейер и Эдуард Шварц дальше предположений пойти не могли. По мнению первого из них, вряд ли Аппиан построил свое изложение гражданских войн на комбинации нескольких источников; скорее надо думать, что он выбрал из них наиболее важный и за ним неуклонно следовал, отчасти сокращая, отчасти видоизменяя его. Пользование Аппианом в 'Гражданских войнах' одним источником следует из того, что рассказ Аппиана почти всюду дает приблизительно то же, что мы находим и в соответствующих биографиях Плутарха. Оба писателя пользовались каким-то большим историческим произведением, охватывающим римскую историю примерно с 140 до 30 г. до н. э. Но они пользовались этим большим историческим произведением не в оригинале, а сделанным каким-то другим писателем изложением на основании этого оригинала, причем этот писатель подверг материал, заключающийся в нем, переработке, не всегда осмотрительной и иногда допускающей ошибки. Источник этот, как определенно заявляет Аппиан, охватывал всю римскую историю в ее целом виде, во всяком случае до установления принципата.
Не раз пробовали точнее определить этот источник и связать его с определенным именем, но попытки эти пока не привели к приемлемому для всех результату. Более или менее прочно установленным можно считать только одно: искомый источник принадлежал римлянину, а не греку. Указывали на «Историю» Азиния Поллиона (время Августа) или «Летопись» Кремуция Корда (время Тиберия); но и от того и от другого произведения дошли такие ничтожные остатки, что, исходя из них, было бы невозможно реально обосновать эти предположения. Допуская, что Аппиан построил изложение гражданских войн на основе какого-то одного источника, нельзя, однако, не считаться и с тем, что, помимо него, Аппиан мог обращаться в отдельных случаях и к показаниям других источников. Ссылок на использованные им сочинения на всем протяжении 'Гражданских войн' немного, но они все же имеются. Так, Аппиан ссылается на письма Цезаря (II, 79), на мемуары Октавиана (IV, 40; V, 45), на историю Азиния Поллиона (II, 82) и на какого-то Либона (III, 77), в котором, может быть, как предполагал еще старинный ученый Поризоний, скрывается Ливий (ср. также мимоходом брошенные замечания в II, 70 (начало), III, 84. Конечно, и тут возникает вопрос, не были ли приведены указанные ссылки уже в том основном источнике, которым пользовался Аппиан.
Изложение в 'Гражданских войнах' строго фактическое, без каких-либо отступлений и экскурсов (лишь в II, 39, имеется экскурс о Диррахии Эпидамне); отступлением можно считать сравнение Александра Македонского и Цезаря (II, 149–154). Лишь изредка и мимоходом Аппиан выступает со своими соображениями и предположениями (ср. I, 16, 85, 103, 104; II, 5, 88, III; IV, 125; V, 6, 113). Эта фактичность 'Гражданских войн' делает их весьма ценным источником для воссоздания истории последнего века республиканского Рима. Но она не избавляет современного исследователя от необходимости критически относиться к показаниям Аппиана, сопоставлять с другими источниками, контролировать первые при помощи последних, чтобы таким образом восстановить подлинную историю гражданских войн в Риме первым изобразителем которых в дошедшем до нас предании остается Аппиан.
Между переводчиками текст был распределен следующим образом: С. А. Жебелев — книга I, С. И. Ковалев — кн. II, главы 1-48, М. С. Альтман — кн. II, 49-139, О. О. Крюгер — кн. II, 140-кн. III, 78, Е. Г. Кагаров — кн. III, 79 — кн. IV, 90, Т. Н. Книпович — кн. IV, 91 — кн. V, 52, А. И. Тюменев — кн. V, 53-145. Словарь имен и терминов составлен М. Е. Сергеенко.
Аппиан. Гражданские войны
Аппиан. Гражданские войны. Книга первая
1. Между римским народом и сенатом часто происходили взаимные распри по вопросам законодательства, отмены долговых обязательств, раздела общественной земли, выбора магистратов. Однако это не были в строгом смысле слова гражданские войны, которые доходили бы до применения насильственных действий. Дело шло лишь о разногласиях и пререканиях, которые протекали в рамках закона и улаживались при соблюдении большого почтения к спорящим сторонам, путем взаимных уступок. В свое время (494 до н. э. —
2. Таким образом, среди давних расприй был только один этот случай вооруженного столкновения, и оно поднято было перебежчиком. В других случаях меч еще не был поднят в народном собрании, не была пролита кровь граждан. Так дело продолжалось до тех пор, пока Тиберий Гракх, народный трибун, внесший свои законопроекты, первый погиб во время народного волнения (133 до н. э.), причем были перебиты около храма на Капитолии многие его сторонники. После этого гнусного дела волнения уже не прекращались, причем всякий раз враждующие партии открыто поднимались одна против другой. Часто пускались в ход кинжалы, и то одно, то другое из должностных лиц в промежутках между волнениями находило себе смерть либо в храмах, либо в народном собрании, либо на форуме, и этими жертвами были то народные трибуны, то преторы, то консулы, то лица, добивавшиеся этих должностей, а то и просто люди, бывшие на виду. Все время, за исключением коротких промежутков, царила беззастенчивая наглость, постыдное пренебрежение к законам и праву. Зло росло все больше и больше; происходили открытые покушения на существующий государственный порядок, большие насильственные вооруженные действия против отечества со стороны лиц, подвергшихся изгнанию или осуждению по суду или соперничающих друг с другом из-за какой-либо должности, гражданской или военной. Во многих местах стали образовываться уже олигархические правительства с руководителями партий во главе, так как одни из враждующих не желали распускать врученные им народные войска, а другие по своему почину, без согласия на то государства, набирали войска из чужеземцев. Лишь только одной партии удавалось овладеть Римом, другая партия начинала борьбу — на словах против бунтовщиков, на деле же против родины. Они вторгались в родную страну, словно в
