Пенсия для стариков — это святое. Никита подобрал правильный ключик. Дверь открылась.
Точно, пожилая женщина. Бабушка — божий одуванчик. Трудно представить, чтобы такую кто-нибудь заподозрил в содействии преступной группе.
— Здравствуйте, Марья Тимофеевна!
А Никита заподозрил. Поэтому с широкой улыбкой на лице он резко взял бабушку за руки, стеснил ее в движениях. А вдруг она на какую-нибудь кнопку нажмет…
— Я не Марья Тимофеевна! — округлила она глаза.
Но было уже поздно. Никита мягко втолкнул ее в глубь квартиры. И ногой захлопнул за собой дверь. Сработал английский замок.
— А кто вы? — с фиглярской вежливостью спросил он.
— Я Алла Геннадьевна…
— И по совместительству бандитский пособник…
— Как вы смеете!..
— Замолчите, Алла Геннадьевна… Я про вас все знаю!
Он сказал этот так убедительно, что у нее чуть не случился сердечный приступ.
— Кто вы? — бледнея, спросила она.
— Комитет государственной безопасности, — громовым голосом возвестил Никита. — Ныне ФСБ…
Алла Геннадьевна была из той породы старых людей, которых упоминание грозного КГБ повергало в шок. А если еще и рыльце в пушку, то и до инфаркта недалеко…
— Меня интересует ваша преступная деятельность, — добивал ее Никита.
Он провел ее в комнату, усадил в кресло. Но руки продолжал держать.
— Я вас не понимаю…
— Вы являетесь диспетчером одной серьезной преступной организации. Вы хоть знаете, что эта организация занимается заказными убийствами?..
— Да что вы! — ахнула она.
— Но то, что эта организация преступная, вы догадываетесь…
— Ну вообще-то… — И тут она спохватилась: — Погодите, я вас не пойму…
— Ну, раз не понимаете, тогда вам грозит пятнадцать лет лагерей. Если понимаете и готовы сотрудничать с нами, ограничимся постановкой на вид… Ну! Готовы сотрудничать с нами?
— Да! — Старушка сломалась окончательно.
— Мне нужно только одно. По какому телефону вы должны звонить, чтобы передать сообщение абонента?
Алла Геннадьевна готова была сдавать всех и вся. Но… Она знала только номер второго диспетчера. И больше ничего.
— Как вы должны подать сигнал об опасности?
Она показала на кнопку на боковине телефонного столика.
Никита обследовал ее. Заглянул внутрь стола. Так и есть, примитивный радиопередающий прибор. Нажатие кнопки, радиосигнал, приемное устройство. Сигнал об опасности достиг ушей черной мадам…
— Вы когда-нибудь нажимали на эту кнопку? — спросил он.
— Вы знаете, не приходилось…
— И не вздумайте. Сигнал об опасности уйдет по назначению. Одновременно сработает мина, которая заложена в передатчике…
Никита хотел припугнуть старушку. Чтобы не вздумала нажимать на кнопку.
— Да вы что! — побледнела она.
— Алла Геннадьевна, вам грозит серьезная опасность. В самое ближайшее время мы возьмем вашу квартиру под охрану. Но все равно, пока мы не уничтожим банду, опасность будет постоянно угрожать вам.
— Я понимаю… — тряслась от страха старушка.
— Вы должны помочь нам обезвредить банду. Прежде всего как патриот нашей великой Родины…
— Да, что я должна сделать?
— Всего ничего. Не выражать признаков беспокойства. В общем, не должны нажимать на эту кнопку…
— Боже упаси…
— А во-вторых, не звонить и не извещать о моем визите второго диспетчера. И если он вам позвонит, обо мне ни слова…
— Я все сделаю как надо! — клятвенно заверила Алла Геннадьевна.
— Только вам потом придется жить на одну пенсию.
— Ну что поделать? — тяжко вздохнула она.
— Но это, конечно, лучше, чем жить на тюремной пайке…
— Да, да, конечно! — встрепенулась она. — Это, несомненно, лучше…
Теперь Никита был уверен, что никто не узнает о его вторжении во владения первого диспетчера. По крайней мере, в ближайшие несколько часов.
Никита обалдел, когда узнал, какому адресу соответствует номер телефона второго диспетчера. Это другой конец города. Улица Подбельского. Это же ехать через всю Москву. А время поджимает.
Пришлось бросать машину. И вспомнить о метро. Так было быстрей.
Станция «Битцевский парк», переход с «Тургеневской» на «Чистые пруды» и прямым ходом до «Улицы Подбельского». Под землей не было запруженных улиц, пробок на дорогах. И поезд несся со страшной скоростью. Но все равно дорога казалась бесконечной…
А потом он взял такси, добрался до адресата. Высокий дом, подъезд с лифтом. По дороге Никита заскочил в магазин, купил непроницаемые солнцезащитные очки. Палку нашел на улице. У него был один план.
— Кто там? — спросили его из-за двери.
— Извините, пожалуйста, мне так неудобно…
Нищий в промысле за подаянием. Никита никак не подходил на эту роль. Здоровый парень с размахом в плечах. И просит милостыню. Его из-за двери пошлют куда подальше. И еще добавят, что такому здоровому лбу горбом своим на хлеб зарабатывать надо. Но никто никуда его не пошлет, если он докажет свою немощность. А доказывается это просто.
Человек смотрел в глазок и видел перед собой слепого мужчину. Черные очки, жалостливое выражение лица, палочка в руке. В таком виде Никита мог надеяться на успех.
— Что вам надо?
— Подайте сколько сможете…
Дверь открылась. Но лишь чуть-чуть. Высунулась тонкая рука. В ней несколько монеток. Никита протянул ладонь. И резко схватил за руку, потянул ее на себя. Дернул дверь. Но она не поддалась, мешала цепочка.
Никита просунул в дверной проем вторую руку и ударил человека по ту сторону двери. Судя по всему, попал в лицо. Удар вышел вроде не сильный. Но человек обмяк и упал. Никита скинул цепочку, открыл дверь. И увидел перед собой тщедушного мужичонку в очках с мощными линзами.
Он лежал на полу в прихожей. Без сознания. Совсем задохлик…
Никита обследовал телефонный стол. Так и есть, все та же кнопка. Значит, этот хлюпик точно второй диспетчер.
Он привел его в чувство, представился лейтенантом милиции и просто показал на кнопку подачи сигнала. Этого хватило…
— Я не виноват. Я не виноват… Они заставили…
— Номер телефона?
Никите некогда было вести с ним душеспасительные беседы.
Очкарик назвал номер телефона посредника. И снова захныкал.
