– Так там кто-то есть? - спросил он. - Ты вроде говорил, там пусто.
– Пусто? - удивился Гор. - Нет. Я говорил, там никто не живет. Есть разница.
Он взглянул на небо.
– Ну все, я пошел, - сказал он.
Он пожал Последышу руку. А потом просто исчез.
Последыш стоял посреди старого кладбища совсем один и слушал, как щебет птиц разносится в чистом утреннем воздухе. Потом он пошел вверх на холм. Одному идти было тяжелее.
Он нашел свой рюкзак там, где оставил его. Он съел последний «Милки Вэй» и посмотрел на разрушенный дом. Его пустые окна были словно глаза, следившие за ним.
Внутри было темно. Темным-темно.
Он пробрался через заросший сорной травой двор. Дверь в дом почти развалилась. Он остановился на крыльце и подумал, стоит ли оно того. Он чувствовал запах гнили, сырости, и еще чего-то. Ему показалось, что он услышал, как что-то движется в глубине дома, в подвале, или, может, на чердаке. Какое-то шарканье. Или царапанье. Трудно сказать.
И потом он вошел в дом.
Все молчали. Октябрь, закончив, наполнил свою деревянную кружку сидром, осушил ее, и снова наполнил.
– Вот так история, скажу я вам, - промолвил Декабрь, и вытер глаза кулаком. Глаза у него были бледно- голубые.
– А что было дальше? - робко спросила Июнь. - Когда он вошел в дом?
Май, сидевшая рядом, положила руку ей на плечо.
– Тебе лучше не знать, - сказала она.
– Кто-нибудь еще будет рассказывать? - спросил Август. Никто не ответил. - Тогда, наверно, на этом и закончим?
– Это нужно ставить на голосование, - заметил Февраль.
– Все за? - спросил Октябрь.
В ответ нестройно прозвучало:
– Все.
– Кто против?
Тишина.
– Объявляю собрание закрытым.
Все встали, зевая и потягиваясь, и пошли в лес, кто по двое, кто по трое, кто сам по себе. У костра остались только Октябрь и месяц, сидевший рядом с ним.
– В следующий раз кресло твое, - сказал Октябрь.
– Я знаю, - отозвался Ноябрь, бледный и тонкогубый. Он помог Октябрю встать и сказал:
– Мне нравятся твои истории. Мои слишком мрачные.
– Ну что ты, - сказал Октябрь. - Просто у тебя ночи длиннее. И ты сам не такой теплый.
– Когда ты так говоришь, мне куда легче, - вздохнул Ноябрь, глядя брату прямо в глаза. - Наверно, себя не переделать.
– Да и не стоит, - сказал Октябрь. И они взялись за руки, и пошли прочь от догорающих углей костра, унося свои истории обратно во тьму.
РЫЦАРСТВО
Миссис Уитакер нашла Святой Грааль: он был под шубой.
Каждый четверг, после обеда, миссис Уитакер ходила на почту за пенсией, хотя ноги у нее были уже не те, что раньше. По дороге домой она заглядывала в благотворительный магазин и покупала себе что-нибудь для души.
Магазин «Оксфам» продавал ношеную одежду и всякие мелочи, разности, вещицы и безделушки, а также множество пожертвованных дешевых книжек: подержанное старье, зачастую оставшееся от умерших одиноких стариков. Вся выручка шла на благотворительность.
Продавцы в магазине работали на общественных началах. В тот день продавцом была Мэри. Ей было семнадцать, она была полновата и одета в сиреневый свитер, сидевший на ней мешком и выглядевший так, словно она здесь его и приобрела.
Мэри сидела за прилавком, читала журнал «Современная женщина» и отвечала на вопросы теста «Открой свое внутреннее ‘я’». Она поминутно заглядывала в конец журнала, чтобы узнать, сколько очков зарабатывают ответы «А», «Б» и «В», прежде чем ответить на очередной вопрос.
Миссис Уитакер оглядела полки.
Чучело кобры еще не продали, подумала она. Оно стоит здесь уже полгода, покрылось пылью, но стеклянные глазки все также яростно блестят, упершись взглядом в стойки с одеждой и шкаф со щербатым фарфором и пожеванными игрушками.
Проходя мимо, миссис Уитакер погладила кобру по голове.
Она выбрала пару романов, изданных Миллзом и Буном - «Ее тревожная душа» и «Ее мятущееся сердце», оба ценой в шиллинг - и долго стояла в раздумьях над бутылкой из-под шипучего розового, на которую был насажен большой абажур, но потом решила, что ей все равно некуда ее ставить.
Она отодвинула в сторону протертую почти до дыр шубу, которая страшно воняла нафталином. Под ней оказались трость и покрытый пятнами том «Рыцарский роман и легенды о рыцарстве» А.Р. Хоупа Монкриффа, оцененный в пять пенсов. Рядом с книгой лежал на боку Святой Грааль. На основание Грааля был прилеплен маленький круглый ценник, а на нем фломастером была написана цена: 30 пенсов.
Миссис Уитакер взяла пыльный серебряный кубок в руки и оценивающе осмотрела его сквозь толстые стекла очков.
– Очень мило, - громко сказала она в сторону Мэри.
Мэри пожала плечами.
– Очень недурно будет смотреться над камином.
Мэри еще раз пожала плечами.
Миссис Уитакер отдала Мэри пятьдесят пенсов и получила десять пенсов сдачи и коричневый бумажный пакет, в который она положила книги и Святой Грааль. Она зашла еще в мясную лавку по соседству и купила себе неплохой печенки. Потом она пошла домой.
Дно кубка толстым слоем покрывала бурая запекшаяся пыль. Миссис Уитакер тщательно промыла его под сильной струей и оставила на часок отмокать, залив его горячей водой с уксусом.
Потом она до блеска отполировала его пастой для чистки столового серебра и поставила его на каминную полку в гостиной, между фарфоровым бассетом и фотографией ее покойного мужа, Генри, снятой на пляже во Фринтоне в 1953 году.
Она была права. Он действительно недурно смотрелся.
На ужин она поджарила себе печенку в сухарях и с луком. Печенка была очень недурна.
Назавтра была пятница; по пятницам миссис Уитакер и миссис Гринберг по очереди ходили друг к другу в гости. В этот раз миссис Гринберг пришла к миссис Уитакер. Они сидели в гостиной, ели миндальное печенье и пили чай. Миссис Уитакер клала в чай один кусочек сахара, а миссис Гринберг вместо сахара пила чай с подсластителем, который всегда носила в сумке, в пластиковой баночке.
– Очень мило, - заметила миссис Гринберг, указывая на Грааль. - Что это?
– Это Святой Грааль, - объяснила миссис Уитакер. - Чаша, из которой Иисус пил на Тайной вечере. Потом, во время распятия, в нее собрали его драгоценную кровь, когда центурион пронзил ему бок копьем.
Миссис Гринберг, старая сухонькая еврейка, хмыкнула. Она не одобряла антисанитарии.
– Насчет этого не знаю, - сказала она, - но смотрится очень мило. Наш Майрон получил точно такой же,
