выбраться.
– Алло? – тихонько сказал он. – Есть там кто-нибудь?
Тишина.
Стараясь ступать очень тихо, он перешагнул через границу круга и подкрался к телефону. Он открыл записную книжку и набрал номер.
После четырех гудков послышалось покашливание, снова стало тихо, а потом голос, настолько ровный, что на нем можно было проводить чемпионат мира по футболу, произнес:
– Привет. Это телефон Антониуса Кроули. Да. Меня…
– Кроули! – Азирафель попытался одновременно шептать и вопить. – Слушай! У меня нет времени! Анти…
– …возможно, нет дома, или я сплю, или занят, в общем…
– Заткнись! Слушай! Это Тэдфилд! Это все в той книге! Ты должен остановить…
– …после гудка, и я сразу вам перезвоню. Пока.
– Мне нужно поговорить с тобой прямо…
– Прекрати пищать! Это Тэдфилд! Вот что я чувствовал! Поезжай туда, и…
Азирафель бросил трубку.
– Ублюдок! – выругался он, первый раз за четыре с лишним тысячи лет.
Стой. У демона ведь есть еще один номер, не может не быть. Азирафель принялся рыться в книжке, едва не уронив ее на пол. Наверху скоро уже потеряют терпение.
Он нашел другой номер. Он набрал его. Ответили почти сразу, в тот самый момент, когда колокольчик над дверью магазина тихо звякнул.
Голос Кроули становился громче: видимо, трубку подносили ко рту. Кроули сказал:
– …не шучу. Алло?
– Кроули, это я!
– Ммм. – Неимоверно уклончивый ответ. Даже в том состоянии, в котором пребывал Азирафель, он почувствовал беду.
– Ты один? – осторожно спросил он.
– Нет. Ко мне зашел старый приятель.
– Слушай, я…
–
Азирафель очень медленно обернулся.
Шедуэлл был настолько возбужден, что его била дрожь. Он все видел. Он все слышал. Он ничего не понял, но точно знал, для чего нужны круги, свечи и благовония. Прекрасно знал. Он смотрел «Явление дьявола» пятнадцать раз, даже шестнадцать – если считать тот раз, когда его выкинули из зала за то, что он выкрикивал нелестные отзывы в адрес ведьмознатца-любителя Кристофера Ли.
Эти гады выставляли его дураком. По-ихнему, значит, выходило, что можно насмехаться над славными традициями нашей Армии!
– Я тебя достану, адский ублюдок! – вопил он, надвигаясь на Азирафеля, как молью траченый ангел. – Мне известно, чего тебе надо, явился сюда соблазнять женщин, заставлять их повиноваться своей злобной воле!
– Мне кажется, вы ошиблись магазином, – сказал Азирафель. – Я перезвоню, – добавил он в телефон и положил трубку.
– Я прекрасно видел, чем ты тут развлекаешься, – рычал Шедуэлл. У него на губах выступила пена. На своей памяти он еще ни разу не был настолько зол.
– Э-э, видите ли, внешность обманчива… – начал было Азирафель, и еще не договорив, понял, что в качестве завязки разговора этой фразе явно не хватает божьей искры.
– Уж это точно! – торжествующе заявил Шедуэлл.
– Да нет, я имею в виду…
Не отрывая глаз от ангела, Шедуэлл попятился назад и захлопнул дверь с такой силой, что колокольчик над ней жалобно зазвенел.
–
Он схватил «Прекрасные и точные пророчества» и тяжело хлопнул книгой об стол.
–
Он порылся в кармане и вытащил свой верный «ронсон».
–
На его пути оказался круг, мерцающий слабым голубым светом.
– Э-э, – сказал Азирафель, – мне кажется, это не самая лучшая идея…
Шедуэлл не слушал его.
– Властью, данной мне службой и долгом ведьмознатца, – нараспев начал он, – я приказываю тебе покинуть место сие…
– Осторожно, там круг…
– …и вернуться отсель в места, изрыгнувшие тебя, без всякого промедления…
– …я бы не сказал, что для человека безопасно вступать в него…
– …и избави нас от лукавого…
– Отойди от круга, глупец!
– …и не вздумай являться больше, дабы изводить…
– Да, да, пожалуйста, отойди от…
Азирафель ринулся к Шедуэллу, размахивая руками.
– Сгинь БЕЗ ВОЗВРАТА! – закончил Шедуэлл. И наставил на Азирафеля обличающий, украшенный траурной каймой под ногтем палец.
Азирафель поглядел под ноги и выругался второй раз за пять минут. Он вступил в круг.
– Срань господня, – сказал он.
Раздался резкий звук, словно лопнула струна, и голубое сияние исчезло. И Азирафель тоже.
Прошло тридцать секунд. Шедуэлл стоял, не двигаясь. Потом он поднял левую руку, которая сильно дрожала, и с ее помощью аккуратно опустил правую.
– Эй! – сказал он. – Эй, ты!
Никто не ответил.
Шедуэлл содрогнулся. Затем он вытянул руку вперед, словно в ней был пистолет, из которого он не решался выстрелить и не знал, как его разрядить, и вышел на улицу. Дверь за ним захлопнулась сама.
От легкого толчка одна из свечей Азирафеля опрокинулась, и капли горящего воска упали на старое сухое дерево.
Лондонская квартира Кроули была квинтэссенцией образа стильной квартиры. Она была именно такой, какой должна быть квартира – просторной, белой, элегантно обставленной, и производила именно то нежилое впечатление, которое производят все обставленные дизайнером на заказ квартиры, когда в них не живут.
Потому что Кроули в ней не жил.
Это было просто место, куда он возвращался по вечерам, когда был в Лондоне. Постели всегда были заправлены, а холодильник – полон деликатесов, которые никогда не портились (собственно, именно для этого Кроули и нужен был холодильник). Холодильник, кстати, никогда не нужно было ни размораживать, ни даже включать в сеть.
В гостиной стояли: огромный телевизор, диван белой кожи, проигрыватель видеодисков, телефон с автоответчиком, еще один – на частной линии (номер которой еще не был обнаружен телефонными продавцами, изо всех сил пытавшимися уговорить Кроули купить окна со стеклопакетом, которые у него уже были, или застраховать собственную жизнь, в чем он не нуждался; и имя им – легион) и угловатый, матово-черный музыкальный центр, из числа моделей, основанных на столь передовых технологиях, что на них есть только кнопка «Сеть» и регулятор громкости. Кстати, что касается аудиоаппаратуры, у Кроули не
