«Уолдорф Астория» в Нью-Йорке, я обмяк сразу, мой мозг погас, и осталось только желание. Восточная красавица с бедрами формы полумесяца и роскошной, нагло выпуклой грудью. Губы порочной женщины и чернота глаз, в которых написано – я твоя.
Мы быстро познакомились. Она приняла мое приглашение на ужин в ресторане Jean Georges. За время ужина я подчинился магии ее глаз. Мужчина подсознательно всегда ждет именно такую женщину, которая поглотит его всего целиком. Ту единственную женщину, воспоминания о которой будут будоражить кровь, даже когда вы будете немощным стариком. Боги всегда дают только одну такую женщину в жизни. И никто не знает, когда ее пожелать – в молодости или старости.
Восточная женщина – это всегда глаза, огромные, ярко подчеркнутые темными линиями. Это тайна, которая не дает покоя. В западных женщинах уже давно нет такой тайны. Они просты и прямолинейны в своих желаниях. Торжествующие идеи феминизма убивают в них главное желание женщины – желание нравиться мужчине. Восточной женщине никогда не придет в голову равнять себя с мужчиной. Это ей просто не нужно. Она нежный цветок, который должен услаждать взор, обоняние и тело мужчины.
Когда мы оказались в постели и возбуждение накрыло нас, я потерял контроль полностью. Она мягко отстранила мою руку, в которой я держал презерватив, и я даже не смел сопротивляться. Я ждал главного наслаждения в жизни и наплевал на безопасность. В такую женщину нельзя входить в презервативе, ее можно почувствовать только всем естеством.
Все, что я помню, так это как я провел рукой по низу ее живота и не почувствовал характерных выпуклостей. Она осталась спокойной и ничего не сказала. Мы легли на ковер, ее бедра двигались со скоростью набегающей волны, и я кончил в нее с неимоверной силой.
На следующее утро она исчезла. Я не стал искать ее, так было правильно. Для такого секса достаточно одного раза, иначе потеряешь голову и реальность, в которой эта голова что-то значит.
Я особо не переживал по поводу небезопасного секса, так как обезопасил себя необычным способом. В конце девяностых я подружился с удивительным человеком, профессором Тверитиновым.
Тверитинов возглавлял лабораторию проблем крови Института иммунологии России. Он, зная мой разгульный творческий нрав, однажды предложил мне вакцину, которая спасала от самого страшного вируса – СПИДа. Лаборатория Тверитинова создала вакцину, предупреждающую заражение СПИДом. Вакцина не являлась лекарством, она лишь создавала барьер для проникновения вируса в кровь человека. И как всегда в нашей стране, такое открытие требовало тысячи проверок, разрешений и сертификатов. На официальное признание во всех инстанциях ушло бы не менее пяти лет.
Профессор предложил мне опробовать вакцину на себе. Никаких проблем она не создавала, и я согласился. Игорь Олегович объяснил мне, что вакцина предохраняет организм от проникновения вируса и срок ее действия – три месяца. Я согласился, но первое время еще на всякий случай предохранялся и традиционным способом.
Так и в тот день, отрезвев от роскоши восточного тела и двух бутылок лафита, я остался спокоен, зная, что кольчуга внутри меня обороняет тело. Ведь я проходил вакцинацию у Тверитинова каждые три месяца, строго по графику.
Потом я поехал на Ибицу, где дискотеки Foam &Water Party начали входить в моду. Заканчивал я всегда в отеле с несколькими девушками, всегда готовыми узнать о жизни граждан Поднебесья чуть больше, чем это известно желтой прессе. Я старательно избегал средств массовой информации и никогда не давал лишнего повода поинтересоваться своей особой. Хотя стремление богатых людей всегда и везде быть первыми является нашей профессиональной обязанностью.
Земли для наших амбиций нам уже не хватает. Превосходство теперь мерится Космосом. Ты можешь стать властелином небес за двадцать миллионов долларов. И ты становишься смелее и щедрее других, ведь ты в буквальном смысле выбросил эти миллионы «на ветер». На ветер, который несет тебя в неизведанное, который возвышает тебя раз и навсегда. Пройдет еще сотня лет, прежде чем мы будем летать в открытый космос так же свободно, как сейчас пересекаем границы стран. И потому первые бизнес-космонавты навсегда войдут в скрижали Земли.
Но я равнодушен к космическим путешествиям, предпочитая удовольствия земные. Мало того, на моем столе уже давно лежало исследование о воздействии космических путешествий на мужскую потенцию. Космос действует на мужчину губительно. Прекрасная тайна, удивительная загадка обходится очень дорого. Все это вполне в духе наших богов. Они ведь все приводят к гармонии. К гармонии, за которую надо платить. Хочешь разгадать вселенскую тайну, отдай часть своей энергии. Энергия мужчины сливается с энергией космоса, забирая у него силы.
Примерно через год после ночи с Эсфирой я впервые почувствовал упадок сил. Я перенес простуду очень тяжело – температура почти сорок, кашель удушающий, три недели бессилья в постели. На всякий случай я обратился к Тверитинову, чтобы он меня проверил. Через неделю я был у него в лаборатории:
– Как мои дела, Игорь Олегович.
– Ты человек сильный, Влад, я скажу тебе правду сразу, в тебе вирус СПИДа.
Я спокойно выслушал эту новость, и, в тумане не осознавая угрозы, спросил, как это могло случиться. Тверитинов развел руками и сказал, что ему нужна неделя на диагностику.
Я всегда был уверен, что ни одна болезнь не возьмет меня. Мой дед по матери умер в девяносто шесть во сне, а деду по отцу восемьдесят девять лет, и он жив до сих пор.
Я провел неделю в делах, веря в силу Тверитинова и своего организма.
Профессор позвонил через три дня. Вердикт был шокирующий и неоднозначный. Лекарство профессора действовало безотказно на носителей первой, второй и третьей групп крови человека. А вот с четвертой группой, как у меня, играло в лотерею. Вирус мог остаться в крови, а мог и погибнуть. В моей крови он остался, но, как будет вести себя дальше, неизвестно. Судя по последней простуде, не в мою пользу.
Влад, мне нужно еще несколько дней, чтобы понять, что делать дальше.
Тверитинов позвонил через пять дней и сказал, что у него есть новости. Мы встретились. Он расспросил меня о моих похождениях, и мы быстро вычислили женщину. Конечно, это была Эсфира. Я потерял с ней голову и пренебрег безопасным сексом. Все остальные женщины, с которыми я встречался за последний год, сами предлагали мне обезопасить секс. Я не противился этому, хотя был уверен, что защищен изнутри. Конечно, это Эсфира, сомнений не было.
– Влад, – она нужна мне для диагностики, я не смогу тебе помочь, пока не протестирую ее, здесь странное дело, я не встречал вируса с таким мутационным потенциалом.
– Что это значит, Игорь Олегович?
– Вирус ведет себя очень странно, в момент гибели, когда его подавляет иммунная система, он мутирует в другую вариацию, и так происходит постоянно. Эта женщина несет яд в своем теле.
Тверитинов молча посмотрел в окно, а потом быстро продолжил:
– Ты только носитель вируса, он пока не проникает в кровь. Но сколько так будет продолжаться, я не знаю, поэтому мне нужна женщина. Вообще я с такой разновидностью вируса не встречался раньше, он ведет себя так, как будто эволюционирует уже несколько столетий, а может и больше. Я могу сразу сказать тебе, Влад, этот вирус древнее нашего СПИДа. Здесь что-то не так.
Тверитинов начал нервно ходить по комнате, жадно вбирая табачный дым из трубки.
– Очень странное дело, очень. Мне необходимо проверить ее кровь, и, если она первой, второй или третьей группы, я наверняка смогу приготовить вакцину. Но если и у нее четвертая группа крови, как у тебя, то это будет очень сложное дело. У нас только один шанс – найди эту женщину и привези ко мне.
Лаборатория профессора Тверитинова была создана в середине двадцатых годов XX века Богдановым. Богданова называли богом крови. Он знал о ней почти все. Он экспериментировал с переливанием крови от молодых людей старикам для продления срока жизни и омоложения. Многие его пациенты дожили до девяноста и даже ста лет, при этом будучи весьма болезненными людьми в детстве.
Обо всем этом мне много раз рассказывал сам Тверитинов. Он вел род чуть ли не от Рюриковичей и гордился причастностью к великому делу. Он симпатизировал мне, наши взгляды на науку и жизнь совпадали, и главное – я для него был не спонсором, а другом.
– Если все рухнет, Влад, – сказал он мне, – останется последнее, полная замена крови, но и здесь много вопросов. У тебя четвертая группа, самая редкая, ты ведь знаешь, даже если я найду донора, предсказать реакцию организма все равно невозможно. Это крайняя мера, и пока мы о ней думать не будем. Так что ищи женщину.
