— Ну, Дик. Помнишь его? Он нам дверь открывал. Дело в том, что у него корни эльфийские. Я не вру! — Ната увидела недоверие в моих глазах. Что, кстати, было оправдано: после развала империи эльфы резко охладели в чувствах к остальным народам. Передергали по миру всех своих полукровок и закрылись: светлые в Вечных Лесах, темные в Алмазной Цепи (так называлось их подгорное королевство), а сумеречные в Жемчужном Пике (город-крепость состоящий из огромного количества башен и мостиков, помноженных на сады и водопады; говорят, издали и в самом деле напоминает жемчужную пику, так как построен из безумно дорого камня килинтилена, по сиянию напоминающего перламутр). Правда, ко всем — грубо сказано, охладели они только к обычным людям, даже не к магам. К сожалению, было за что. Именно обычные люди (не смотря, на все старания колдунов и представителей других рас) разрушили империю. Которая до вхождения в силу этой недолго живущей расы казалась неразрушимой.
В любом случае, на данный момент встретить существо, в чьих жилах текла кровь эльфов, которое жило бы за территорией упомянутых трех королевств, было невозможно.
По крайней мере, так считалось раньше.
Как в Городе оказались эльфийские полукровки, подруга не знала. Но имя у парня полностью соответствовало традициям нестареющего народа. Традиционно длинное и традиционно заковыристое. А что оно означает, знают только сами эльфы… Или, в крайнем случае, родители юноши, которые «осчастливили» его этим именем.
— Но я не о Дике, я о Надьяне, — с радостной улыбкой сообщила Ната. Я сразу погрустнела: с этим именем у меня складывались самые худшие опасения. Я боялась, что подруга его так и не простила. Похоже, мои предчувствия начали подтверждаться.
— Так вот, слушай. Наш «пуп» не кто иной, как Надьян Интореми — старший сын наместника верхнего города.[8]
Говорят, что из-за учебы здесь он рассорился со своими родителями, полагающими, что воину рядом с целителями делать нечего (если не знаешь, наместников обязательно обучают воинскому искусству, считается, что оно помогает развивать дух и разум). В общем, парень скрытный и нелюдимый. Общается только с Тилором Зарес, тот приходится ему троюродным братом с материнской стороны. Хорошо учится, даже очень: ходит в любимчиках, будешь смеяться, у Илазе, — последние слова заставили меня поперхнуться воздухом. Да он святой! У Илазе! Любимчиком! Это сколько надо выдержки, чтобы терпеть шуточки мастера постоянно! Я невольно зауважала юношу. Но зачем, мне Ната все это рассказывает? Не постеснявшись, я спросила её, получив довольно-таки туманный ответ:
— Потом узнаешь.
Мы наконец-то дошли до части Замка, которая принадлежала мастеру. Там находились его покои, лекционный и практический зал, а так же лаборатория. Мы уже собирались миновать ведущую в лабораторию дверь: кого там можно найти, если наставник на лекции? Но вопреки всем предположениям она оказалось открыта. Но это невозможно! Ещё недавно мастер сказал, что ученики останутся одни в его святая святых только через его же труп! Или лекция по Механическим Расчетам была отменена? Да это могло произойти, только если сам мастер заболеет! А заболеть в месте, где обучают целительству и любую инфекцию у наставников и учеников пресекают на самой начальной стадии (знаю на личном опыте, один раз простудилась — отвели в лазарет, влили какой-то гадости, с тех пор даже насморка не было) просто нельзя!
Тогда почему? Этим вопросом задалась и подруга, нагло подойдя к двери и дернув за ручку. В глаза ударил яркий свет — тонкая работа с механизмами не терпит погрешностей, особенно зрительных.
Перед нами предстала светлая комната, заполненная различными приспособлениями для целительства. Чего тут только не было: имитаторы конечностей, прессы для выжимания сока трав и многие другие механизмы. И это только половина находящихся здесь вещей, ведь мастер Илазе еще занимался и обычным целительством, а его коллекции различных химикатов мог позавидовать любой врачеватель (а еще наемный убийца — у него столько различных ядов!).
И на этом фоне не сразу можно было заметить худую фигуру, затянутую в белоснежную рубашку.
Рубашку… Белоснежную… Когда правила запрещают носить вещи из любой ткани, кроме специальной целительской! А та белой быть не может! Покраске не поддается! А этот… в лаборатории… точно не мастер: Илазе еще в своем уме, хоть по нему и не скажешь! Надо же… среди целителей завелись самоубийцы! Я посмотрела на подругу, кивком спрашивая, что она по этому поводу думает. Та пожала плечами и повертела пальцем у виска. Похоже, во мнении об умственных способностях этого человека мы сходимся.
Я уже собиралась уйти, оставив парня в покое, и все-таки дойти до наставника, на Ната решила (вот кошка любопытная!) в лицо увидеть человека, у которого отсутствует чувство самосохранения. Она подошла поближе и бесцеремонно похлопала его по плечу, сказав:
— Сумасше-эдши-ий, привет!
И какое изумление появилось на её лице, когда обернувшийся оказался ни кем иным, как… Надьяном. Ду-у-ухи! Ведь Натка минуту назад говорила, что тот любимец Илазе! Ну, как можно было об этом забыть!
Молодые люди уставились друг на друга, как два оголодавших волка, и я начала мысленно готовиться к самому худшему. Эх! Жаль пол каменный, закопаться не смогу!
И добрые, «беззаветно любящие» друг друга юные целители (конечно же!) решили оправдать надежды присутствующих! Лучше бы разошлись по-тихому! Да только кто меня спрашивать будет?
— Элейа, — наигранно удивленно сказал юноша, приподняв бровь, — неужели в списки сумасшедших у вас попадают все люди, которые хоть немного умнее вас?
— А вы так уверены в ваших умственных способностях? — Ната тоже решила поиграть в «светский разговор», и только хорошо знающему её человеку (мне то есть) было видно, что девушка начала закипать (к сожалению, для «вскипания» её не требовалось практический ничего: будто рыцарь, право слово — за малейшее оскорбление выходит из себя, хоть драку сразу не начинает и то хорошо!).
— По крайней мере, их достаточно, чтобы не мешать работающему целителю и не совать свой нос, куда не просят? — на этой фразе снисходительно улыбнулся, как улыбаются люди, объясняя прописные истины маленьким детям. В глазах подруги заполыхали костры. Зря он так себя ведет. Доиграется ведь. И где, скажите мне, достоинство и вежливость старейших, которыми они так славятся? Если он считает себя сильнее, так пусть уступит!
— Но их слишком мало, чтобы выучить правила безопасности, — мурлыкнула ему в ответ подруга, гадко улыбаясь. Парень дернулся — видимо за запрещенную одежду ему не раз доставалось от мастера, но юноша ничего не мог сделать: старейшие, как и вымершие аристократы, с молоком матери впитывали в себя привычку везде выглядеть идеально. Чему вряд ли способствовал серый костюм целителей.
— Конечно, я слишком глуп для того, чтобы собирать собой всю грязь в помещениях! — на это подруга утробно зарычала: пятна были её больным местом — любая её одежда не сохраняла чистоту более чем сутки. Вот и сейчас на рубашке красовалось два коричневых пятна от пролившегося зелья.
— Конечно глупы! Если судите о людях по их внешнему виду! Хотя старейшие всегда отличались тем, что интересовались только красивой обложкой! А правда, что ваш отец не хотел жениться на вашей матери из-за того, что она носила синие перчатки вместо традиционных белых? — Ната мерзко улыбнулась, а парень вспыхнул: ничто так не задевает, как оскорбление рода (хотя слова подруги имели в себе долю правды: слушок-то и в самом деле ходил).
— По крайней мере, мы не падаем до того, что оскорбляем каждого, кто на нас косо смотрит!! — я встревожено поняла, что пора вмешиваться: разговор перешел на личности и на повышенные тона:
— Люди хватит! Не надо, люди!
— Тебя не спросили немочь бледная! — на эти слова я открыла рот и… закрыла: поздно опомнилась, они теперь пока не накричаться не отойдут — если и старейший, у которых пусть холодная, но вежливость в крови, начал хамить…
Но Ната не стерпела такого отношения ко мне:
— Да как ты смеешь её оскорблять, крыса самовлюбленная!
— Кто бы говорил, ниртт![9]
На этом последнее терпение подруги кончилось. Заорав: «Что-о-о?!!», она схватила со стола какую-то колбу и кинула её в Надьяна. Тот машинально присел, и зелье угодило в хрустальную установку для перегонки эликсиров. Раздался оглушительный взрыв, и нас отнесло к стене, вышвырнув в коридор. Точнее
