Марины ключей не было. Они остались в доме у Фюрера, урода этого долбаного.
Толик открыл внешнюю и внутреннюю двери, пропустил вперед Марину. Она направилась в зал. Он шагнул на кухню: знал, что в холодильнике у Олега всегда есть «чекушка». На грудь принять сейчас в самый раз. Боевые сто граммов.
Марина вошла на кухню, бледная как смерть. Руки трясутся. Глаза как чайные блюдца, того и гляди, на пол вывалятся.
– Что такое? – Толик почувствовал неладное.
– Там, – еле выдавила она и рукой показала куда-то в глубь квартиры.
Толик обошел ее и двинулся в зал. Она пошла за ним.
На крюке вместо люстры висел Олег. Толику стало не по себе, но он нашел в себе силы подойти к висельнику, взять его за руку. Рука холодная – все, не жилец он на этом свете. Ну какого хрена он в петлю полез?..
– Это я во всем виновата, – услышал он за спиной голос Марины.
Она невидяще смотрела на покойного мужа. Глаза ее безумно блестели.
– В чем ты виновата?
– Фюрер жениться на мне хочет. Я не хотела, чтобы он меня изнасиловал. Поэтому я согласилась, – на одной ровной интонации проговорила она. – Вот, значит, как он избавился от Олега.
Она замолчала, села на диван и превратилась в каменное изваяние.
– Ты думаешь, это Фюрер?
Схитрила, называется. Неужели Фюрер всерьез решил жениться на ней? А почему бы и нет?
Марина молчала.
– Ну, сука! – обращая свой гнев к Фюреру, сжал кулаки Толик. – Я его, падлу, своими руками...
В это время во дворе прозвучали два выстрела. Это мог стрелять Максим. У него «макар» без глушителя. А зря.
– Ты сиди здесь! – срываясь с места, велел Толик.
Марина даже ухом не повела.
– Я щас. Если через час не вернусь, вызывай милицию, расскажи все как есть.
Последние слова он договаривал, уже закрывая за собой дверь. Слышала его Марина или нет?..
– Ублюдки, бля! – орал Фюрер, хлобыстая охранников по щекам. – Че, бля, в штаны навалили? Ни одного козла не загасили!
Не, в натуре, целый танк к дому подкатил. Ублюдок из него вылез, решетку сорвал, окно выдавил. Потом в комнату залез, Марину с собой забрал. Да его раз сто за это время можно было пристрелить. А у этих козлов очко сыграло. Танк, видите ли, с пулеметом. Одному козлу даже ухо пулей обожгло. Лучше бы ему яйца в клочья разнесло! Впрочем, и он сам был не на высоте, выскочил из дому и дал деру. Хорошо хоть вовремя остановился.
Охранники, два мордоворота в кожаных куртках, молчали. А что они еще могут сказать?
Теперь, когда танк исчез из виду, Фюрер мог соображать спокойно. Куда могли увезти Марину? Скорее всего домой, к мужу. А мужа уже нет, его Мурзила с Лабазом под суицид сработали, повесился, мол, горемыка.
Минут через пятнадцать к дому подъехал «БМВ». Боровик и Мюллер подкатили. Две первые скрипки в его криминальном оркестре.
– Че такое? – спросили они, подходя к Фюреру.
Вот на кого вся его надежда.
– Тут, короче, козлы какие-то на танке прикатили.
– На танке?
Да, в это трудно поверить. Но факт есть факт. Достаточно глянуть на снесенные напрочь ворота, чтобы убедиться в этом.
– Хорошо, что не на вертолете, – Фюрер уже мог относиться к этому с иронией.
Но еще совсем недавно ему было не до шуток.
– Кто?
– А это, пацаны, узнать надо, – хищно сощурился Фюрер. – Марину утащили. Через нее на козлов этих и выйдем.
– Сначала ее найти надо, – рассудил Мюллер.
– Вот этим и займетесь. Сами лично займетесь.
– Как скажешь, – пожал плечами Боровик.
Давно уже они не выходили на дело сами. Все «быков» своих выставляли. Но сейчас нет времени дожидаться рядовых исполнителей. Охранники не в счет. Этим лохам даже в помойке рыться не доверишь.
– По адресочку одному проедете.
– Мы без стволов.
А без стволов в таком деле никуда. Марина скорее всего под прикрытием козлов из танка. Танк-то, наверное, из части откуда-нибудь угнали. Может, она с танкистами любовь крутила?..
– Из моего арсенала возьмите.
Фюрер повел своих кентов в подвал, к тайнику. Одному дал «астру», другому «беретту», все пушки с глушителями.
– Сюда этих козлов притащите.
«БМВ» помчался к городу. Минут через пятнадцать будут на месте.
Максим сидел в «Ниве» и курил.
Курить он в армии начал. И не бросил вовремя – втянулся. А надо бы завязывать с этим делом.
Позади него остановилась машина. Он оглянулся. «БМВ» серебристого цвета. Именно в такой запихнули Марину. Максим напрягся, рука потянулась к «макару», клацнул предохранитель, щелкнул затвор.
Через минуту к машине подошли два крепыша в кожаных куртках. Глянули на него через окно. Ну и рожи, за три дня не обсеришь. Один потянулся к ручке двери с его стороны. Второй пристроился за спиной первого. Это явно люди Фюрера.
Дверь открылась.
– Ты чего здесь? – подозрительно прищурился качок.
Марину ищут. Врубились, где ее нужно искать. Что ж, Максим к такому повороту событий был готов. Ведь не зря они собирались с Толиком охранять ее до утра. На Олега надежда слабая. Он только петушиться умеет.
– Да так, к телке приехал, – словно бы нехотя ответил Максим.
Палец его лежал на спусковом крючке «макара», вместе с левой рукой опущенного за сиденье. Он и с левой руки стреляет отменно.
– В четвертом часу ночи?
– Наше дело молодое.
– А почему не за рулем?
Действительно, почему он сидит справа?..
– Слушай, ты что, из милиции? – вяло возмутился Максим.
– Почти. Ты это, козел, воду не мути. – Рука бандита полезла под куртку, там и осталась. – Говори, зачем здесь?
– Марину привез.
Хочешь правду? Получай!
– Так это ты, козел, на танке на Фюрера наехал?
– Я не козел.
– Поедешь с нами, – крепыш начал вытаскивать пистолет.
Хочешь пулю? И это можно!.. Максим никуда с ним ехать не собирался.
Бандит еще не успел направить на него ствол, как получил пулю в лоб. Второй дернулся, чтобы достать
