Одноклассники не то чтобы отвернулись от него, но стали сдержаннее в общении. Одна только Тонька посматривала на него с интересом, нет-нет да награждала загадочной улыбкой. Толстая Люська тоже оказывала знаки внимания, говорила утешительные слова, но Игната это лишь раздражало. Другое дело Тонька...
Однажды он увидел ее вместе с авторитетным Егором Матвеевым из десятого класса. Они вместе возвращались домой из школы. Похоже, Матвей имел на нее виды. Еще бы, девчонка красивая, сочная, развитая не по годам.
Игнат подкараулил их в парке. Зелень вокруг, сирень цветет, воздух насыщен весенними ароматами, солнышко пригревает. Но эти прелести волновали только Матвея и Тоньку. Егор ей что-то весело рассказывал, она улыбалась. Идут, радуются, щебечут. Игнат подкрался незаметно. Перегородил им путь.
– Игнат! – удивленно посмотрела на него Тонька. – Ты что здесь делаешь?
– Тебя жду.
– Зачем?
– Поговорить хочу.
– О чем?
– А я тебе скажу, о чем. Только пусть этот уйдет, – небрежно повел он головой в сторону Егора.
Матвей завелся с пол-оборота.
– Слышь, а ну вали отсюда, пока цел! – надвинулся он на Игната.
– Сам вали!
Матвей бросился на Игната с криком «кия». Вроде бы в десятом классе учится, а ведет себя как детсадовец. Игнат легко перехватил его ногу, провел прием и свалил Егора на землю.
Тот быстро поднялся. И опять на Игната. Никаких больше каратэ, чисто уличная драка. Но Игнат в отличие от него про вольную борьбу не забывал, и про бокс хорошо помнил.
Матвей оказался достойным соперником. Сумел разбить Игнату губу, припечатать ухо, порвал карман на рубашке. Но и сам он отгреб по полной программе. Разбитый нос, шишка под глазом, признаки асфальтной болезни на щеке. И слезы на глазах.
Избитый в кровь Матвей отступил с угрозами.
Игнат остался с Тонькой с глазу на глаз.
– Ну и что дальше? – с упреком спросила она.
– Теперь и поговорить можно, – сказал он.
– О чем?
– О нас... – бодро начал Игнат, и тут же запнулся.
Не будет же он говорить с Тонькой о любви. Еще чего!
– Ну чего потух? Продолжай! – ехидно усмехнулась она.
Игнат совсем стушевался.
– Ты хочешь, чтобы я с тобой ходила? – спросила Тонька.
Игнат кивнул. Да, он хочет, что бы Тонька дружила с ним, а не с Егором.
– А почему ты думаешь, что я хочу быть твоей подружкой?
– Не знаю, – пожал плечами Игнат.
– А я знаю. Наверное, думаешь, что ты мне нравишься... Может, и нравишься. Только я с тобой дружить не буду. И знаешь почему? Потому что ты ненормальный. Сейчас ты Матвеева избил, а завтра меня убьешь. Ты такой же, как твой отец!
– Отца моего не тронь! – вспылил Игнат.
– Эй, ты чего? – робко спросила она.
– Ничего, – остывая, буркнул он. – Отца моего не надо трогать, поняла?
– Поняла.
Он решительно повернулся к ней спиной и направился домой. Настроение ни в дугу. И зачем он только связался с этой дурой?
Учителя продолжали игнорировать Игната. Своим отношением они делали из Игната самую настоящую страшилку для школьников.
Игнат чувствовал, что рано или поздно эта скрытая травля приведет к серьезному конфликту.
Однажды на перемене он стоял в туалете и молча курил. Выбросил сигарету, когда в сортир ворвался физрук. Сегодня была его очередь изобличать злостных курильщиков.
Дольцев зверствовал втихую. Ничего не говоря, достал блокнот и переписал всех, кого застал с сигаретой. Туалет опустел. Остался только Игнат.
– А ты чего стоишь? – грозно спросил Денис Андреевич.
– Вы сейчас уйдете и я сяду...
Для убедительности Игнат расстегнул брюки на штанах.
– Ну, ну...
Физруку просто нечем было крыть, и он отвязался от Игната. Подошел к «очку», в которое смотрели пацаны. Судя по всему, он не знал, зачем они это делали. И возможно, ожидал увидеть в нечистотах Лохнесское чудовище. Заглянул в «очко». А в это время девчонки по ту сторону стены швырнули в яму большой камень. Чтобы распугать подглядывающих пацанов. Откуда им было знать, что место у «перископа» занял физрук.
Струя нечистот выплеснулась из «очка» и «осчастливила» Дольцева поцелуем в лоб.
– Твою мать! – совсем непедагогично отреагировал на это физрук.
Глаза по пять копеек, мокрые волосы всклокочены, лицо искажено гримасой омерзения.
Игнат сделал вид, что ничего не произошло. Но Дольцев не оценил его благородства.
– Ты! – ткнул он в него пальцем. – Ты мне за все ответишь!
Он достал платок, вытер лицо и как ужаленный выскочил из сортира.
На уроке физкультуры Дольцев нагло заявил, что Бурлакову не место в спортивном зале.
– Это еще почему? – удивился Игнат.
– Потому что ты своим поведением позоришь школу!
– Каким таким поведением?
– А таким, преступным! Твой отец убил человека. А как известно, яблоко от яблони недалеко падает. Где гарантия, что ты на моем уроке не убьешь своего одноклассника? Такой гарантии нет! А я за твое преступное поведение отвечать не собираюсь!
Он говорил так, как будто Игнат уже кого-то убил. Можно подумать, он уже состоялся, как злостный душегуб.
Как будто плотина в душе обрушилась. Вся накопившаяся злость мутным потоком обрушилась на физрука.
– Да пошел ты, козел!
– Что ты сказал? – взъярился Дольцев.
– Что слышал!
С гордым видом Игнат направился к выходу из зала. Но взбесившийся физрук нагнал его, схватил за плечо, развернул к себе лицом.
– Я спрашиваю, что ты сказал? – с пеной у рта спросил он.
– Прочисти уши, то и сказал...
Игнат сбросил руку с плеча и продолжал было свой путь. Но сильный толчок в спину впечатал его в дверь.
Это было уже слишком. Игнат повернулся к учителю и бросился на него.
У Дольцева радостно заблестели глаза. Еще бы, у него появилась возможность на законном основании навешать строптивцу горячих трендюлей. Он был на все сто уверен, что справится с Игнатом одной левой. И поплатился за свою самоуверенность.
Игнат бросился ему в ноги. Плечом зафиксировал коленные суставы, руками со всей силы дернул физрука за лодыжки.
Дольцев падал на пол как бревно. Он больно ударился головой. Попробовал подняться, но перед глазами все плыло как при хорошем нокауте.
