тонким намеком, что из нас четверых только я одна получаю деньги за свою работу. Мне очень хотелось бы сделать что-нибудь хорошее, чтобы показать, как высоко я ценю твое отношение.
– Моя дорогая девочка, – быстро возразила Диана, – не думай об этом. – Заметив, что глаза девушки наполнились слезами, она оживленно сказала, чтобы предупредить всплеск эмоций: – Но если ты действительно хочешь сделать доброе дело, как насчет того, чтобы помочь мне разобраться в ящиках? Хозяйка называет меня аккуратисткой, а на самом деле я даже не удосужилась разложить свои вещи.
Оказалось, что порыв Йоланды был искренним. Она сразу же просияла, и вскоре девушки, вытащив ящики стола на пол, привели в порядок их содержимое.
– А ты, как я вижу, совсем не увлекаешься косметикой, – заметила итальянка, любуясь своей работой. – Но тебе и не нужно ею пользоваться – с таким изумительным чисто английским цветом лица это грех.
– На самом деле скандинавским, – с улыбкой поправила ее Диана. – Могу с гордостью сказать, что я точная копия своей мамы. Единственное, что я унаследовала от отца, – это любовь к живописи, скульптуре и тому подобным вещам.
– Взяла лучшее от обоих предков, – прокомментировала Йоланда. – Но у тебя есть и другое наследство – крепкое здоровье! Здесь нет ни порошков от головной боли, ни желудочных таблеток, ни… – Вдруг замолкла, достав из ящика небольшую бутылочку с пилюлями. – Надо же – таблетки от бессонницы! – воскликнула итальянка. – Никогда бы не подумала, что ты в них нуждаешься!
– Уже нет, – кратко ответила Диана. – Я принимала их, когда лечилась от депрессии. Если бы я сейчас жила в Англии, то вернула бы их своему доктору.
– А что делать со снотворным теперь?
– Положи обратно. Я захвачу его с собой, когда поеду в Варошу, и отдам мужу Эммы, если не забуду, конечно.
Прошло несколько дней. Диана сочиняла письмо в Копенгаген, отвечая на пришедший недавно запрос, когда к ней пришел Михаил.
– Ты чем-нибудь занята в этот уик-энд? – таинственно спросил он.
– Ну, хотела арендовать машину и поехать в Варошу. Я только что получила водительские права.
– Я так и думал – больше ты нигде не бываешь! Может, изменишь планы? Вношу предложение – в субботу я смогу захватить тебя в Фамагусту. Там будет частная выставка группы кипрских художников. Тебе ведь это интересно? Кстати, посмотришь картины моей кузины.
– Звучит заманчиво! – оживилась Диана.
– Выставка проходит в одном из отелей. Сначала устраивают официальный прием, а после – вечеринку. Ребята празднуют юбилей клуба – десять лет. Так что все будет по полной программе!
– Я рассчитываю, что Эмма и Тео тоже посетят это мероприятие и захватят меня с собой в Варошу. Но если ты собираешься вернуться в Никосию в тот же день…
– Не беспокойся. Я заберу тебя обратно. Переночую у кого-нибудь из друзей в Фамагусте или в Вароше, и мы вместе вернемся к понедельнику в Никосию. Ты заслужила хороший отдых. Усердно зубрить греческий после офисной работы – нелегкая задача для молодой леди.
– А для тебя – нет? – возразила Диана. – Ты ведь тоже занимаешься со мной после рабочего дня.
Михаил засмеялся:
– Это для меня не тяжелое занятие, а любимое дело, дорогая! А теперь позвони своей славной кузине и расскажи ей о наших планах на выходные. Передай Эмме, что я надеюсь увидеть их с Тео на выставке. Я не очень хорошо знаю твоих родственников, но они мне всегда нравились.
Диана закончила срочную работу и сразу же позвонила кузине. Эмма пришла в восторг от возможности повидаться с Дианой в выходные.
– Мы тоже приглашены на выставку, – сообщила она, – но у Тео утром операция, и мы не сможем приехать вовремя. Мы появимся позже и заберем тебя домой. Кстати, почему бы не пригласить Михаила провести с нами уик-энд? Это вполне разумно, учитывая, что он повезет тебя обратно. В любом случае передай, что мы с Тео будем рады принять его у себя.
Однако Диана уклонилась от этого. Она вдруг вспомнила о Йоланде и ее предполагаемой любви к Михаилу.
– Думаю, он захочет повидаться с друзьями в Фамагусте, – предположила она. – Я… я узнаю.
После ужина Диана рассказала Йоланде о предстоящей поездке. Итальянка немного помолчала, потом сухо заметила:
– Тебе понравится выставка, я в этом уверена. Михаил брал меня туда в прошлом и позапрошлом годах. Было очень интересно. В этом году, по-моему, они планируют нечто грандиозное. Ожидается множество важных персон.
Несмотря на безразличный тон, с которым все это было сказано, Диана поняла, как девушка обижена и раздосадована тем, что на этот раз ее обошли вниманием. И она с облегчением подумала, что правильно сделала, проигнорировав предложение Эммы. Михаилу лучше не ночевать в доме Александросов. Диане нравился веселый красавец, но она не собиралась принимать его всерьез и заставлять Йоланду мучиться от ревности.
– Ты, наверное, довольно много знаешь об этих художниках и их работах, если уже дважды побывала на выставках, – весело сказала она. – Может, расскажешь о ком-нибудь из них, чтобы я не попала впросак. Я тебе буду очень благодарна!
Но Йоланда не собиралась идти ей навстречу.
– Михаил тебе все расскажет гораздо лучше, чем и, – резко ответила итальянка. – Мне пора – я только что вспомнила, что должна написать письмо домой.
Несмотря на доброе отношение к итальянке, Диана слегка забеспокоилась из-за странного поведения девушки. Она начала подозревать, что Георгиос оценивал темперамент Йоланды гораздо правильнее, чем снисходительный, добродушный Михаил. Но она решила не придавать этому особого значения, так как и в мыслях не держала перебегать дорогу сотруднице. Диана хорошо понимала, что Михаил в любой момент может изменить своей привязанности и увлечься какой-нибудь другой девушкой. Вот об этом Йоланде следовало бы знать! «Пусть Михаил красивый и обаятельный, – вздохнула Диана, – но он никогда не заставит мое сердце биться сильнее. – И затем тоскливо добавила про себя: – А вот мужчина, которого я ненавижу, запросто может это сделать!»
Для Дианы было облегчением уехать на время из Никосии. И в офисе, и в пансионе она чувствовала себя не в своей тарелке и прекрасно понимала, что воду мутит Йоланда. Видимо, итальянка решила, будто Диана пытается отбить у нее Михаила. Сам же Михаил, которого все считали бабником, каких свет не видывал, даже не замечал, что в их компании что-то неладно. Он был по-прежнему мил и внимателен к обеим сотрудницам, впрочем, так он относился к любой особе женского пола – старой и некрасивой или к молодой и элегантной, не имело значения. Даже не верилось, что он когда-либо мог обидеть даму или вызвать чье-то раздражение. Михаил всегда имел успех у женщин, и его позиция помогла Диане избавиться от чувства вины перед Йоландой.
Когда же машина мчалась по хорошо знакомой Диане дороге в Фамагусту, настроение англичанки сразу же поднялось. Из всех жителей этого восхитительного острова Эмма была для нее самой близкой, единственным человеком в мире, которому в настоящее время она полностью доверяла и с которым чувствовала себя совершенно свободно.
Выставка была организована в первоклассном отеле, возведенном на берегу моря. Голубая вода, золотой песок пляжа и яркие купальники отдыхающих казались прекрасным фоном для работ современных живописцев. В холле прибывшие встретили кузину Михаила, художницу, которая представила Диану нескольким членам клуба и их гостям. На выставке было полно знаменитостей не только с самого Кипра, но и зарубежных представителей мира искусства, и царила такая атмосфера всеобщего восторга, что Диана не могла нарадоваться, что приехала сюда.
На ленч подали восхитительные кипрские блюда и любовно отобранные знаменитые местные вина. Было много тостов и смеха, а завершили трапезу речи самых именитых мастеров.
Диана с Михаилом под руку, чтобы не потеряться в толпе, отправились осматривать коллекцию картин, выставленных в одном из самых больших помещений на этаже. Повсюду проходили импровизированные лекции на различных языках, что создавало эффект вавилонского столпотворения, и вскоре компаньоны с удовольствием опустились на свободный диванчик, чтобы немного отдохнуть и прийти в себя после
