Ворочаясь среди ночи в постели, Пенни никак не могла отвлечься от мыслей о Глории и Стивене, и дождь снова стучал в ее окно.
Она прекрасно знала, что Глория соврет, если ей нужно, не моргнув глазом. Но она не стала бы так нагло врать там, где ее легко было в этом уличить и проверить, — это было не в ее характере.
«Хотя, конечно, она прекрасно понимает, так же как и я, что из Стивена невозможно что-нибудь вытянуть, если он не хочет об этом говорить, даже если человек имеет право задавать ему такие вопросы. А я, естественно, такого права не имею».
Пенни сделала огромное усилие, чтобы перенестись мыслями от Стивена к Эрику — вот уж кто всецело принадлежал ей. К его милым, мальчишеским чертам характера, его страстному желанию сделать карьеру в поп-музыке. Но мысль ее неизменно возвращалась, непонятно почему, к топазовому ожерелью.
Когда и как Глория могла сообщить Стивену о своем намерении надеть желтое платье? Она, по ее собственным словам, решила это в последнюю минуту, а Стивена тогда не было в деревне — он был в горах, в лесу. Даже он не смог бы найти ожерелье среди деревьев и кустов!
В этот момент Пенни почувствовала, как в ней закипает злость, уже не на Глорию или Стивена, а на собственную глупость.
«Пенни Фостер, это тебя совершенно не касается, — сурово сказала она себе. — Возьми себя в руки и перестань думать о вещах и людях, которые не имеют к тебе отношения. Прекрати немедленно!»
Странно, но, как будто послушавшись ее строгого приказа, ливень за окном прекратился с обычной внезапностью тропических дождей.
Она улыбнулась, несмотря на свои тревоги, свернулась калачиком под одеялом и вскоре сладко уснула.
На следующий день было воскресенье, и Пенни проснулась уже при свете дня под перезвон колоколов, доносившийся от белой церкви невдалеке.
В комнату ввалилась Перл с чашкой кофе и сразу предупредила, что она опоздает на службу, если не поторопится. Было уже начало одиннадцатого, и, хотя сейчас девочки ходят по улицам почти неодетые, не побежит же она в церковь в коротенькой, просвечивающей насквозь ночнушке.
Пенни еле сдержалась, чтобы не накричать на Перл.
— А ты позаботилась о том, чтобы и Глорию тоже разбудить? — спросила она, выскакивая из постели и проводя расческой по взлохмаченным волосам. Так как Перл на это только хмыкнула, она беззаботно продолжала: — Прости, что приходится тебе это говорить, Перл, дорогая, но у тебя нет мужества. У тебя просто не хватает смелости пойти к ней в комнату и вытащить из постели. Или, может быть, ты считаешь, что она уже настолько хороша и добродетельна…
Перл подала ей халатик.
— Да по мне, пусть она хоть в аду хореть, эта Хлория, мне наплевать! Туда ей и дорога. Только вы не ховорить ей, что моя так сказать. Правда небось глаза резать! А теперь ступайте-ка в душ, моя рыбонька.
После многолюдной утренней службы в воскресенье возле церкви всегда болталось много молодых людей, и, когда появилась Пенни со своими родителями, от толпы отделился Эрик и подошел к ним с заискивающим выражением на лице.
— Тебя-то мне и нужно было увидеть! — воскликнул он после короткого обмена приветствиями с Дейлами. — Сегодня после девяти я получил от Тома Переса телефонное сообщение, он просит меня приехать в гостиницу на ленч. Меня хочет видеть Мануэль Лопес.
— А как же Глория и Джо?
— Я тоже спросил о них у Переса, но он сказал, что Лопес просил приехать только меня. — Он поколебался. — Мне так хотелось бы взять тебя с собой, но тебе будет там ужасно скучно. Но я немедленно приду к тебе, как только вернусь.
Пенни улыбнулась:
— Я не против. Удачи, дорогой!
И Эрик ушел.
— Я сейчас сразу не поеду домой, — сказала Пенни родителям. — Зайду к Марсденам, поболтать с Сибил.
— Хорошо, передай от нас привет.
Сибил, как всегда, была рада увидеть Пенни. Она заканчивала готовить бисквит, пропитанный вином и залитый взбитыми сливками, — любимый десерт ее матери. Около двенадцати собирался зайти Джо выпить чего-нибудь прохладительного. Она также не исключала, что к ней могут скоро заглянуть Стивен с Питом.
Пенни, которой хотелось поговорить с подружкой с глазу на глаз, была слегка разочарована этими известиями. Но она решила быстро поделиться новостями и повторила ей то, что рассказал Эрик, перед тем как уехать в Порт-Леон.
Сибил отвлеклась от украшения десерта вишенками.
— Мне так жаль бедного Джо, — сказала она тихо. — А что касается Эрика, я нисколько не удивлена. Он значительно продвинулся за то время, как они начали репетировать вместе. — Она помолчала. — Было бы намного хуже, если бы все произошло как раз наоборот. Эрик более ранимый, чем любой из братьев Родригес.
— Я знаю. У него не было такого спокойного счастливого детства. Я все еще помню его нервным заикающимся подростком.
— Я тоже. А еще я прекрасно помню, сколько ты для него сделала, чтобы помочь справиться с этим и придать ему немного уверенности, — еще задолго до того, как вы начали встречаться.
Несколько минут девочки молчали, каждая занятая своими мыслями. Потом Пенни сказала:
— Надеюсь, что он успел утром позвонить Джо, после того как его вызвали в отель.
— Конечно, наверняка позвонил. Они же не разлей вода с Джо. Но если даже и не позвонил, тебе не нужно из-за этого расстраиваться. Если это не слишком отяготит твою совесть, ты могла бы даже рассказать Джо от имени Эрика, как будто он тебя попросил об этом!
Не успели они поставить уже готовый десерт в холодильник, где он оказался в компании с куриным салатом, как пришел Джо.
— Привет, девушки! — жизнерадостно воскликнул он и сердечно поцеловал Сибил. — Я еле жив после вчерашней бурной ночи! Никто не видел Эрика? Я только что звонил ему домой, и эта его стервозная хозяйка злобно сообщила, что он ушел.
— Пенни его видела, — сказала Сибил как ни в чем не бывало. — У нее есть для тебя сообщение, правда, дорогая?
— Я видела его всего одну минуту, — стала объяснять Пенни. — Он ждал меня у церкви и страшно торопился. Перес просил его приехать в отель на ленч, чтобы поговорить с Лопесом.
— Он хочет предложить работу нашему знаменитому трио?
— Эрик не сказал. Прыгнул в машину и укатил.
Джо приложился к высокому бокалу с соком.
— По правде говоря, мне надоели все эти бесконечные репетиции. Раньше мне нравилось играть на гитаре. Это было развлечением. А теперь становится просто какой-то обузой. Мне, конечно, понравилось вчера на вечере, — поспешно прибавил он, увидев удивление на лицах своих слушательниц. — Но я рад, что все уже позади. Мало того что мне это все надоело, мне еще не хватает времени пойти куда-нибудь со своей девушкой. — Тут он наклонился вперед и сжал руку Сибил.
— Я так скучала без тебя, Джо, — заулыбалась она. — Но мне ужасно не хотелось стоять у тебя на пути.
— Ты слишком серьезно ко всему этому относишься. Я же тебе говорю, дорогая, у меня никогда не было никаких амбиций по части музыки, разве что немного развлечь себя и своих друзей. — Его круглое добродушное лицо было сейчас серьезно. — Да на самом деле у меня вообще нет особых амбиций. Мне нравится моя работа в банке, я уверен, что со временем меня повысят. И если тебе этого достаточно, Сибил, детка, то и мне тоже.
