– Ну вот вроде все. Поглядим сейчас.
Он вставил руки в образовавшуюся щель и с треском сорвал крышку гроба. Михалыч обмер.
– Это что там такое? Ну посвети, Михалыч!
– Ух ты! Это что же такое, а?
Вместо покойника в гробу лежали наваленные как попало металлические колобашки.
– Я же говорил. – Колян взял в руки железную колобашку и приблизил к глазам. – Слушай, а может, это золото? Посвети, посвети, Михалыч.
– Пойдем отсюда, – умоляюще попросил Михалыч.
– Может, это золото, – не унимался Колян. – Ну посвети…
И тут из-за могилы явственно донесся человеческий стон, вслед за тем что-то грузно упало на землю.
Колян так и замер с колобашкой в руке, глядя в кладбищенскую темноту. Михалыч втянул голову в плечи, боясь светить в ту сторону, откуда донесся стон, а вместо этого направил свет на побледневшее лицо товарища.
– Что это было, а, Михалыч? Это человек, что ли, крикнул?..
– Пойдем, пойдем скорее, кто его, блин, знает, что такое… – Михалыч схватил его за руку.
Наконец Колян одумался, взял крышку гроба, накрыл его и торопливо несколькими ударами заколотил. Они взялись за ручки и потащили гроб по аллее. Гроб был зверски тяжелым; обливаясь потом, они несколько раз останавливались передохнуть, но ненадолго, тот донесшийся из-за могил человеческий стон гнал их по аллее дальше, и они совсем в измученном состоянии достигли наконец мостика.
Неподалеку уже ждал микроавтобус. При их появлении из микроавтобуса вышел заказчик, его сопровождали четверо мужчин. Они двинулись навстречу изнемогающим под тяжестью гроба бомжам.
– Этот гроб, вы могилы не перепутали?.. – встретил их человек с заячьей губой.
– Сомневаешься, блин.
Бомжи опустили гроб на деревянную поверхность мостика. Заказчик суетился вокруг гроба, освещая его фонариком, поглаживая обитую черной материей крышку…
– Не вскрывали? Гроб, спрашиваю, не открывали?! – повернулся он к Михалычу.
– Не-ет! – промычал тот, еле живой от усталости, облокотившись на перила мостика. – На кой нам? Все в ажуре.
Человек с заячьей губой внимательно осмотрел крышку, в темноте лицо его выразило сожаление.
– Вскрывали… – проговорил он шепотом. – Ладно, держи.
Он сунул в руку Михалычу пачку денег и, не попрощавшись, пошел к микроавтобусу. Пришедшие с ним мужчины молча взяли гроб и отнесли вслед за ним. Остановившись у автобуса, человек с заячьей губой достал из кармана сотовый телефон, набрал номер и сказал в него несколько слов, только после этого залез в автобус, куда уже погрузили гроб.
– Ну вот, а ты, блин, боялся, – освещая пачку денег, сказал Михалыч. – Давай, что ли, за это дело по глоточку примем.
– Не откажусь. – Колян хлопнул товарища по плечу. – Везучий ты, Михалыч. Не зря я с тобой связался.
Проследив за отъезжающим микроавтобусом, Михалыч достал из кармана бутылек со спиртом, отвинтил пробку
– Ну давай, будем.
Он произвел один большой глоток и, крякнув, передал бутылку Коляну.
– Смотри-ка. Это еще кто?
На большой скорости к мостику, на то самое место, где стоял микроавтобус, подъехали «жигули». Автомобиль встал так, что его фары освещали стоявших на мостике Михалыча и Коляна. Из «жигулей» вышли двое мужчин и направились к бомжам. Разглядеть их не представлялось возможности, но шли они неторопливо, словно вышли прогуляться по свежему воздуху, заодно проведать умерших родственников.
Бомжи, замерев, глядели на приближающихся людей. Что-то темное и страшное поднималось в их душах, парализуя волю. В движениях этих спортивного вида молодых людей было нечто неотвратимое, не оставляющее надежды…
– Это за нами, блин. Беги, Колян… – еле слышно проговорил Михалыч.
Они были уже совсем близко.
– Беги, Колян, – громче повторил Михалыч.
Но Колян не двинулся с места
– Беги! – почти крикнул старый бомж и толкнул своего товарища локтем.
Тот очнулся, повернулся в сторону кладбища и побежал. Послышался хруст песка под его ботинками.
– Куда же ты?! – воскликнул один из молодых людей.
Они бегом бросились на мостик. Но тут их встретил Михалыч, широко расставил руки, словно желая обнять бегущих на него людей.
