желанием, что и он.
Да.
Через несколько секунд Гэри уже открывал дверцу с ее стороны и помогал ей выйти из машины. Взявшись за руки, они вошли в дом и взбежали вверх по лестнице.
Софи перевела дух, только когда они уже были в квартире. Сердце ее бешено колотилось. Гэри схватил ее в объятия и снова стал целовать. На этот раз поцелуи были глубокими, требовательными, страстными. Губы Софи раскрылись. Язык Гэри скользнул внутрь и стал двигаться взад-вперед резкими ритмичными толчками. Софи закрыла глаза, потрясенная жгучим желанием, пронзившим все ее существо.
Чему она так упорно сопротивлялась? Что такого ужасного он сделал?
Она не могла вспомнить. Вообще ни о чем не могла думать. Ей нужен только Гэри. Ей нужно только это.
Внезапно Гэри отстранился от нее и сказал:
— Мне надо позвонить домой. Не хочу, чтобы они беспокоились.
Как это она могла подумать, что он не самый порядочный, честный, надежный и чуткий человек во всей Вселенной?
— Телефон в спальне, — сама себе удивившись, сказала Софи. У нее был телефон и на кухне, но она явно была настроена на спальню.
Гэри обнял ее за плечи и широко улыбнулся. Софи тоже сияла. Она была счастлива.
Приведя Гэри в спальню, Софи включила свет и показала на телефон у кровати. Гэри понимал, что для Софи значило впустить его сюда. Поэтому не торопил события. Если она сомневается, он даст ей возможность отступить.
Какие сомнения? Гэри Бретт именно тот человек и именно в том месте, где Софи и хотелось его видеть.
Гэри решительно привлек Софи к себе, словно был убежден в том, что ее место в данный момент только рядом с ним, и поднял трубку.
— Алло, папа? Это я. Нас задержали в суде, а завтра снова надо быть там в восемь утра. Я поэтому решил остаться в городе. Скажи об этом Тиму… И покорми завтра собак… Я не шучу, папа, — рассмеялся Гэри. — Если они умрут с голоду по твоей вине, я пожалуюсь на тебя в общество защиты животных… Пока.
Обняв Софи за плечи, Гэри несколько неуверенно сказал:
— Мы это не планировали, Софи… поэтому я не подготовился. Я бы хотел прежде, чем потеряю голову…
Ее любовь росла с каждой минутой. Он не только заботится о сыне и отце, но и о ней, о ее безопасности…
— Где-то у меня есть коробочка… — Софи смутилась и покраснела. — Вспомнить бы только, куда я ее засунула.
Пытаясь найти эту злосчастную коробочку, которую она, кстати, купила невесть когда, она склонилась над ящичком прикроватного столика. Однако там были лишь ее записные книжки, телефонный справочник, иголки с нитками и ручки.
— Посмотрю в ванной, — пробормотала она, выпрямившись.
Ее поразило выражение лица Гэри. Он смотрел на нее изучающим взглядом и без всякой улыбки.
— Ты давно ими не пользовалась, верно?
— Да, — честно призналась она.
— Я отношусь к таким вещам серьезно.
Обсуждать взгляды на секс и свои привычки показалось ей более интимным, чем раздевать друг друга и заниматься любовью. Она не нашлась что ответить. Сказать, что она ему доверяет? Ей было известно расхожее мнение, что мужчины более беспечны в вопросах секса.
Интересно, он тоже давно не занимался любовью? Была ли женщина, с которой он занимался любовью в последний раз, так же важна для него, как когда-то Митчел для нее? А вдруг из-за того, что у обоих давно не было практики, у них сейчас ничего не получится?
— Придется, видимо, как-то приспособиться. — Софи была готова провалиться сквозь землю от смущения.
— Нет, Софи, у нас все будет прекрасно, — пообещал он.
Сглотнув, она пролепетала:
— Пойду еще поищу.
Она бросилась в ванную, чтобы собраться с мыслями и порыться в аптечке. Никогда не считая себя роковой женщиной, завлекающей мужчин в свой будуар, она понимала, что вести себя как неопытная девочка тоже глупо.
В аптечке нашлись обезболивающие таблетки, несколько наполовину использованных тюбиков губной помады, бинты, которых хватило бы для перевязки раненых после боя в Гражданскую войну между Севером и Югом, косметические салфетки и пара флаконов пены для ванн, которыми ей некогда было пользоваться. Заветной коробочки не было. Она прочесала полки с постельным бельем, но и там нашла лишь фен, кучу туалетной бумаги и четыре нераспечатанных флакона духов, которые ее тетка присылала ей на Рождество.
Собравшись с духом, она вернулась в спальню. Гэри стоял у окна. Рубашка была расстегнута. Даже мимолетный взгляд на узкую полоску его груди вывел Софи из состояния равновесия. Колени подогнулись, где-то в глубине чресл вспыхнул нестерпимый жар.
Лицо Гэри озарила улыбка.
— Не повезло? Я могу сбегать в дежурную аптеку, или… — его улыбка приобрела опасную игривость, — или мне придется проявить свой творческий потенциал.
— Я еще посмотрю в одном месте, — вспыхнула она.
Коробка нашлась в ящике с нижним бельем.
— Занятная вещица, — усмехнулся Гэри, подцепив пальцем белые кружевные трусики.
— Тебе они вряд ли будут впору.
Гэри рассмеялся, и Софи немного расслабилась. Но тут он вытащил рубашку из-за пояса джинсов, и от этого движения она чуть не потеряла сознание. Он облек в слова то, о чем она думала.
— Я хочу тебя, — пробормотал Гэри и, взяв ее руки в свои, сунул их себе под рубашку.
— Я тоже тебя хочу, — прошептала она в ответ и стала гладить крепкие мускулы.
Он стянул с нее жакет, затем с удивительным проворством расстегнул блузку. Дойдя до последних пуговиц, одновременно расстегнул и молнию на брюках и засунул руку под трусики. Пальцы его скользнули по животу и остановились на бугорке вьющихся волос. Софи застонала. Он накрыл ее губы своими. Поцелуй был глубоким, полным, его язык двигался в такт его пальцам, погрузившимся в нежную, горячую и влажную плоть между ее ног. Она была потрясена не только его настойчивой лаской, но и своей реакцией — страсть была так велика, что она стала терять самообладание.
Нетерпеливые пальцы расстегивали пуговицы и молнии, на пол летели лифчик и трусики, джинсы, рубашка и носки.
И вот они уже на постели, и Софи чувствует рядом тело Гэри во всей его великолепной наготе.
Она стала целовать и слегка покусывать сначала его плечо, затем грудь, ласкать языком соски. Ее прикосновения, казалось, возбуждали Гэри, но еще больше они возбуждали саму Софи.
Внезапно Гэри глубоко вздохнул, повернулся и, прижав Софи своим телом, стал покрывать поцелуями ее шею, плечи, грудь, потом начал попеременно обводить языком то один сосок, то другой, до тех пор пока Софи уже не могла лежать спокойно. Она выгибала спину и двигала бедрами, а он снова, опустив руку, проник в ее горячую плоть, дразня и возбуждая. Софи извивалась от этих безжалостных движений, вскрикивая от наслаждения.
Гэри приподнялся и потянулся за коробочкой. На мгновение она увидела его лицо. Изумление, обожание и неприкрытое желание — вот что она прочла в его глазах. Никакого разочарования или насмешки.
Раздвинув ей коленями ноги, Гэри быстро, одним толчком, вошел в нее. Софи вскрикнула в экстазе.
