Анна Николаевна, – этак, знаете ли, стильно, по-современному…
– Да-да, давайте выберем Бэтмена, – горячо поддержала ее Манечка, – у него такие бицепсы и грудные пластины…
Тут все замолчали и косо посмотрели на секретаршу, которую и пригласили-то лишь потому, что кто-то решил, что в жюри непременно должно быть нечетное число.
Остальные сотрудники, в том числе и завхоз, судить детский конкурс отказались по причине крайней занятости в связи с подготовкой к собственному празднику.
– Это ведь костюм, – мягко объяснила Манечке Ирина Львовна, – надень его, к примеру, на Степу, и у того тоже будут грудные пластины…
Пятый член жюри, молодая учительница музыки, не удержавшись, прыснула в ладошку.
– Да и вообще, коллеги, не будем спешить, – продолжала Ирина Львовна, – у нас в программе после перерыва еще один номер.
– Это Сашка-то Горчаков? – удивилась завуч старших классов. – Да господь с вами, Ирина Львовна! Ну что мы от него хорошего можем ожидать? Разве только выйдет и сыграет нам на компьютере?
– Или на синтезаторе, одним пальцем, «Владимирский централ»? – подхватила, хихикая, музыкантша.
– Не будем спешить, – повторила, сохраняя полное спокойствие, Ирина Львовна.
Несмотря на эти мелкие разногласия, и все члены жюри, и наблюдающие за порядком физрук с вахтером, и даже сами дети, которым не дали, естественно, веселиться по собственному усмотрению, а навязали дурацкий конкурс на звание Короля и Королевы карнавала, считали, что праздник удался.
Огромная, с четырьмя окнами в ряд столовая превратилась в новогоднюю лесную поляну. Точно посредине ее возвышалась главная школьная елка, упирающаяся в потолок, увешанная игрушками и оплетенная мишурой и серпантином так, что не видно было зелени, а вдоль стен стоял ряд самодельных елочек, за которыми прятались длинные деревянные, специально выкрашенные в зеленый цвет скамейки для желающих присесть-отдохнуть и столики для фуршета.
Из угощения были бутерброды с сыром и любимой молодежью копченой колбасой, фрукты – апельсины и яблоки, – шоколадные конфеты, бутылки с фантой и пепси-колой (родительский комитет расстарался). Школа внесла свою лепту пирожками с повидлом, которые сегодня, в виде исключения, получились у повара Алисы вполне съедобными.
Дети поначалу, хихикая и стесняясь своих костюмов, кучковались у столиков с угощением, оставляя середину зала и пространство перед импровизированной сценой пустыми.
Но позднее, когда свет в зале приглушили, а на ярко освещенной сцене принялись выступать конкурсанты, зрители, заинтересовавшись, подошли ближе.
На жюри, сидящее перед сценой на самых удобных, доставленных из директорского кабинета, мягких стульях, начали сыпаться конфетные обертки и крошки нелегально пронесенных в школу чипсов.
Завуч по воспитательной работе, обернувшись, сделала ребятам замечание, и они отошли на пару шагов назад, но когда на сцене появились Бэтмен с Женщиной-Кошкой (Лешка Оболенский с Ленкой Карамзиной, чуть ли не с детского сада занимавшиеся вместе бальными танцами), приблизились снова.
11
Бэтмен – Оболенский был, несомненно, хорош – тонкий, высокий, гибкий, в бархатной маске и нагруднике с рельефными мышцами, черный шелковый плащ изящно обтекал статные плечи и послушно развевался при каждом отточенном танцевальном движении.
Великолепно смотрелась и Женщина-Кошка – ее костюм из блестящей черной кожи, отороченный мехом, мягко лучился в свете рампы, подчеркивая красоту и стройность тренированной девичьей фигурки и притягивая все мужские взгляды.
Общее впечатление от грациозной пары было несколько подпорчено тем, что во время танца у партнерши отвалился хвост.
Бэтмен своим бальным сапожком пытался отпихнуть нагло развалившийся на сцене пушистый, как метелка для стирания пыли, атрибут, но тот нипочем не хотел слушаться и лип к ногам танцующих.
Ученики, затаив дыхание и позабыв жевать и сыпать крошки на прически сидящих впереди учителей, следили за безнадежным единоборством Оболенского с хвостом, а потом, когда танец кончился, разразились дружным одобрительным свистом и аплодисментами.
Успех (по крайней мере, у мужской части публики) имели также Мальвина (Настя Ягужинская в голубом парике, кружевном мини-платьице и кружевных же, торчащих из-под платьица панталончиках), спевшая тонким голоском старинный русский романс «Не уходи, побудь со мною», и ее подружка Даша Лыкова с цыганским танцем.
Понравился зрителям и белый клоун Пьеро (Серега Ланской, в прошлом – лучший друг, а ныне соперник Саши Горчакова), сначала аккомпанировавший Мальвине на пианино, а затем исполнивший собственную композицию на синтезаторе.
Удостоились одобрения благодушно настроенной публики и другие соискатели – певцы и певицы, декламаторы, фокусник, еще одна танцевальная пара и даже читатель мыслей на расстоянии.
Жюри предстояло сделать нелегкий выбор.
Во время перерыва жюри, подкреплявшееся сидя за отдельным, спрятанным за сцену столиком, вновь попыталось затеять обсуждение.
Ирина Львовна, в принципе, не возражала против Мальвины, как Королевы, но обсуждать кандидатуру Короля категорически отказалась. Заинтригованное жюри, доев бутерброды с красной рыбой и допив белое вино (особые знаки внимания со стороны родительского комитета), вернулось на свои места и с любопытством уставилось на пустую сцену.
Повинуясь знаку Ирины Львовны, физрук совсем погасил свет в зале (девочки радостно захихикали), а на сцену направил одинокий луч театрального прожектора, который также был позаимствован завхозом у театра-студии. И в этом свете неслышно возник Саша Горчаков – весь в черном, как и Бэтмен, интересный до невозможности.
Он был в черном свитере-водолазке, черных джинсах и черных, начищенных до зеркального блеска ботинках. Шею его украшала широкая золотая цепь, позаимствованная у отца, которая очень красиво переливалась на черной ткани и играла багровыми огнями. Черные волосы Саши были художественно взлохмачены.
Для полноты образа Горчаков собирался еще одолжить у Бэтмена черный шелковый плащ, но в последний момент передумал.
Стоя в круге света перед замершим залом, Саша скрестил руки на груди, сверкнув отцовским же золотым перстнем на указательном пальце правой руки, и суровым голосом произнес:
12
По наступившей затем паузе было понятно, что все присутствующие в зале дружно пытаются привести в надлежащий вид отвалившиеся челюсти.
Ирина Львовна невозмутимо перелистнула страничку лежащей перед ней самодельной концертной программки.
Слухи, ходившие впоследствии об ученическом карнавале, были, как и положено слухам, красочны, разнообразны, противоречивы и обрастали при каждом пересказе все новыми и новыми подробностями.
Королем и Королевой бала единодушно признали Сашу Горчакова и Настю Ягужинскую.
Некоторые утверждали, что Саша, он же Принц Гамлет, весь вечер танцевал с покоренной и восхищенной Настей – Мальвиной, угощал ее чипсами и лимонадом подозрительно темного цвета и густого запаха, а потом пошел провожать домой, так что бедному Пьеро оставалось только вытирать нарисованные слезы рукавом своего белого балахона.
Другие считали, что ничего подобного не было, что покоренная и восхищенная Мальвина сама липла к Гамлету, но тот показал себя гордым и равнодушным, чипсы съел сам, ни с кем не танцевал и вообще в половине двенадцатого отправился домой, заявив, что завтра учебный день, и поэтому надо пораньше лечь спать. Пьеро же, про которого Мальвина, даже отвергнутая датским принцем, так и не вспомнила,
