– Это что такое? – так и взвилась Люсенька, с неожиданным проворством выскакивая в проход и явно намереваясь наброситься на водителя. – Опять стоим? А теперь какого черта тебе не хватает?
– Наоборот! – сообщил тот, перегнувшись в салон. – Кое-чего в моем организме наблюдается явный излишек. Понятно? Я не могу с полным мочевым пузырем ехать, а памперс купить не догадался. Так что две минутки придется подождать.
И он распахнул дверь салона, а потом выскочил из кабины и исчез в снежной темноте.
Но вот две минуты, отпущенные «сделать это дело», истекли, да и пять истекли, а водитель не возвращался. Из двери дуло немилосердно, и кое-где поземка уже намела под креслами крохотные снежные сугробики.
– Да что ж это такое?! – плачущим голосом возопила Люсенька, и на сей раз даже ее укротитель не стал супругу осаживать. – Завез невесть куда – и исчез! Что ж он там делает, изверг?
Кто-то высказался в том смысле, что первоначальные намерения шофера изменились, дело потребовало более обстоятельных размышлений. Еще кто-то резонно возразил, что долгие размышления при такой погоде чреваты непредсказуемыми последствиями: если не отморозишь некоторые жизненно важные части тела, то тебя непременно занесет снегом по самую макушку, поскольку человек, сидящий на корточках, значительно ниже человека, стоящего во весь рост.
– А может, его волки съели? – трагически выкрикнула Люсенька.
– Ну что ты, – прочирикал ее спутник жизни, – откуда здесь волки? Их тут и нету!
– Откуда, откуда! Из леса! – возразил пассажир с переднего сиденья. – Вы, сразу видно, нездешние. Волков тут, в Линде, сколько угодно. По ночам за деревенскими околицами желтые глаза как угольки светятся.
– Вон они, волки! – что было мочи заорала Люсенька, резко поворачиваясь и тыча пальцем в заднее стекло.
Остальные пассажиры тоже обернулись разом, едва не вывихнув шеи, и впрямь увидели два желтых глаза невдалеке.
Надо сказать, первое впечатление было очень сильным…
– Да это машина, а никакие не волки! – вдруг выкрикнул кто-то с облегчением.
И в самом деле: волчьи глаза стали огромными, ослепительными. А потом в свете остававшихся включенными задних огней автобуса мелькнула черная лакированная, изрядно залепленная снегом машина с бело-синим значком на капоте…
Здрасте! Старые знакомые! Черный «бумер» с тремя восьмерками. Алена озадачилась. Она помнила, что преступные любовники уже обгоняли автобус… А впрочем, мало ли куда им нужно было заехать.
– Слушайте, волки или не волки, а ведь с водилой нашим что-то явно случилось, – решительно сказал парень в ушанке. – Может, ему там худо стало? Или отошел слишком далеко от автобуса и заблудился? Вон метель какая, а?
– Надо посигналить, – сказала Алена. – Водитель, если и в самом деле заблудился, услышит и сориентируется, где нас искать.
Парень в шапке быстро прошел вперед. Перегнулся в кабину, протянул руку к рулевому колесу, однако ожидаемого сигнала почему-то не последовало. Через несколько секунд он обернулся и удивленно сказал:
– А знаете, гудок-то не работает! Вот же гад, а? В рейс идти с неисправным сигналом, в такую погоду, по такой дороге, на ночь глядя… Ох, вернется, я ему покажу!
– Пусть сначала вернется! – резонно возразила Люсенька, и ее спутник жизни неожиданно согласился:
– Вот именно, пусть сначала вернется!
– Да, интересное дело! – пробормотал парень в ушанке, растерянно озираясь. – Что ж теперь делать?
Народ безмолвствовал.
– Может, покричать? – предложила Алена.
– Ау! – дурашливо заблажил кто-то из пассажиров, но тотчас сконфузился и умолк.
Парень в ушанке только головой покачал с досадой:
– Да не здесь! Какой смысл орать в автобусе? Надо на улицу выйти.
И выскочил вон.
Спустя некоторое время он забрался обратно и прохрипел разочарованно:
– Никакого толку.
– Да ты ж не кричал! – возмущенно воскликнула Люсенька.
– Ничего себе не кричал! – возопил парень и закашлялся. – Вон, голос сорвал. Ветер, снег, звук моментально глохнет.
– Пустите меня, уж я крикну, так крикну! – Люсенька с бойцовским огнем в глазах ринулась к выходу.
Укротитель влачился за ней с привычным стоном:
– Люсенька, тише…
– Да без толку одному глотку рвать, – махнул рукой парень в ушанке. – Чтобы этот ветер одолеть, нужен
