справилась с глубиной мерцающего лесного воздуха, столь характерного для Моне. В нижнем уголке картины стояла немного иная подпись – А.Минто. Сама картина, выполненная маслом на картоне, повторяла знаменитый холст Клода Моне – те же дамы под сенью деревьев, та же скатерть с разложенной закуской и бутылками.
Но на переднем плане картины, поверх ближней к зрителю бутылке вина, проволокой к картону была прикручена пустая бутылочка из-под пепси. Как копировщица эта Минто или Кинто была неплохим мастером. Я подумал, что когда жене надоест эта нелепая инсталляция, я сниму бутылку, аккуратно заклею дырочки от проволоки, и на стене квартиры будет висеть недурная копия знаменитой картины.
Цена этого шедевра была вполне доступная. Более того, скучающая хозяйка салона сделала большую скидку, приговаривая, что и этой суммы ему вполне достаточно.
– Ему или ей? – поинтересовался я.
– Трудно сказать, – ответила женщина, снимая картину со стены, – я еще не научилась разбираться в половой принадлежности мастеров поп-арта. Только оберточной бумаги у меня нет. Несите так, за раму.
– Ничего, – ответил я, – у меня машина.
– Вам проще, – равнодушно сказала женщина, принимая деньги.
Я уложил картину на заднее сиденье, уселся, выпил остаток воды из литровой бутылки, и подумал, что надо было поинтересоваться туалетом у хозяйки салона. Но возвращаться было неловко. Взглянул на заднюю сторону картона. На ней размашисто стояли дата и подпись А. Малто-Кинтадзе. Да, действительно, трудно было понять пол создателя этого шедевра.
Мне надо было еще сделать пару дел в центре города. Тронулся, проехал немного. Неожиданно почувствовал, что надо все-таки помочиться. До дома далеко, решил зайти в какое-нибудь кафе. Пока искал кафе, пока парковался, понял, что не донесу до туалета. Сижу в машине на одной из центральных улиц, мимо течет людская толпа. Что делать? От паники на лбу выступил пот. Неожиданно пришла идея – отковыриваю от картины бутылочку из-под пепси, расстегиваю зипер и пристраиваюсь к узкому горлышку бутылочки. Очень неудобно, боюсь капнуть на велюровое сиденье, кроме того, боюсь, что кто-нибудь из любопытных прохожих заглянет в окно машины. Но нестерпимое желание пересилило, и я наполняю почти всю бутылочку. Застегиваюсь, выхожу из машины, держа бутылочку с мочой в руке, шарю взглядом в поисках урны. Увидел, запер машину и пошел по тротуару. В руке бутылочка с мочой, по цвету чуть бледнее пепси. Кинул ее в урну и собрался вернуться к машине. А тут какой-то бомж. Наклонился и достал бутылочку из урны. Мне стало совестно. Я останавливаю его и говорю:
– Мужик. Не пей. Это моча.
Он поворачивается ко мне, лицо интеллигентное, очки, бородка. И приятным голосом отвечает:
– Вы совершенно правы. Это такая гадость. Почеловечески жаль новое поколение.
И бомж исчез в подворотне.
Пропажа собаки
Раннее летнее утро, часов пять. Только рассвело. Разбудил меня жалобный собачий скулеж. Я открыл шторы, распахнул окно. На дорожке, разделяющей два дома, наш и близко стоящий параллельный нашему, громко и жалобно скулит очаровательный белый кудрявый песик. Вероятно, он потерялся. Минут через десять жалобное скуление становится невыносимым. О том, чтобы снова уснуть, не может быть и речи.
«Где же хозяева этого маленького чудовища?» – подумал я.
Но одиночество белого пуделя никакие хозяева не разделяли, хотя собачка продолжала громко скулить. Я уже не смог сдержаться. Вышел, схватил песика за шею, удавил и выбросил в мусорный бак.
Конечно, все это произошло в моем воображении. Натянутые собачьим воем нервы нарисовали такую неприглядную картину. Стало стыдно. Я закрыл окно, но звук легко проникал в квартиру.
«Как они могут вынести это?» – думал я, глядя на открытое окно квартиры в первом этаже в доме напротив.
Собачка сидела как раз возле этого открытого окна, в котором ветер легонько шевелил занавески. Но не только у меня не выдержали нервы, разбужен был весь дом. Кто-то кричал, чтобы убрали собачку, спать не дает. Кто-то кинул в нее большим куском вареной колбасы, видимо, в спешке оторванном от целого батона. Собачонка даже ухом не повела, даже не взглянула на лежащий рядом ароматный кусок, а продолжала жалобно скулить. Наконец из нашего подъезда выбежал сосед с первого этажа и с криком «Заткнись, кудрявая! Сколько можно терпеть твой скулеж?» пнул эту милую собачку. Собачка, на секунду замолкнув, описав красивую дугу, влетела в открытое окно в доме напротив, в котором так уютно колыхались занавески.
«Интересно, – подумал я, – сейчас пудель вылетит обратно из окна, и начнется серьезная разборка между соседями».
Но к моему удивлению, этого не произошло. Из открытого окна раздался истошный радостный крик:
– Мусечка, ты нашлась! Где же ты была, моя красавица?
ЛЮБОВЬ НЕ ЗНАЕТ ГРАНИЦ
Эту историю я знаю досконально. Я слышал ее от обоих героев, много узнал от друзей и приятелей и довольно много домыслил сам – все-таки, несмотря на славу плейбоя, кроме автогонок, лыж и дам в дорогих туалетах, я иногда способен погрузиться в размышления. Ну вот, вы уже начали хихикать. Так что же, хотите услышать эту историю? Вот то-то же. Итак, начну. Основных героев всего двое: он и она. Кто такой он? Кратко: Дмитрий – математик, необычайно умен, просто гениален, на нашем курсе сильно выделялся, защитил докторскую, лекции в университете, несколько аспирантов, в том числе и молодые талантливые женщины. Интересы – только работа. Новые статьи, новые выступления, новые заказы от производственников. Жизнь, заполненная работой. А кто такая она? Инна, эффектная молодая женщина, где-то училась, в основном языкам. То есть как в анекдоте: неграмотная, но работала по специальности. До всей этой истории жила с каким-то грубым нефтяником, который построил для нее особняк, закидал ее шубками и бриллиантами. Он ее баловал, однако ни разу не брал с собой за границу, цинично объясняя ей, что там, за границей, полно таких, как она. И одну ее тоже не отпускал: знал, что слаба она на передок.
Особняк был выстроен в отдаленном микрорайоне, неподалеку от панельных домов, где в небольшой квартирке проживал талантливый математик. Однажды он увидел Инну, точнее, вначале он увидел необычайной красоты и стройности женскую ножку, которая показалась в открытую холуем дверку джипа. А потом уже увидел и всю Инну. И жизнь его с той минуты перевернулась. Он начал сохнуть, сходить с ума от любви к этой красавице, он практически плюнул на работу и стал узнавать все, даже мельчайшие детали, о предмете своего обожания. Он выведал, с кем она живет, где и чем занимается, узнал про ее подруг и друзей. Образ жизни Инны стал его образом жизни. Он посещал те же рестораны, выставки, спектакли. Стал все чаще попадаться ей на глаза. Красавица его не замечала.
А между тем ему было необходимо читать лекции, готовить несколько докладов на конференции, в том числе в Швейцарии и Англии. Аспиранты не могли с ним увидеться. Заказчики не понимали, где найти так нужного им профессора. Все летело к черту.
Мы с Димой окончили один и тот же курс, но я вскоре выкинул из головы всю эту математику, занялся скупкой ваучеров, потом, уже с деньгами, вышел на фондовый рынок. Одновременно с появлением денег, квартиры и хорошей машины я стал заниматься спортом. Конечно, элитным. Вначале это был теннис, потом горные лыжи, потом скутеры и автогонки. В какой-то момент я познакомился с грубым нефтяником и его стройной подругой. Я оценил и ее формы, и ее жесткое остроумие. Без сомнения, она была большая стерва. Изредка мы встречались в ресторанах или на концертах. В то время у меня была сногсшибательная подруга – владелица нескольких бутиков. Она была довольно близка с Инной.
Однажды Инна рассказала мне, что ее преследует странный молодой человек. Выглядит он вполне нормально, но попадается очень часто на глаза. Кстати, она заметила, что он весьма небогат и в ресторанах, где она часто бывает, он сидит с кружкой пива или чашкой кофе и глаз от нее не отводит. Я вначале посмеялся, но как-то она показала мне своего воздыхателя. Я узнал Диму, немедленно собрался к нему подойти, но он мгновенно исчез. Я вернулся к Инне и рассказал ей о моем однокурснике. Упомянул, что он доктор наук, будущее светило математики и все такое прочее. Инна очень заинтересовалась. Тогда я пообещал отыскать Диму и расспросить его, чтобы понять его поведение.
