тридцати человек. Русичи закидали ромеев дротиками, потом бросились на врагов с обнаженными мечами. Восемь или девять ромеев пали на месте, остальные разбежались в разные стороны.
Ставр повел свой отряд дальше, велев лучникам выдвинуться вперед. Едва между палатками появлялась фигура какого-нибудь ромея, в него тут же летела меткая стрела. В сотню к боярину Ставру Свенельдом были отобраны самые лучшие стрелки из всего русского войска.
Неожиданно один из лучников споткнулся о колышек палатки, припав на одно колено, из его груди вырвался негромкий девичий вскрик.
Ставр живо подскочил к юному лучнику, сдернул шлем с его головы. Под шлемом оказалась девичья коса, уложенная венцом.
– Веснянка! – изумленно выдохнул Ставр. – Ох, огонь-девица! Ты почто здесь?
– Надоело в тереме сидеть да на реку глядеть, – сердито ответила девушка. – Не сомневайся, боярин. Из лука я хорошо стреляю!
– В этом-то я не сомневаюсь, милая, – проворчал Ставр. – Назад в Доростол не все из нас вернутся, вот что меня тревожит. Коль с тобой беда случится, то Свенельд мне башку свернет!
Ставр взял Весняну за руку и подвел ее к Харальду.
– Будь все время подле него, голубушка, – приказным тоном повелел он. – Куда Харальд, туда и ты. Уразумела?
Весняна молча кивнула. Она вновь покрыла свою голову шлемом и враз стала похожа на стройного безусого юношу с большими очами, чуть вздернутым носом и красиво очерченными устами. Вот только крутые бедра и выпуклая грудь все-таки выдавали ее женскую суть.
Чем дальше в стан ромеев углублялся отряд Ставра, тем больше врагов оказывалось на пути у русичей. Стремительные стычки в проходах между палатками следовали одна за другой. Среди русичей уже многие были ранены, на исходе были стрелы и дротики.
Пурпурный царский шатер был уже совсем рядом. Русичи гурьбой неслись к нему по широкому проходу между двумя рядами палаток. Справа и слева на них выскакивали из-за палаток ромеи с мечами и копьями в руках, ромейские стрелы втыкались в щиты русов. Ратники на ходу отбивались от врагов, не обращая внимания на тех ромеев, что бежали за ними следом, кидая в них дротики. В отряде Ставра появились первые убитые. Врагов было слишком много и они были повсюду!
Вот и красный шатер, огромный, как терем. Подле него было не меньше полусотни царских стражников в чешуйчатых панцирях, с посеребренными овальными щитами. На щитах у них был изображен святой Георгий.
Русичи ринулись на царских телохранителей без боевого клича. Предводителя царской стражи Ставр заколол копьем. Мертвые и раненые русичи и ромеи падали вперемежку друг на друга посреди широкой утрамбованной площадки перед широким входом в царский шатер, завешанным пурпурной занавеской с длинной бахромой.
Схватка с царской стражей еще продолжалась, а Ставр уже толкает Харальда в шатер, что-то крича ему, хотя голос его тонет в лязге мечей. Харальд срывает дверную занавесь и вбегает под высокие парчовые своды обширного походного жилища ромейского властелина. Рядом с Харальдом оказывается Весняна, держа стрелу на натянутой тетиве лука.
Внутреннее пространство огромного шатра было перегорожено высокими ширмами из натянутой на деревянные рамы бархатной ткани разных расцветок. Это создавало в шатре некое подобие нескольких комнат. Между ширмами в глубине шатра тускло мерцали несколько масляных светильников, но их света явно не хватало, чтобы рассеять царящий здесь полумрак.
С трудом переводя дыхание после быстрого бега, Харальд шагнул к ближайшей ширме и толкнул ее щитом. Ширма с легким стуком упала на широкий персидский ковер, посреди которого стоял овальный стол на четырех изогнутых ножках, уставленный яствами на золотой и серебряной посуде. Тут же стоял стул с высокой спинкой.
Харальду вспомнилось, что как раз на этом стуле восседал Иоанн Цимисхий, беседуя с ним перед тем, как отпустить его на свободу.
Услышав шорох за соседней ширмой из голубой ткани, Харальд опрокинул ее ударом меча. Он увидел вскочившую с узкого ложа молодую полуодетую женщину с еле прибранными светлыми волосами, в руке у которой был кинжал. Женщина испуганно вскрикнула и в следующий миг стала валиться навзничь, пораженная стрелой прямо в сердце. Это Весняна мигом среагировала на звук, пустив стрелу из-за плеча Харальда.
По лицу Весняны было видно, что она раздосадована своим слишком поспешным выстрелом. Убитая ею незнакомка лежала на темно-вишневом ковре, разбросав руки в стороны. В ее широко раскрытых неживых глазах застыл испуг.
– Где же василевс? – пробормотала Весняна, вынимая из колчана другую стрелу.
– Там, наверно, – прошептал Харальд, кивнув на зеленую ширму, за которой явственно прозвучали чьи-то торопливые шаги.
– Ну же! Вперед! – решительно обронила Весняна, вновь изготовившись к стрельбе.
Харальд толкнул ширму плечом.
За упавшей ширмой оказалась постель василевса и его большой походный сундук.
– Там кто-то прячется! – воскликнула Весняна, направив стрелу на широкий парчовый полог, за складками которого угадывались очертания человеческой фигуры.
Харальд без раздумий всадил меч в затаившегося за занавеской человека. Раздался короткий предсмертный вопль. Сорванная с крючков занавеска упала к ногам Харальда вместе с телом убитого им незнакомца. Харальду пришлось разрезать ткань мечом, чтобы разглядеть того, кого он убил. Это был довольно тучный человек с огненно-рыжими волосами и короткой бородкой такого же цвета. На нем была длинная туника. На шее у мертвеца висела золотая цепь с массивным медальоном.
– Это Цимисхий? – Весняна склонилась над убитым, чтобы получше его рассмотреть.
– Нет, это не василевс, – мрачно проговорил Харальд.
– Кто же это? – вновь спросила Весняна.
– Не знаю. – Харальд выпрямился.
Вдруг из сундука за спиной у Харальда выскочил чернокожий человек, обнаженный до пояса, и кинулся наутек.
Весняна вскинула лук и выстрелила.
Проворный бегун был уже почти у дверного проема, когда его настигла стрела.
Харальд подбежал к упавшему и торжествующе рассмеялся.
– Привет тебе, Аципофеодор! Вот так встреча!
Раненый мавр корчился от боли, стрела пробила ему легкое, застряв между ребрами.
– Где Цимисхий? – Харальд схватил мавра за густые черные кудри.
– Здесь его нет, – пролепетал мавр. – Цимисхий наверняка в шатре у своего шурина Давида Куркуаса. Они обычно допоздна играют в кости.
– Где шатер Куркуаса? – Харальд пнул мавра сапогом в бок. – Говори!
– Возле шатров «бессмертных», недалеко отсюда, – прохрипел мавр. – Шатер Куркуаса из синей парчи с золотым шитьем. По верхнему краю идет золотая бахрома.
Перед Харальдом возник боярин Ставр, щит которого был утыкан вражескими стрелами.
– Где василевс? – обратился боярин к юноше. – Ты убил его?
– Цимисхия здесь нет, – ответил Харальд. – Он находится в шатре у своего шурина. Но, скорее всего, Цимисхия и там уже нет.
– А это кто? – Ставр указал мечом на корчившегося мавра со стрелой в спине.
– Это верный слуга Цимисхия, – с кривой усмешкой промолвил Харальд. – Этот негодяй помог Цимисхию захватить трон.
– Пора уходить! – сказал Ставр. – Отряд Святослава уже начал отступление обратно к Доростолу. Пора и нам уносить ноги!
Глава седьмая. Гибель Сфенкела
Калокир долго разглядывал отрубленную голову мавра, лежащую на столе на серебряном подносе, погруженный в какие-то свои думы. Сидящий на стуле Харальд, закинув ногу на ногу, тоже думал о
