положение дел после нападения на Советский Союз. И ведь это действительно так. Советскому Союзу пришлось воевать во второй мировой войне не только с 70-миллионной Германией, но фактически со всей 300-миллионной Европой. Объединены европейцы были на различных основаниях, одни вынужденно подчинялись, другие сотрудничали искренне. Однако действовали они в одном направлении. И преувеличивать антинацистские настроения в Европе вряд ли стоит. Немцы не пошли бы на риск, внедряя в войска огромное количество враждебно настроенных военнослужащих. За период с 1942 по 1945 год было взято в плен и учтено ГУПВИ МВД СССР 3 486 206 военнопленных бывших европейских армий. Из них:
| поляков | 60 277 | 1,729 |
| итальянцев | 48 957 | 1,404 |
| французов | 23 136 | 0,664 |
| югославов | 21 830 | 0,626 |
| голландцев | 4730 | 0,136 |
| финнов | 2377 | 0,068 |
| прочих нац-стей | 8665 | 0,249 |
Конечно, эти цифры не полностью отражают национальный состав армии вторжения (к примеру, армия Маннергейма не могла быть полностью пленена, да и сдавались пленные охотнее на Западном фронте охотнее, чем на Восточном). Не были пленены русскими и появившиеся после 22 июня 1941 года добровольческие легионы под названиями «Фландрия», «Нидерланды», «Валлония», «Дания» и т. д., которые позже превратились в
Нужно учесть. что мобилизация почти четверти всех немцев в армию стала возможной только в результате опоры на всю континентальную Европу, ее промышленность и ресурсы. И пока многонациональная армия, ядро которой составлял германский компонент, одерживала победы на русском фронте, Европа была, в общем и целом, на ее стороне. Немцы имели надежный общеевропейский тыл. И не должно вводить в заблуждение то обстоятельство, Англия и Германия в это же самое время были в состоянии войны.
Да и немцы и сами полагали, что ведут свое дело в интересах всей западной цивилизации (при главенствующем положении собственного народа).
В «Общих указаниях группе сельского хозяйства экономической организации «Ост», составленных 23 мая 1941 года, формулировалось следующее: «Производство продовольствия в России на длительное время включить в европейскую систему», ибо «Западная и Северная Европа голодает… Германия и Англия (какая трогательная забота — П. С.)… нуждаются в ввозе продуктов питания», а между тем «Россия поставляет только зерно, не более 2 млн. тонн в год… (урожай России в 1940 году — 95,6 млн. тонн. — П. С.). Таким образом, определяются основные направления решения проблемы высвобождения избытков продуктов русского сельского хозяйства для Европы… Внутреннее потребление России… должно быть снижено настолько, чтобы образовались необходимые излишки для вывоза».[73] Пояснялось, за счет чего образовывать излишки продовольствия.
Далее констатировалось, что СССР — Россия в сельскохозяйственном отношении состоит из двух различных «зон»: «Районы с избыточным производством расположены в черноземной области (т. е. на юге и юго — востоке)… районы, требующие поставок, находятся в основном в северной лесной зоне (подзолистые почвы). Из этого следует, что отделение черноземных областей от лесной зоны при любых обстоятельствах высвободит для нас излишки производства продуктов. Это отделение будет иметь своим следствием прекращение обеспечения продуктами всей лесной зоны, включая важнейшие промышленные центры Москву и Петербург.
Вследствие прекращения подвоза продуктов из южных районов, сельскохозяйственное производство в лесной зоне примет характер натурального хозяйства… Население лесной зоны, особенно население городов, вынуждено будет страдать от голода, даже в случае интенсивного ведения хозяйства путем расширения площадей под картофель в этих областях и увеличения его урожая. Этими мерами голод не ликвидировать. Попытка спасти население от голодной смерти путем привоза из черноземной зоны имеющихся там излишков продуктов нанесла бы ущерб снабжению Европы». В «общих указаниях» подчеркивалось: «наша задача состоит в том, чтобы включить Россию в европейское разделение труда и осуществить принудительное нарушение существующего экономического равновесия внутри СССР».[74]
За день до нападения на Россию, 20 июня 1941 года, министр «по делам восточных территорий» Альфред Розенберг подчеркнул, что наивны люди, полагающие, будто война имеет цель «освободить бедных русских на все времена от большевизма». Нет, заявил Розенберг, война предназначена «для того, чтобы проводить германскую мировую политику: «Мы хотим решить не только временную большевистскую проблему, но также те проблемы, которые выходят за рамки этого временного явления как первоначальная сущность европейских исторических сил. Война имеет цель «оградить и одновременно продвинуть далеко на восток сущность Европы…».[75] То есть дело шло именно о войне в интересах всей Европы, которой предстояло объединиться под немецкими штандартами.
Позднее, в сентябре 1941 года, когда фронт был уже на подступах к Ленинграду, Гитлер заявил: «Граница между Европой и Азией проходит не по Уралу, а на том месте, где кончаются поселения настоящих германцев… Наша задача состоит в том, чтобы передвинуть эту границу возможно дальше на Восток, если нужно — за Урал… Ядовитое гнездо Петербург, из которого так долго азиатский яд источался в Балтийское
