Словом, для японца жить и работать в семье представляется нормой. И эту норму они переносят даже в сферу производственной деятельности.
Писатель Вадим Кожинов, обративший внимание на схожесть жизненных укладов японского и русского обществ, отмечает, что крестьянская община в России вроде бы не была столь прочной и незыблемой, как в Японии, наиболее активные ее члены стремились вырваться и вырывались из ее рамок. Но, даже уйдя из сельской общины, эти люди опять-таки объединялись в иные артели.
«Громадную роль (в строительном деле — безусловно господствующую) играли в России известные уже по литературным памятникам XV века артели, которые были совсем иным институтом, нежели община: они свободно перемещались по территории страны, складывались по воле своих членов и опять-таки по собственной воле подряжались на те или иные работы. В 1890-х годах именно артелями, включавшими в себя в общей сложности не более 10 тысяч человек, была построена Транссибирская магистраль (7,5 тысяч км рельсового пути, 55 км туннелей, 5 мостов через великие реки). Это явилось признанным всем миром «чудом» того времени, зиждущемся на неслыханно высокой производительности труда (достаточно сравнить этот труд с трудом в 1970–1980 годах вооруженных всяческой импортной техникой сотен тысяч строителей намного более короткой Байкало-Амурской магистрали)».[116]
История научила наших предков держаться друг за друга, поддерживать соседей и не чураться их помощи. Житейский опыт сформировал и жизненный уклад, и национальную психологию, и даже язык. Ведь русский язык наш богат заимствованиями из тюркских, скандинавских, финских, европейских языков. Суть русской идеи в гармоничном развитии, как самого российского народа, так и в достижении гармонии с природой и другими нациями, религиями и племенами. Жить семьей, а не корпорацией. Государство — это же Отечестве а не офис., — вот, пожалуй, главное для нас.
В противовес этому в качестве идеала общественного устройства на Западе сумели предложить лишь утопии. На русской национальной почве не возникло ни одной подобной теории. Хотя, как это не грустно, именно Россия пыталась реализовать в XX веке как раз один из этих проектов.
LIX. Нет народа без чувства рода
Россия, казалось бы, проиграла противоборство с объединенными силами Запада, ныне возглавляемыми США. Подобные иллюзии остаются у многих, и семена сомнения в благоприятном для россиян исходе «холодной войны» посеяны даже в самой России. Необычной была война, необычна и расплата за поражение в ней. Контрибуция в виде практически неконтролируемого вывоза ресурсов, сырья, технологий, разгром промышленности и сельского хозяйства. В стране голодают тысячи, не имеют полноценного питания миллионы, целые регионы замерзают. Конституционный порядок приходится защищать оружием. Нет возможности закрыться от героинового удара из Афганистана и Пакистана…
Все это так. Но нужно помнить, что всякий раз после падения Россия не только поднималась с колен. Инерция подъема превращалась в ее новый, еще более грандиозный взлет. После двухсотлетнего ордынского владычества поднялась и расправила плечи Русь Московская. Десятилетия Смуты завершились Петровской Империей. Нашествие Наполеона окончилось упрочением позиций России в Европе. Вторая смута, сопровождалась революциями и участием в мировой войне, интервенцией и гражданской войной, а завершилась усилением государства и позволили освободиться от финансовой зависимости Запада. Окончание второй мировой войны завершилось созданием содружества социалистических государств, сплотившихся вокруг Советского Союза. Что может быть по окончании третьей смуты, вызванной поражением в «холодной войне»? Загадывать не будем. В текущих событиях нужно просто активнее участвовать!
Лучше вспомним еще раз, как создавалась Россия. А образовывалась держава инициативой и энергией, активностью и предприимчивостью простых людей. Ермак поклонился Родине Сибирью. Десятки казачьих отрядов шли далее на Восток, и дошли до Великого Океана. Даже на Хоккайдо русские пришли ранее японцев. Достигли берегов Америки…
Об этом, впрочем, говорил и американский советолог, автор ряда книг о СССР профессор Принстонского университета Стивен Коэн. 27 ноября 1991 года выступая по «Голосу Америки», он предсказал буквально следующее: «Я считаю, что в будущем (когда точно, сказать трудно, может быть через четыре месяца, через год, четыре года или даже через десять лет) непременно появится великая Россия. Это образование можно будет называть Союзом, империей, федерацией или конфедерацией. Но ясно одно: Россия столь огромна и могущественна, что невозможно будет уйти от российского господства. Я думаю, что в это образование войдет большинство республик. Поэтому вопрос не в том, появится ли вновь «большой русский брат», а в том, как это конкретно произойдет».
Это возрождение произойдет непременно. За счет чего? В чем резерв грядущего возрождения?
На этот ответ может быть один единственный ответ: главное богатство России было и есть ее люди, ее народы, все ее многочисленные племена. Прибыль государства происходила от них, которые то ли трудились дома, то ли расходились по свету, а затем «кланялись» своими достижениями Родине.
«Россия всегда была сильна народным почином: Россию строили две силы — народ, богатый инициативой и национальная власть, — так писал обосновавшийся в Аргентине русский писатель-эмигрант Михаил Алексеевич Поморцев (литературный псевдоним — Борис Башилов), автор ряда книг по истории Государства Российского. Он подчеркивал: «Территория русского государства в первую очередь разрасталась благодаря инициативе крестьян, строивших починки за пределами действия государственной власти, монахов — строивших монастыри в необжитых людьми местах, купцов — отправлявшихся в неизвестные страны, прилегавшие к границам русского государства, вольными ватагами землепроходцев и мореходов, уходивших «на от веку неведомые реки и моря». Кто первый начал с турками борьбу за побережье Черного моря, во времена Киевской Руси называвшегося Русским морем? Кто уже в X–XI веке заселил берега впадающих в Белое море рек и побережье Белого моря. Разве не купцы Строгановы колонизировали громадную территорию на Каме? Не они разве отправили казаков «проведывать» Сибирь? И разве не вольные дружины землепроходцев, основали русские остроги на огромных просторах между Уралом и Тихим океаном в продолжение всего 80 лет?
Царская власть почти всегда отставала от могучего разлива народной инициативы, только присоединяя к государству заселенные и завоеванные самим народом земли. Центральная власть, изнемогавшая всегда под падавшими на ее плечи задачами, всегда берегла свои силы для выполнения важнейшей задачи — борьбы с историческими врагами русского народа». [117]
Вот и получается, что русский народ свои подвиги во славу державы совершал вопреки требованиям верховной власти. Москва не просила Ермака брать Сибирское ханство. Да и донцы по своей охоте изгнали турок из Азова при Михаиле Федоровиче, первом из Романовых. Расходились люди по свету белому и возвращались на Родину с прибылью.
Истекшее столетие отмечено огромным исходом россиян из пределов Родины. Эмигрировали многие в революции, в гражданскую братоубийственную, во время мировых войн искали прибежище в более спокойных странах. Последний поток случился в годы перестройки. Его так и назвали — «утечка умов». Наиболее активная, деятельная часть общества была мобильной. Потому-то сегодня далеко не самая худшая часть наших соотечественников находятся вне России, вдали от могил собственных предков. Кто-то из них был в числе непримиримых противников прошлых режимов России, кто-то даже сейчас числит себя в числе ее врагов. Понятно, что обиды прошлого не дают успокоения. Но ведь это Родина. Держать обиду на многострадальную Россию — как таить обиду на собственную мать.
Всему свое время. Было время разбрасывать по свету людей. Может быть, даже для сохранения нации, ее потенциала и генофонда? Видимо пришло время собирать этих людей, дать им возможность приложить свои таланты в Отечестве. Земель у нас достаточно, богатств вволю. Порядка нет. Так может быть из-за того, что наводить его некому?
