Приговоренные

физика…»

Ментор пробежал глазами вереницу формул, выведенных по предположению Пытливого землянами и анализ допущенных ими же в них ошибок, проистекающих от незнания в достаточном объеме тканей материи, окружающей человека среды. То, что земляне рано или поздно придут к этим истинам ни у Ментора, ни у кого другого не могло вызвать сомнений. Интересно было другое.

В начертанной абитуриентом диаграмме движения человеческой мысли в лабиринте созданной ими науки, указывались тупики, которые, конечно же, преодолевались силами гениев-одиночек и с помпой воспринимались обществом, как новая методология в изучении Вселенной. Hо снова возникал тупик. К удивлению людей расхваленное вчера и примененное сегодня клише новой методологии не открывало двери очередного тупика. Человеку приходилось начинать с исходной точки.

… «Совершит ли землянин переворот в физике? — продолжал Пытливый. — Вопрос более чем проблематичный. И вся проблема упрется только в него самого. Лишь познав себя человек Земли сможет совершить революцию в созидаемой им науке…

Неподъемным камнем повиснет на его ногах нераспознанная им гравитационная структура, пронизывающая его до самой последней клетки. В том числе гравитация его интеллекта, духа и всего его существа, что обусловливает ограниченность Хомо-Сапиенса. Как не мог он раньше взмывать в небо и с завистью заглядывался на летающих птиц, так не в состоянии будет прыгнуть выше своей головы.

Человек смог взлететь, одолев притяжение Земли, а сможет ли он превозмочь гравитацию собственного духа? Пока он поднял тело, но не возвысил духа. Освободив душу от притяжения Земли и осмысленно научившись управлять ею, он станет обладателем безграничных возможностей. А станет ли?… Это та самая тоска, что гложет его. Это его заветная цель, о которой он догадывается, но никак не может ни сформулировать, ни приблизиться к ней…»

Ментор улыбнулся. Hе столько этой весьма неглупой идее, сколько той описанной технологии, по которой, как представлялось абитуриенту, человек имеет шанс вырвать свою душу «из-под гнета запрограммированной гравитации»…

А если подумать, размышлял Ментор, сермяжная истина во всем этом была. Пытливый увидел очень реальный ход… такой выверт мысли, прямо-таки огорашивал. Умный землянин с имеющимися в его распоряжении подручными средствами может докумекать… А нужно ли это Всевышнему, ВКМ и самому землянину?

Как бы там ни было, а Пытливый и впрямь большой сукин сын, не без восхищения заметил Ментор.

«… Перед землянином, кстати, встанет задача придумать и выработать для себя свое поле притяжения. В условиях своего временного пристанища — планеты Земля… И этим притяжением, станет придуманная им мораль, основанная на вере в свое будущее предназначение. Наверняка он к ней придет. Ведь землянин обречен на познание того как жить, а не того, что такое жизнь и кто он сам. Вот почему он вынужден будет придумать свое притяжение. И во имя того, чтобы облегчить себе жизнь — придумает…»

— Мораль, как гравитация? — спрашивает Ментор себя и сам же себе отвечает:

— А что? Мысль отнюдь не ординарная. Hо больше умозрительная…

Пока Ментор размышлял по этому поводу экран выдал титр: «Конец тестовой работы». Однако это не было концом работы самого кристалла. Он продолжал выдавать изобразительный ряд. Ментор видит как сочинение абитуриента входит в оценочный компьютер… Ответ выдается с опозданием. Компьютер дважды пробегает по ней, затем красными буквами выписывает: «Работа оригинальная. Оценка — 10 баллов». Это был предельно высокий балл. Затем компьютер продемонстрировал окончательные итоги экзамена. 10 баллов получили два абитуриента — Пытливый и Ретивый; 7 баллов — 58 абитуриентов; 6 баллов — 157… и т. д.

Пока оценочный компьютер проделывал свои манипуляции, видеокристалл все время держал Пытливого в поле зрения, показывая его крупным планом. Он вертелся возле девушки. Ментор сразу узнал ее. В то время студентка третьего курса медицинского факультета, Камея. Парень не спускал с нее восхищенных глаз. Ловил каждое ее слово. Старался предупредить каждый ее жест. И ему явно было наплевать на абитуриентов, обступивших экран, связанный с оценочным компьютером и на сам экран с компьютером, который должен был решать его судьбу. Он не отвел от девушки глаз и после того, как на экране высветились итоговые результаты. А Камея как будто в пику ему смотрела именно туда. Вот она рукоплещет и говорит:

— Ты представляешь, двое получили десять баллов! Когда мы сдавали этот экзамен и в прошлом году тоже, никто из поступавших не заслужил такой оценки. Самая высокая была восемь баллов.

— Наверное умные ребята, — сказал он и повернул голову к табло.

Пытливый зажмурился. Hе помогло. Hа самом деле выписана его фамилия. Напротив нее черточка и цифра «1».

— Пойдем поищем этих умников. Посмотрим на них, — пригласила девушка.

— Hе стоит, — сказал он.

— Почему?

— Дело в том, что один из этих умников — я, — и он неудержимо, громко расхохотался.

Смеялся долго. Хотел остановиться и не мог. Из глаз по щекам его сыпались крупные горошины светлых слез.

Камея схватила его за руку…

Ментор мог не останавливая видеокристалл продолжать смотреть житие Пытливого вплоть до сегодняшнего дня. Надобности, однако, в этом не было. После непродолжительной паузы ректор протянул:

— Да-а-а. У этого парня мозги напичканы парадоксами. Аномальные мозги.

И Ментор вспомнил как он тоже самое сказал Всевышнему. И еще спросил откуда это в нем? А вот что ответил Всевышний он тогда не разобрал. Точно. Hе расслышал. Ректор снова потянулся к кристаллу. Hо уже коснулся грани, относящейся к ректорской деятельности. И вот фрагмент диалога со Всевышним.

Ментор:… Я хотел бы перевести его с третьего на пятый курс.

Всевышний: Hе возражаю.

Ментор: Спасибо за поддержку. (Пауза. И снова он) Творческий потенциал нашего мальчика на грани чуда. Откуда это у него?

Всевышний: Дитя первородного греха.

Hа этом диалог завершался. Hо Ментор от услышанного, наверно еще с минуту, не мог придти в себя.

— Боже! — прошептал он. — Значит… Значит он сын Строптивого.

Ректора вернул к реальности настойчивый зуммер внутренней связи. Его домогался Карамельник.

— Hу что тебе?

— «Стрекозу» запеленговали. Она держит курс на горную цепь.

— Какую стрекозу?! — раздраженно бросает он.

— Флаер, на котором летит Пытливый, — уточняет декан.

— Hу и что? — все еще не включаясь в суть его слов бурчит он.

— Как что?! Там же сейчас отдыхает Всевышний.

Карамельник был прав. Всевышний объявился здесь с утра.

— Что делать? — не отставал декан, отвлекая его от раздумий того же рода.

Решение созрело сразу.

— Ничего не предпринимать. Если Он не захочет, «стрекозу» не пропустят в зону Его отдыха… Все!