И Гвинифра.
«Нет, никогда. Это не она».
Позже вечером в стену у двери в комнату Питера постучал Кей и вошел после приглашения. В руках он держал свиток пергамента, но Питеру его не подал, стал читать сам. «Ну, конечно, – понял Питер. – Ланселот же неграмотный». Вспомнив о том, какую он вызвал потеху, когда попросил бумагу и чернила, Питер густо покраснел.
– Наш поход потребует неких затрат, – пояснил сенешаль. – Нужно, чтобы ты одобрил те суммы, которые пойдут на закупку провианта, воды, двух колесниц, на фрахт триремы с капитаном в Кардиффе. Также на борту судна будет готовая команда, гребцы и матросы. У командиров будут свои лошади и рабы, так что нам не придется платить за это.
– Рабы? – У Питера засосало под ложечкой.
– Придется захватить несколько кухонных рабов отсюда. Если кто-то возьмет с собой личных рабов, и те умрут или будут ранены, то это – на совести владельца. Но и рабам нужна пища.
Питер сглотнул подступивший к горлу ком. Он ведь понимал, что в конце концов дойдет и до этого. Но.., прикрытие там или не прикрытие, но он не допустит, чтобы в составе его экспедиции были рабы.
– Нет, Кей. Никаких рабов. Ни домашних, ни личных. Кей вытаращил глаза и попятился. Питер продолжал:
– Дело в.., гм-м-м… – Он отчаянно искал подходящее слово, которое убедило бы Кея, – ..в верности. На рабов разве можно полагаться? Сам знаешь. Никогда не знаешь, кто им платит за то, чтобы они выбалтывали тайны.
– Боги! И что же ты думаешь? Кто тогда будет таскать воду для рыцарских лошадей, кто их будет чистить, кто будет готовить нам еду, одевать нас?
Похоже, Кею была поистине нестерпима мысль о том, чтобы ухаживать за собственным конем.
– Будете сами готовить себе еду, а нет, так ешьте все сырое. Мне все равно. Но никаких рабов.
Кей посмотрел на Питера долгим взглядом. Его темные глаза так сузились, что превратились в щелочки.
– Грядет время, полководец. Скоро тебе придется выбирать, в чьем мире ты живешь – в своем или в его. Но пока что я согласен принять твои странные иноземные приказы.
– А колесницы нам на что?
Кей заговорил медленно, словно беседовал с ребенком, задающим глупые вопросы, – Потому что мы с тобой жутко устанем, бегая за лошадьми и вытаскивая ноги из колдобин.
«Мне как раз вот это и грозит, если я попробую оседлать одну из этих чертовок».
– Но почему мы с тобой не можем поехать верхом, как другие командиры? Кей скривился.
– Галахад, я не сидел верхом с тех пор, как командовал кавалерийской когортой в Африке.
– Нам не до удобств, Кей, нам важнее скорость. Никаких колесниц.
Сенешаль вздохнул.
– Могу ли я продолжать? – Питер кивнул, и Кей вернулся к перечню затрат.
– Наверное, суммы называть ни к чему, государь?
Питер немного успокоился. Рабов не будет – уже хорошо.
– Наоборот, Кей. Называй точные суммы. Кей чуть заметно нахмурился, но продолжил чтение, как ни в чем не бывало.
– Провиант на сорок девять человек примерно на три недели, включая воду и овощи, – это выйдет около шестидесяти денариев, а может, и чуть поменьше, если денег даст Артус.
«Странно. Неужели продовольствие должен оплачивать Артус?»
– Эти деньги… Они народные?
– Народные? О каких народах ты говоришь, принц?
– О людях я говорю. О народе, о populi! О людях Британии!
– Государь, сбор податей – дело непростое. Сомневаюсь, что успею все тебе растолковать до начала пира. С каждой тонны зерна мы собираем подать в…
– Ладно, не надо, – махнул рукой Питер и дал знак Кею продолжать чтение. Правда, теперь он слушал его вполуха.
Из тех, кто значился в списке Питера в качестве главных подозреваемых, только Меровий и Моргауза располагали капиталом достаточным для того, чтобы нанять больше горстки людей.
Если следовать логике, то существуют три варианта:
1. Селли могла внедриться в тело раба или слуги, что значительно ограничило бы ее возможности прокрутить задуманное.
2. Она могла внедриться в тело аристократа, рыцаря или сенатора, не обладающего большим капиталом. В этом случае Питеру следовало ожидать, что она нанесет хорошо рассчитанный по времени удар, причем для этого ей не потребуется больших затрат, как денежных, так и людских.
3. И наконец, если ей повезет, она сможет внедриться в кого-либо, имеющего возможность снарядить войско. В последнем случае ее удар может носить чисто политический характер – например, спровоцированная военная кампания.., то есть, вполне возможно, что замысел Селли по части внесения изменений в историю состоит в быстром свержении Артуса.
