Она указала на станки, где проходила конвейерная линия, по которой уже ползли нарезанные продукты, готовые для фасовки.
– Мадам! – окликнула Ники ее помощница Керди – пухлая овечка со светлыми мягкими волосами и большими круглыми глазами.
Извергиня раздраженно повернулась к девушке.
– Что случилось?
– На фабрике чужие.
– Что? – воскликнула Ники.
Керди махнула рукой и побежала назад в контору. Чужие? В замке тоже было нарушение защитного поля. И хотя Монишон отрицает, что с ним было что-то не так, не могло же оно само по себе ходить на прогулку. Скорее всего это те же нарушители. Кому еще придет в голову захотеть осматривать фабрику, полную салфеток?
– Эта секция закрыта! Не пускайте сюда никого, кроме меня! Понятно?
Глава 21
Шпионаж и сбор информации – современный, распространенный метод подготовки к конфликту.
– Воспользуйтесь левитацией, мастер Скив, – озабоченно прошептал Зол. – Я никогда не видел вас таким взволнованным.
Пришлось последовать его совету. Я держал в дрожащих руках поднос с набором прелестных салфеток, связанных крючком, которые производили на фабрике. Волна магии подняла его в воздух и перенесла на стол, где было свободное место.
– Простите, – извинился я. – Просто на минутку мне вспомнилось детство. У моих бабушек и маминых сестер всегда были подобные вещи. Они заставляли меня носить подносы с посудой для чая, чтобы показать, какой я хороший мальчик, а потом жутко кричали на меня, если что-то разбивалось.
– Ничего плохого в том, что они стремились привить вам стандарты, по которым им хотелось, чтобы вы жили, – назидательным тоном заявил Зол. – Но никогда нельзя преувеличивать физические способности человека, которого учишь.
– Они меня очень любили и считали, что правильно поступают, – попытался я выступить в их защиту.
Но, честно говоря, думал я не о своих родственниках, а об Аазе – моем друге, учителе и партнере.
Он никогда не заставлял меня делать то, что было выше моих способностей, хотя в тот момент мне казалось, что это не так. Ааз пытался меня отговорить от этой миссии, но я проигнорировал его совет. Знал ли он, насколько я сейчас перенапрягался? Будем надеяться, что нет. Как выяснилось, я очень скучал по нему и одновременно боялся следующей встречи.
После недолгих уговоров Паррано провел нас через мастерские. Вид тысячи вухян, занимающихся вышивкой, едва не заставил меня сбежать на Пент. Зрелище было завораживающее. Руки с иголками поднимались и опускались, поднимались и опускались в едином монотонном движении. Тишина была такая, что если бы кто-то уронил иголку, наверное, звук был бы слышен.
И это основная статья экономики Вуха? Если бы я не знал, что у извергинь есть еще какие-то цели, можно было подумать, что они надеялись таким абсурдным способом улучшить жизнь тысяч семей, не говоря уже о своем доходе.
Ряды рабочих вышивали или прогоняли через станки ткань, складывая кипы белых, розовых, кремовых и желтых чайных полотенец. Не думаю, что так много чая сервируется во всех измерениях, вместе взятых.
Мы заглянули в каждую дверь и под каждый станок – Венсли нигде не было. Многие люди знали его, но со времени революции никто не видел. Почти все считали, что он мертв, но мне не хотелось в это верить.
Некоторые из товаров, производимых на фабрике, были выставлены на продажу в кафетерии. Банни и Тананда с удовольствием рассматривали их, пока мы с Золом слегка перекусили. Сидя за столом вместе с множеством вухян, я пытался втянуть их в разговор.
– Чем вы занимаетесь? – спрашивал я в сорок третий раз, уже не надеясь получить интересующий меня ответ.
– Плету кружева для скатертей, – улыбнулась маленькая седая женщина.
Ее руки задвигались, словно перебирая коклюшки. Я всегда обращал внимание на то, как, отвечая на вопрос о работе, люди в дополнение к словам всегда пытаются изобразить процесс руками. Глаза женщины блеснули.
– Похоже, вы хотите приобрести красивую скатерть. Поищите мое имя на этикетке и будьте уверены, что купили товар самого высокого качества.
– Спасибо, – поблагодарил я ее, улыбнувшись и стараясь выглядеть заинтересованным, хотя кружевная скатерть мне нужна, как растворимый в воде носовой платок.
– А вы? – обратился я к мужчине с туповатым лицом, довольно пузатому.
Тот вздрогнул, как будто я отвлек его от важных размышлений.
– Что?
– Что вы здесь делаете? – переспросил я.
– Украшаю чайные полотенца, – монотонно ответил вухянин. – Вышиваю ромашки и нарциссы. Мне нравится желтый цвет.
Его руки стали проделывать движения, имитирующие рабочий процесс. Я не мог оторвать от них взгляда. Вместо движения, повторяющего путь иглы, он, казалось, складывает друг на друга какие-то предметы, просовывает деталь, похожую на карандаш, чтобы их скрепить. Потом обе руки потянулись влево и перенесли невидимый цилиндр, который мужчина надел поверх деталей, скрепил все болтами и дважды ударил по невидимому поршню ладонью.
– Что это за полотенце? – спросил я Зола.
– Мне нравится красный цвет, – механически произнес сидящий рядом вухянин. – У меня хорошо получаются лилии и лаванда.
Движения его точь-в-точь повторяли процесс, который продемонстрировал предыдущий рабочий.
– Знаете, мастер Скив, – задумчиво проговорил Зол, – такого я раньше не видел.
– А я вышиваю розы, – начал третий вухянин.
– А у меня хорошо получаются листья.
– Что-то мы упустили, – пробормотал я Золу. – Необходимо вернуться назад и выяснить, что происходит.
В этот миг Тананда прислонилась к моему плечу и притворилась, что хочет показать одно из полотенец.
– Видеокамеры все это время повернуты в нашу сторону, красавчик. Может, следует что-нибудь с ними сделать? – Я стал поворачиваться, но она железными пальцами сжала мое плечо. – Не делай этого. Только не со своим настоящим лицом.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок, и поспешно нашел ближайшую силовую линию. К счастью, через здание проходила одна, довольная мощная. Видимо, факт этот был не последним доводом при строительстве фабрики. Предупредить Банни времени не оставалось. Я видел выражение изумления на лицах вухян, в этот момент обслуживающих ее. Еще бы, только что перед ними стояла пентийка, а через секунду – вухянка. Не каждый день им приходится сталкиваться с магическими превращениями. Но моя помощница повела себя очень достойно.
Она приложила руки к щекам и поняла, что произошло.
– О! Моя личина пропала! Мне пора.
Девушка поспешила к нашему столу и передала мне свои покупки.
– Мы уходим? – спросила она настойчиво.
Зол и я уже встали. Вухяне все еще собирали полотенца, не привлекшие внимания, но старая женщина с острым взглядом смотрела на нас с интересом. Мы направились к двери.
Когда моя рука коснулась ручки, раздался вой сирены, и громкий голос известил:
– Тревога! Тревога! Никто не покидает здание! Повторяю, никто не покидает здание!
