испытания заканчиваются, скоро будет принято решение принять ли их в серию. Хотя по лицам генералитета состоявших в комиссии было видно, примут. Еще я случайно влез в комиссию по получению техники из стран союзников. Не знаю почему, но мои вопли нашли понимание в верхах. Видимо Архипов лично доложил мое мнение Сталину. Так что теперь мы получали из Америки радиостанции всех типов, понятное дело со шлемофонами. Дельта-древесину, клей для нее, алюминий, дюраль, авиационное вооружение и другие нужные вещи. Сами самолеты строить будем, главное чтобы материала хватал, а его закупали о-го-го. Закупили даже завод по производству высокооктанового авиационного бензина. Качество советского оставляло желать лучшего.
Так же по моему предложению, был повышен выпуск двухместных Та-3 в виде разведчика. Уже было сформировано несколько звеньев - пилоты учились у нас - и отправлены на все фронта. Насколько я слышал, подчинялись они лично комфронта. Так сказать их глаза и уши, без всяких посредников. При обнаружении разведчиками массы войск, или забитой эшелонами железнодорожная станция моментально идет сообщение в штаб ВВС. Уже было несколько подобных случаев описанных в газете. Массированный налет на вражеский аэродром, несколько уничтоженных складов, сгоревшая станция, все это результат совместной работы разведчиков и бомбардировочной авиации. Однако война, и разведчики на своих 'Таирах' также несут потери. От командующих фронтами пришли заявки не на звенья, а на эскадрильи разведчиков. Дело пошло на лад, даже они резко оценили возможности Та-3. Там где не сможет прорваться простой разведчик, прорываются 'Таиры' разнося все на своем пути из своих 37-ми миллиметровых пушек. Уже немало 'мессеров' осталось гореть на заснеженных полях, пытаясь атаковать одиночный казалось бы неуклюжий двухмоторный штурмовик.
Моя идея устроить охоту на паровозы, чтобы вызвать дефицит их у немцев нашло оклик в верхах. Вернее не нашел, а был продавлен Архиповым с ходу проникшийся этой идеей, так что используя все возможности авиации началась 'паровозная война'. Пока о ней мало что можно сказать, так как она началась всего месяц назад, думаю позже узнаем что и как.
В полученной квартире я так и не был. Зачем она мне теперь, кого я туда поведу? Хотя просто посмотреть надо, с соседями познакомиться с домуправом. Нужно, но все времени нет. Все откладываю. Решено, завтра с утра займусь своими делами. Возьму дежурную машину, есть у нас в Центре парочка, если кому-то из командиров в город надо, и съезжу. Один, благо водительские права поучил.
После того как я внимательно осмотрел истребитель, его отогнали на отдельную площадку. Где стояли машины Иволгина и его замов. Как ни странно тут собрались летающие командиры, даже зам по тылу на своем 'ишачке' умудрился позавчера 'мессер' свалить. Правда летел он на подмосковный аэродром и с немцами повстречался случайно, но и это хлеб.
После обмытая полученной техники, я тихо сказал Иволгину:
- Товарищ генерал, разрешите завтра взять сутки для личных дел?
- Хорошо, я скажу Стрижеву, он оформит... м-м-м пять выходных дней. Машина нужна?
- Да, я трофейный 'Опель' возьму.
- Хорошо. С семи утра свободен.
- Спасибо.
Дел в Центре особых не было. Все на замах. Инструктора опытные, все что знал я передал, так что они работали в полную силу с прибывающими новичками. Кстати среди них немало прибывает инструкторов из летных училищ. У нас работали даже немцы. Причем не просто летчики, а из той группы подполковника Шредера с которой я вел свой последний боя. Было интересно пообщаться с ними. Капитан Кляузе охотно шел на контакт передавая весь свое опыт охотника. А вот сам подполковник категорически отказался сотрудничать с нами, и сейчас где-то валил деревья, или шил варежки, не знаю что им там полагалось. Так что скоро я думаю, следующие выпуски будет лучше и лучше подготовлены к встрече с врагом. Тем более после моей речи на совещании по авиации проходившей в Кремле. Каким чертом меня туда позвали я не знал - это потом уж выяснилось что в качестве эксперта - меня вызвали на трибуну и спросили на счет повышения квалификации пополнения в полках, прибывавших из училищ, вот тогда я им и выдал. Речь была горяча, но от чистого сердца, так что несколько неожиданно было пять суток домашнего ареста и последующими сдачами по политучебе. А дело было так:
'-... По этому вопросу все. Как вы видите летная подготовка пополнения на самом низком уровне. Мое личное мнение. Ну не обязательно знать летчику военного времени вплоть до маленького винтика в моторе или каждой заклепки на фюзеляже. Да, для мирного времени это обязательно и то не всегда. Но сейчас?! Зачем им это знать?! Ну получил повреждение самолет, сел на вынужденную. Если на своей территории, приедут механики или эвакуируют или на месте починят. Если на территории противника, то как чинить если под каждым кустом ствол автомата или карабина торчит, так что остается только поджечь технику и бежать оттуда в сторону линии фронта - я кстати именно так и делал. При мелких поломках можно и до аэродрома дотянуть. Так что учеба по ремонту самолетов я считаю избыточна, она банально не нужна! И теория обязательно, это важно, чтобы летчик знал что и почему делает. А лишнее время лучше пустить на полеты и совершенствование техники пилотирования. Так же как и политучеба...!'
Все-таки не надо было заикаться сократить время политучебы на занятия пилотажем. Ух, как на меня Архипов взъелся, пять дней от звонка до звонка у себя в комнате отсидел, читал Маркс-Энгельскую литературу. Месть со стороны майора мелкая, но действенная. Ну их, с этими политработниками связываться. Когда я выходил из столовой то столкнулся в дверях с Архиповым, который голодными глазами посмотрев на стол, велел мне присоединиться к нему. Глядя, как он наворачивает борщ, спросил:
- Что случилось? Вижу непросто так приехали.
- Случилось. На, читай. Тебе предписание на учебу в Академии,- достав из планшета плотный конверт, он вручил его мне.
- Учеба?!- озадачился я разрывая бок конверта
- Что значит 'Учеба?'. Да каждый командир мечтает попасть туда, а ты нос воротишь.
- Да что я там делать буду?
- Учиться! Тебе сколько врачи время дали на восстановление?
- До января никаких полетов,- буркнул я недовольно, и стал изучать приказ.
- Вот, теперь есть чем заняться. Тем более в Центре ты уже не нужен. Все поставлено как надо.
- Это точно... Погоди-ка... Развел да?
- Ну не мог я упустить такой возможности,- хмыкнул он.
Я встал и громко сказал личному составу присутствующему в столовой.
- Внимание! Приказ номер сто семнадцать дробь шесть. Капитану Суворову дважды... ну тут не важно... Сдать полномочия начальника подготовки по боевому пилотированию... назначается в отдельный полк... заместителем командира полка по боевому пилотированию.
- УРРРРАААА!!!
Мои новые однополчане не смогли сдержать восторга.
- Качай его!
Мне никогда не нравилось это выражение восторга.
'Какие же здесь потолки низкие'- грустно думал я пятый раз закрывая глаза при приближение потолка. Но к моему удивлению я так его ни разу и не коснулся.
Меня поставили на пол, и стали хлопать по плечам. Рядом стоял Ваня Кожедуб, который так же прибыл повышать квалификацию из своего училища и где и получил назначение в теперь уже мой полк. Улыбнувшись, он спросил у меня:
- Теперь все? С нами товарищ капитан?
- С вами.
До вечера я был занят бумажной волокитой, оформлял документы на перевод, свой законный отпуск, и подготавливал документы к передаче своему преемнику. Кто это, уже знал, майор Владимиров, один из моих лучших учеников среди инструкторов Центра, да и опыта и авторитета ему не занимать. Честно скажу в некоторых дисциплинах он был выше меня на голову.
После чего занялся полком, а так как он был полностью сформирован и пополнен людьми я стал с командиром полка подполковником Стрижем утрясать штат, куда меня сунуть. Решили просто создать
