– Любитель старого таинского дерьма тоже здесь? Северянин, на кой ты его взял?
– Он сам хотел идти, – пожал плечами Северянин. – Я отговаривал. Разреши ему идти. Под мою ответственность.
– Хрен с ним, пусть идет. Только не забегай вперед и не путайся под ногами. Пошли, парни!
– Что случилось? – шепнул Северянин шерифу, когда они вошли в маленькую пещерку над входом в шахту.
– Три человека пропали. Я неясно сказал?
– Ясно. Я думал, опять бандиты.
– Может быть, кое-что похуже. Эта шахта имеет разветвленную систему тоннелей, и некоторые выходят на поверхность. Так что вполне возможно, что в них завелась какая-нибудь скверная живность… Рольф, запускай подъемник!
Подъемник будто рухнул вниз, в черноту шахты. У Северянина перехватило дыхание. Через мгновение включился синеватый свет, и спуск стал медленнее и равномернее. Фонарь под потолком мигал, иногда гас и вспыхивал снова. Скольжение продолжалось довольно долго, глубина шахты была приличной. Судя по всему, шахта прежде принадлежала какой-то крупной компании, а потом стала нерентабельной, и ее забросили. Грабберов это не остановило – промышленная добыча и старательство не одно и то же…
Сильный толчок, лязг железа – и подъемник достиг дна шахты. Шериф открыл дверь, и Северянин вместе с прочими вышел из кабины.
Грабберы защелкали затворами. Сайкс тоже достал пистолет из кобуры, но Северянин велел ему убрать оружие. Сам он вставил магазин в автомат, но передергивать затвор не стал. Биосканер в шлеме молчал, луч света выхватывал только голые скалы с проплешинами зеленой толомеитовой руды. В сплошном камне зияло несколько черных провалов, радиально расходящихся от площадки, на которой стояла спасательная группа. За спиной загремел металл – подъемник метнулся вверх. У Северянина внезапно появилось чувство страха, что-то вроде клаустрофобии.
– Этот штрек завален много лет назад, – сказал Возняк, сверяясь со схемой карты. – Надо проверить остальные четыре. По логике они могли заблудиться в любом из них или попасть под обвал. Книгочий, приготовь радиомаяки. Будешь крепить их на входе в тоннель к опорам. Сейчас подгребет Апостол со своими, но мы их ждать не будем. Идем в тоннель! Я и Карл впереди, Северянин, Рольф, Сайкс и Бармен за нами. Рыбак и Бармен замыкают. Будьте осторожны, парни. Смотрите под ноги. Оружие использовать только по команде.
Цепочка людей вошла в тоннель. Дорога шла под уклон, почти без поворотов. Под ногами хрустел зеленый толомеитовый песок. Так в молчании прошли сто метров, потом еще сто, потом еще. В наушниках гермошлема ничего, кроме тяжелого дыхания, приглушенных ругательств и отрывистых фраз. Пока все было скучно и однообразно. Северянин вспомнил свой проваленный экзамен. Тренажер «Большой Мамы» предлагал более сложные головоломки. К тому же там он был один…
– Стоять!
Возглас Возняка остановил группу. Впереди что-то было. Шериф пошел вперед один. И только через несколько секунд позвал остальных.
– Это рюкзак Птахи, – сказал он, когда грабберы окружили предмет, лежавший на полу тоннеля.
– Эй, а тут кровь! – Рольф потер пальцем лоснящееся черное пятно на стене тоннеля. – И тут брызги. Точно кого-то башкой о камни ударили. И здесь.
– Приготовить оружие! – скомандовал Возняк.
Через несколько метров на дне тоннеля появились борозды, будто по нему что-то тащили. Шли медленно, внимательно осматривая каждый метр дороги, пытаясь найти какие-нибудь следы случившегося. Штрек сделал поворот, потом еще один, и в конце концов спасательная группа углубилась в лабиринт низких вырубленных в скалах ходов. Северянин снова ощутил приступ клаустрофобии: каменные своды прижимали людей к земле, душили своей многометровой тяжестью. Остро захотелось солнца, воздуха, простора.
Прошло с четверть часа, и группа оказалась у входа в новый тоннель, перпендикулярный тому, по которому они шли. Возняк нырнул в тоннель, и все услышали его вскрик, от которого Северянина будто продрал электрический ток.
Тоннель был очень короткий и заканчивался маленькой пещеркой. На полу пещерки среди разбросанных костей и куч помета лежало все, что осталось от Птахи. В наушниках стало тихо – так тихо, что зазвенело в ушах.
– Скрэтчи, – наконец-то вымолвил Возняк. Голос его дрожал от ярости. – Будь я проклят, если это не их работа! Бармен, давай мешок.
Пока останки Птахи укладывали в пластиковый мешок, Северянин наблюдал за Сайксом. Археолог стоял у входа в пещеру, опустив голову и безвольно свесив руки.
– Джон, как вы? – не удержался Северянин.
– Нормально. Пока нормально…
– Алло, Милтон! – Громкий голос Апостола в наушниках заставил всех вздрогнуть. – Слышишь меня?
– Говори, Вадим.
– Мы только что прикончили скрэтча в тоннеле.
– А мы нашли Птаху, вернее то, что им когда-то было, – мрачно ответил Возняк. – Ищите остальных, Седого и Спортсмена.
– Мы идем дальше. Конец связи.
– Бармен, Сайкс, берите мешок! Будем нести Птаху по очереди, – скомандовал Возняк, – Эй, Археолог, что стоишь, как в штаны наложил? Я, кажется, ясно выразился.
– Да-да, конечно! – Сайкс засуетился, бросился к мешку с покойником. Мешок был зловеще легкий – скрэтчи мало что оставили от человека.
– Пошли!
Теперь в черноте тоннеля ощущалась угроза. Покинув пещеру и пройдя лабиринт, группа вернулась в основной тоннель и быстрым шагом направилась к подъемнику. Тяжелое напряженное дыхание в наушниках стало громче. Потом его прервал сигнал вызова, и Северянин вновь услышал голос Апостола.
– Милтон, мы нашли труп Спортсмена. Боже мой, ты бы только видел
– А скрэтчи?
– Пока наткнулись только на одного.
– Будьте осторожны. Эта погань всегда сбивается в стаи. Мы идем к вам.
Последние сотню метров преодолевали чуть ли не бегом. Мешок с телом Птахи оставили у подъемника, потом вся группа двинулась в тоннель, отмеченный радиомаяком Апостола. А несколько секунд спустя тишину разорвали крики и оглушительная стрельба.
Северянин, позабыв обо всем, бросился вслед за шерифом в глубь тоннеля. Впереди ослепительно сверкали вспышки плазмоидов, метались черные тени. Потом что-то ухнуло так, что наушники захрипели – вероятно, разорвалась граната. Перепрыгивая через лежавшие на полу тоннеля камни, Северянин догнал шерифа, и вместе они выбежали из тоннеля в новую пещеру.
Апостол и его люди, встав полукругом у входа в штрек, поливали огнем из кина-ружей и винтовок то, что пряталось в глубине штрека. Потом рядом с ними появился выбежавший из-за спины Северянина Карл и выстрелил в штрек из плазмомета. Облако раскаленной плазмы наполнило штрек, выжигая в нем воздух, оплавляя камень и превращая толомеитовый песок в зеленое стекло. Из каменного провала вырвались облака густого черного дыма. А секунду спустя стрельба стихла. В наушниках остались лишь тяжелое дыхание – и спокойный голос Апостола.
– Спасибо, Карл, похоже, ты сэкономил нам патроны.
Один скрэтч лежал метрах в десяти от выхода из штрека, второй – в самом его конце. Если первая тварь превратилась в головешку, то второй скрэтч сохранился лучше, лишь шерсть на нем обгорела, превратившись в серый пепел. Северянин обошел труп твари: скрэтч был намного крупнее своих виртуальных собратьев, с которыми он имел дело на «Большой Маме». Но облик был тот же – хищная узкая морда, круглые уши, голые розовые лапы с острыми когтями. А еще на шее у скрэтча что-то заблестело. Северянин посветил фонарем. Не веря глазам, протянул руку, чтобы снять с убитого зверя предмет, который явно не случайно оказался на скрэтче.
