— Как не сказали? Сказали. Да она тут одна, уж никак с пути не собьетесь. Идите только по кирпичам. Но сначала наша колдунья вылечит твоего друга. Давай встретимся завтра в лесу.
— Хорошо!
— Тогда назови место.
— Ну… Вот здесь же, где смородина, а?
— Славно. Мы завтра приведем целительницу. Ты не переживай, тетушка Никозея никакая не ведьма! Наоборот, она очень добрая. Вот когда у моей сестрицы на щеке был чирь…
— Какой такой чирь? Ты что это говоришь-то? Не слушай ее, Константин, не было у меня никогда никаких чирьев!
— Ну не было, так не было.
— Пожалуй, мы пойдем, поздно уже. Ты в самом деле не хочешь заночевать в нашей деревне?
— Ну, девчонки, я же объяснил…
— Ладно, сделаем, как ты хочешь. Не бойся, не проболтаемся. И колдунью приведем — жди завтра с утра.
— С утра прямо?
— А чего тянуть-то? Приведем прямо с утра. Вот увидишь, твоему товарищу сразу станет легче.
Гислольд все болтал и болтал, видно было, никак ему не хотелось расставаться с девушками. Как, впрочем, и им…
Вновь запели. Принялись хохотать. Потом юный варвар начал рассказывать что-то забавное — и снова хохот.
О боги! Да когда же они закончат-то?
Наконец распрощались. Девчонки ушли по узкой тропке с корзинками, полными спелой смородины. Как раз мимо Александра и Оффы.
— Какой он славный, этот паломник, — негромко пробормотала старшая. — У нас в деревне таких просто нет.
— Ой-ой-ой! Уж не втюрилась ли ты, сестрица?! А?
— Да ну тебя, Аланда. Я просто говорю, что он славный.
— Ага, и мне он тоже понравился.
~~~
Колдунья Никозея, явившаяся в условленное место в сопровождении Ледии, оказалась добрейшей души старушкой. Быстро и умело промыла рану, наложила повязку. Ухмыльнулась:
— Через недельку встанешь, паломничек. Еще и запляшешь.
— Вот тебе за заботу. — Гислольд с поклоном протянул старушке оторванную от пояса серебряную бляху — Прими же с молитвами и от чистого сердца.
Проводив колдунью, юноша остановился на полянке поболтать с Ледией. Еще раз уточнил дорогу, поблагодарил. Девушка засмеялась и, чмокнув паренька в щеку, убежала… Нет, вот замедлила шаг, оглянулась, махнула рукой и скрылась за желтыми кустами дрока.
— Хорошая девушка, — подойдя ближе, улыбнулся хевдинг.
Гислольд кивнул:
— Да. Жаль только, что…
Он не закончил фразу, лишь вздохнул и чуть погодя спросил:
— Когда же в дорогу вождь?
Глава 8
Лето 454 года. Ингена
Угнать за 60 секунд
И вновь на тебя лишь мы уповаем!
Подвигнись на поиск, если отважен.[9]
Насколько помнил Саша, Ингеной назывался Авранш. Будущий Авранш, епископ которого, Обер, когда-то построил… построит на близлежащем скалистом острове знаменитое аббатство Святого Михаила.
Покуда же никакого аббатства не было, как не было и Авранша, а была Ингена — небольшой городок римского типа, расположившийся на вершине крутого холма. Все как полагается: прямые улицы, площадь с храмом, зубчатые стены и башни, большей частью разрушенные от лихих набегов, но бережно восстанавливаемые. С раннего утра рабы (или арестанты?) под бдительным присмотром вооруженных короткими копьями часовых аккуратно закладывали прорехи камнями.
Порт располагался не в самом городе, а в километре-полутора в сторону, в удобной бухточке с великолепным видом на остров-гору, будущий Мон-Сен-Мишель. Собственно, путникам и нужно было не в город, а в гавань, полную рыбацких судов, поднимающих паруса и выходящих в море.
— Ну, выбирайте! — Глядя с соседнего холма вниз, Александр обвел бухту руками, словно бы все стоявшие там корабли принадлежали ему. — Нам нужен парусник, желательно небольшой, но крепкий и быстрый. Какое-нибудь купеческое судно.
Золотом отражаясь на синих спинах волн, ярко сверкало только что показавшееся из-за дальних лесов солнце, и почти вся бухта находилась сейчас в тени холма.
— Спустимся и поглядим! — усмехнулся вождь. — Фредегар, Рутбальд — останетесь здесь, Гислольд — с нами.
Рутбальд уже ходил, колдунья не обманула. Правда, все еще сильно прихрамывал, и почти весь путь до Ингены его пришлось нести на носилках.
Слава богам, добрались спешно, без всяких особых приключений, если не считать попытки налета разбойников, успешно отбитой. Лесные сволочи и сами предпочли скрыться в лесу, сообразив, что нарвались вовсе не на крестьян или мирных торговцев, и никаких попыток к преследованию не предпринимали. Видать, и без того хватало добычи — дорожка оказалась людной. Верная дружина, как гордо именовал своих спутников Александр, предпочитала передвигаться ночью в призрачном свете полнеющей луны.
Отыскав ведущую вниз тропинку, Саша, Гислольд и Оффа спустились в бухту, невольно любуясь покачивающимися у выложенного из черных камней причала судами. Более-менее подходящих оказалось неожиданно много: купеческих, «круглых», не очень-то быстроходных, но надежных, с палубой, вместительными трюмами и каютами на корме. И самое главное, с парусами. Две, три и даже четыре мачты!
— Даже две для нас — много, — прищурив глаза, вскользь заметил вождь. — Ищите судно с одной.
— А ту маленькую мачту на самом носу — считать? — поинтересовался Гислольд.
— С парусом артемоном? Не надо — этот парусенок нам очень даже сгодится.
— Тогда — вон! Во-он, за той лодкой.
— Слишком уж неповоротливый — мы на нем уж точно никого не догоним.
— Тогда этот, с красной кормой!
— Такая развалюха потонет в первый же шторм!
Александр выбирал тщательно: уж в чем-чем, а в парусниках он разбирался. Когда-то служил на бриге «Товарищ», в память о котором осталась «ошибка молодости» — наколка на левой руке. Да и после, будучи профессиональным каскадером, Саша не оставил парусный спорт. И это уже не говоря о том, что в вандальской Африке у него был свой корабль… Да что там корабль — флот!
То, что, отомстив, они поплывут в Африку, для «дружинников» не составляло секрета и даже вызывало тихую радость. О мощном флоте короля вандалов все были наслышаны, и каждый считал, что такие умелые моряки, как они, обретут под штандартами Гейзериха славу, честь и богатство.
