раздевалку. Если Михал Михалыч чуть-чуть задержится в учительской (а с ним такое бывает), то, может, вообще обойдется.
Но в ста шагах от лицея Ластика подстерегало еще одно происшествие, пожалуй, самое удивительное из всех.
У пешеходного перехода стоял столик, заваленный картонными квадратиками. На столике посверкивала разноцветными огонечками огромная магнитола, и разбойный голос из динамиков хрипло пел что-то про пургу над зоной. Рядом топтался здоровенный парень в спортивном костюме.
Ластик знал: это называется «лохотрон» – жульническая уличная лотерея. Мама называла устроителей таких лотерей шакалами, которые спекулируют на людской глупости и жадности.
Он хотел пробежать мимо, но «шакал» вдруг выскочил из-за своего столика и преградил Ластику дорогу.
– Стотысячный клиент! – заорал жулик фальшиво радостным голосом и схватил шестиклассника за плечи. – Ну, братан, тебе подвалило!
– Я не клиент, я в школу опаздываю!
– Фигня, – произнес лохотронщик слово, употреблять которое папа Ластику строго-настрого запрещал. – В школу каждый день опаздывают, а стотысячный клиент самой крутой уличной лотереи – это ого-го!
Сейчас начнет деньги тянуть, понял Ластик. Сначала даст бесплатный билет, там будет выигрыш – какой-нибудь телевизор или плейер. Тут окажется, что нужно внести залог, или уплатить налог, или подойдет еще один клиент и выиграет то же самое. В общем, сколько есть у человека денег, столько и выдоят.
Но у Ластика денег нисколько не было. Он так и объяснил:
– Да у меня денег нет. Совсем.
– Фигня, – снова сказал парень. – Стотысячному клиенту бесплатно. Подарок от фирмы. Тяни билетик, брателло, не дрожи. Тут все чисто, без подставы. – И подмигнул.
И стало Ластику ясно, что этот так просто не отвяжется. Проще было вытянуть билет, а когда станут требовать деньги – вывернуть карманы.
Он схватил первую попавшуюся картонку, перевернул. Разумеется, там было напечатано «СУПЕРПРИЗ!!!». Ластик вздохнул. Ну всё, теперь начнется.
– Ни фига себе, – ахнул парень. – Ну, блин, ваще! Ты гляди, вытянул!
Захлопал глазами. Почему-то принялся оглядываться по сторонам. Потом, нахмурившись, буркнул:
– Выиграл – забирай. Твоя масть. Ну бери, бери, чего вылупился? Вот он, суперприз.
И сунул Ластику в руки орущую и переливающуюся всеми цветами радуги магнитолу.
Выиграть в «лохотроне» приз, да еще бесплатно? Это было что-то неслыханное! По сравнению с таким чудом бледнели и зрительно-слуховые галлюцинации, и бесхозная овчарка, и провалившийся под землю Миха.
Но сейчас у Ластика в голове было только одно – поскорей добежать до лицея и прошмыгнуть в дверь, пока оттуда не выплыла величественная фигура Раисы Петровны.
Уже взбегая по ступенькам, он вдруг подумал: да нет, здесь что-то не так, этого просто не бывает!
Обернулся – и не очень удивился, обнаружив, что столик с билетами и парень в спортивном костюме исчезли. Еще одна галлюцинация, сто процентов. Надо идти к врачу.
Однако магнитола-то никуда не делась. Посверкивала лампочками, и уголовный голос надрывался:
Тут электронный циферблат лицейских часов мигнул, четверка на нем сменилась пятеркой, так что получилось 8:35.
Чудеса закончились. Надвигалась катастрофа.
Катастрофа
У катастрофы были золотистые кудряшки, строго нахмуренный лоб, очки в стальной оправе.
– Это еще что за концерт? Фандорин? Из шестого «А»? Немедленно выключи эту гадость! – пророкотал первый, пока еще умеренный раскат грома.
– Раиса Петровна, я сейчас, – залепетал Ластик, пытаясь понять, как выключается его суперприз. На агрегате имелось такое количество кнопок и рычажков, что разобраться в них, да еще под негодующим взглядом завуча, было непросто.
Он стал тыкать во все кнопки подряд, наудачу. Магнитола вдруг поперхнулась, перескочив на другую волну, и страстно замурлыкала:
– Какая пошлость! И это слушает ученик лицея! Давай дневник! – громыхнуло уже ощутимей – Ластик вжал голову в плечи.
Выполнить приказ было трудно: шестиклассник стоял на одной ноге, поставив магнитолу на поднятую коленку. Левой рукой придерживал орущий аппарат, правой лихорадочно жал на кнопки. Портфель прижимал подбородком.
