Недовольство Англии требованиями Франции. Королева Виктория обратилась к первому министру графу Дерби с запросом, что намерен он предпринять для противодействия намерениям Наполеона III изменить границы Франции включением новых территорий, в том числе и Бельгии. Граф Дерби немедленно дал распоряжение британскому послу в Париже лорду Каули навести справки у самого императора. Каули попросил личной аудиенции. Наполеон III, застигнутый врасплох, объявил лорду Каули, что сведения о его намерении присоединить силой новые территории неверны. Вскоре затем император приказал Друэн-де-Люису написать ноту для графа Дерби, в которой прямо заявлялось, что Наполеон III вовсе не желает добиваться уступки какой-либо территории силой или угрозами, но рассчитывает исключительно на добровольное согласие соответствующих держав. Это было уже отступлением, по всей линии. Хотя бумага и предназначалась исключительно для графа Дерби, но лорд Каули, получивший ее в Париже для отправки в Лондон, поспешил ее показать прусскому послу в Париже графу Гольцу. Тот сейчас же (15 августа 1866 г.) сообщил ее содержание Бисмарку. Конечно, Бисмарк даже и виду не подал, что ему все это очень хорошо известно. Напротив, он с самым невинным видом отнесся к этому внезапному миролюбию императора французов, прикидываясь, будто верит его отказу от Бельгии и от Люксембурга.
После окончательного провала, вопроса о компенсациях и Наполеон III, и новый его министр иностранных дел де Му-стье, и старые преданные советники, и друзья вроде Руэра, и императрица Евгения — все поняли, что Францию постигла вторая тяяжая дипломатическая неудача.
Перспективы будущей франко-прусской войны. Опасность предстала перед Французской империей в таких размерах, которых до тех пор нельзя было и предвидеть. Создание Северо- Германского союза, оформленное в начале 1867 г., делало прусского короля повелителем вооруженных сил всей Германии, кроме четырех южных государств. Но и эта оговорка ничего утешительного для Наполеона III не представляла: во-первых, все эти четыре государства (Бавария, Вюртемберг, Баден и Гессен) в случае войны обязывались присоединить свои армии к войскам Северо-Германского союза; во-вторых, все разведки и зондирование, произведенные французскими посланниками и их агентами в этих южногерманских государствах, сходились в том, что в случае войны с Францией население этих стран непременно станет на сторону Северо-Германского союза. Это, правда, не мешало Наполеону III и некоторым его слугам, в том числе бездарному и тупому военному министру Лебефу, льстить себя надея «дой, что во время войны можно будет внести раздор между Южной и Северной Германией. Но все-таки условия этой вероятной войны явно складывались не в пользу Франции.
О неудачах дипломатии Наполеона III заговорили во Франции прежде всего в широких кругах буржуазии. Между тем этот класс до тех пор беспрекословно следовал за всеми зигзагами императорской политики, одобряя почти без критики все, что исходило из Тюильрийского дворца.
С одной стороны, явно проваливалась поглотившая миллионы франков и много человеческих жертв мексиканская авантюра, с другой — рядом с Францией без малейших компенсаций или гарантий для империи выросло могущественное германское государство. Естественно, что ропот становился все громче.
Но Наполеон III не желал расстаться с мыслью о Люксембурге. После паузы, продолжавшейся несколько месяцев, он снова поднял вопрос о компенсации.
Люксембургский вопрос. В новый Северо-Германский союз Люксембург войти не пожелал. К началу 1867 г. французской дипломатии удалось добитьсяпринципиального согласия со стороны голландского правительства на аннексию этого герцогства. Оставалась Пруссия. Ее гарнизон стоял в Люксембурге.
В январе 1867 г. французский посол в Берлине Бенедетти явился к Бисмарку с предложением высказаться, наконец, совершенно ясно по люксембургскому вопросу. Бисмарк, по-прежнему твердо решившийся не отдавать Люксембург и вместе с тем желая снять с себя ответственность, прибег к обходному маневру. Он не отказал прямо в согласии подписать уже изготовленный в Париже договор, условно пока подписанный голландским королем. Он лишь несколько замедлил дело подписания, а пока постарался воспользоваться этим промедлением в своих целях.
Бисмарк устроил так, что Беннигсен, лучший оратор и вождь национал-либеральной партии, который славился независимостью своих политических суждений и охотно вступал в полемику с правительством, получил информацию, будто Бисмарк готов уже отдать Люксембург и робеет перед Францией. Беннигсен организовал внушительную демонстрацию, прямо направленную против этой мнимой уступчивости Бисмарка. Он собрал больше семидесяти подписей членов северогерманского рейхстага под петицией, резко протестующей против уступки Люксембурга, и произнес патриотическую речь в соответствующем духе. Бисмарк делал вид, что сильно смущен, оправдывался и извинялся. Затем в дальнейших переговорах с Францией он уже окончательно отказался содействовать аннексии Люксембурга.
Позиция России. Дипломатическое поражение Наполеона iii было полным. Русский канцлер Горчаковбыл раздражен и успехами Бисмарка и неудачными действиями Наполеона III. В 1865 г. и даже во второй половине 1866 г. Горчаков и Александр II весьма непрочь были выступить против быстрого уничтожения Пруссией самостоятельности мелких германских государств. С весны 1867 г., нисколько не желая помогать Наполеону III в безнадежно проигранном люксембургском деле, Горчаков настаивал на созыве конференции великих держав: ему хотелось выяснить ближайшие намерения не столько Наполеона III с его люксембургским вопросом, сколько Бисмарка. Англия откликнулась немедленно: разговоры о покушении Наполеона III на захват Бельгии слишком встревожили лорда Дерби.
Конференция держав в Лондоне в мае 1867 г. Конференция держав собралась в Лондоне и заседала с 7 по 11 мая 1867 г. Ее решения ничего нового не внесли: Люксембург остался в прежнем положении, только Пруссия должна была вывести из герцогства свои войска. Нейтралитет Люксембурга был гарантирован отныне всеми европейскими державами.
Неудача мексиканской авантюры Наполеона III (1867 г.). Не успела Лондонская конференция закончить свою работу, как из Мексики стали поступать самые тревожные известия. Уход французских войск повлек за собой естественные последствия: державшийся исключительно французскими штыками ставленник Наполеона император Максимилиан стал терпеть поражения за поражениями; в июне 1867 г. он был захвачен в плен и расстрелян республиканцами. Эта мрачная трагедия озарила зловещим светом окончательный провал авантюры французского императора: «Уже больше не осталось ошибок, которые вы могли бы наделать, потому что уже все возможные ошибки сделаны вами», — эти слова Тьера по адресу французской дипломатии особенно часто вспоминались и повторялись после расстрела Максимилиана. Под влиянием дипломатических неудач стала поднимать голову давно безмолвствовавшая, загнанная в подполье оппозиция.
Дипломатическая ситуация накануне франко-прусской войны. Чем больше росло недовольство в широких общественных кругах, тем более нервной становилась французская дипломатия. Она явно искала новой «удачной» войны, которая укрепила бы корону Бонапарта. Но Франция была изолирована. Правда, Австрия могла бы еще быть полезным для Франции союзником: император Франц- Иосиф не хотел окончательно примириться с потерей прежнего положения в Германии и продолжал мечтать о реванше. Но Наполеон III колебался. Англия на этот раз не могла и не хотела быть союзницей. Прорытие Суэцкого канала в 1869 г. рассматривалось английским правительством как потенциальная угроза Индии. Становилось ясно, что англичане ровно ничего не сделают, чтобы предупредить войну Франции с Северо- Германским союзом.
Оставались Италия и Россия. Но в Италии раздражение широких слоев народа против Наполеона III поддерживалось не только воспоминаниями о его коварном поступке в июле 1859 г. в Виллафранке, но и гораздо более свежими, совсем недавними событиями. 3 ноября 1867 г. Гарибальди с отрядом добровольцев сделал новую отчаянную попытку занять Рим, но был наголову разбит при Ментане французским отрядом, охранявшим папскую власть в Церковной (папской) области. Последствием битвы при Ментане было острое
