дипломатия средних веков становится орудием их объединительной политики.
Средневековый строй покоился на феодально-крепостнических отношениях. Эти отношения представляли собой в целом прогрессивную общественную систему в сравнении с рабовладельческим строем древнего мира. Начали они складываться уже в варварских государствах раннего средневековья. Феодально-крепостническими интересами определялась и внешняя политика этих государств. Стремясь захватить возможно больше земли, награбить военной добычи, получить людей, нужных для крепостной эксплоатации, варварские государства вели непрерывную борьбу между собой. Сталкивались они и с Восточной Римской империей — этим обломком прежней великой римской державы.
Волей-неволей варварским государствам приходилось, однако, договариваться между собой и с соседями, чтобы как-нибудь регулировать свои внешнеполитические отношения. Так возникла их дипломатия, которая носила отпечаток примитивности этих новых политических образований раннего средневековья.
Глубокое влияние на дипломатию молодых варварских государств оказала Византия, которая хранила дипломатические традиции Поздней Римской империи. Высоко развитая организация этой восточной дипломатии, ее торжественный церемониал, ее изворотливость, коварство, умение изобретать всякого рода комбинации, разъединять врагов, использовать в своих целях торговые, культурные и религиозные связи — оказали сильнейшее воздействие на дипломатию средневековья.
Другим мощным проводником влияния римских традиций на дипломатию средних веков была церковь в лице папства с его сложными международными связями. Папство являлось не только религиозной, но и государственной силой. Опираясь на собственную территорию, располагая огромными материальными средствами и широко раскинутой сетью своих агентов, папство противопоставляло свое единство и международный авторитет розни и борьбе, которые кипели в феодальной Европе. Разжигая эти противоречия, чтобы использовать их в интересах своего владычества, папство развивало активнейшую дипломатическую деятельность. В ней применялись все доступные папству средства, начиная от испытанных методов политики великодержавного Рима, вплоть до отлучений от церкви, интердиктов, подкупа, шпионажа и тайных убийств.
Папская дипломатия успешно участвовала в организации таких международных предприятий средневековья, как крестовые походы. Она проявила чрезвычайную энергию и изворотливость в борьбе со Священной Римской империей. Но и ей не удалось преодолеть центробежные стремления, которые подтачивали основы как папского государства, так и власти императоров.
Дело в том, что в основе средневекового общества лежала система натурального хозяйства. Вместе с низкой техникой производства она препятствовала установлению прочных экономических связей и способствовала политическому раздроблению Европы. Государственные образования, возникавшие на основе, завоеваний, оказывались непрочными и легко распадались. Такова была судьба варварских королевств. Таков был конец и более крупных государственных объединений раннего средневековья: на западе — империи Карла Великого, на востоке — державы Рюриковичей. Тем же объясняется и крушение позднейших попыток создания всемирной папской державы и Священной Римской империи.
Дипломатия периода раздробления средневековой Европы носит отпечаток сложившегося феодально-крепостнического строя. В это время Европа распадается на великое множество самостоятельных мирков. Сеньерия отождествляется с государством. Крупный землевладелец является государем, а государство — его вотчиной. Граница между государством и частным владением стирается; исчезает различие между публичным и частным правом, отношениями частными и международными.
Несмотря на существование своеобразной системы подчинения, которая определяла отношения сюзерена и вассалов, каждая крупная сеньерия ведет более или менее самостоятельную внешнюю политику. Провозглашается право частной войны. В конечном счете право заменяется силой.
Деятельность дипломатии этого периода сводилась к урегулированию споров и столкновений, которые рождались между государями-вотчинниками на почве постоянной борьбы из-за грабежа соседних владений или захвата чужих подданных для увеличения числа плательщиков феодальной ренты. Порой, однако, эта дипломатия разрешает и более крупные вопросы, возникавшие между государями-вотчинниками перед лицом какого-либо общего врага — мусульман для Западной Европы, половцев и татар для феодальной Руси. Характерный образец такой дипломатии представляют, между прочим, княжеские отношения Руси феодального периода.
Однако в недрах раздробленного феодального общества действовали и централизующие силы. Рост производительных сил сопровождался расширением хозяйственного общения; шло вперед разделение труда; развивались товарно-денежные отношения; стали складываться нации; создавались города, в которых формировался новый класс — буржуазия. Эта буржуазия была жизненно заинтересована в создании национального рынка и централизованной государственной власти, способной охранять внутренний порядок, обеспечивать безопасность торговли, проводить в жизнь правовые нормы, соответствующие развитию товарных отношений. Установлению сильной государственной власти содействовали и группы мелких феодалов, стремившихся найти защиту против произвола крупных сеньеров, упрочить свое классовое господство, закрепить эксплоатацию крестьян. Союзником усиливающейся феодальной монархии являлась и церковь, ибо она также зачастую страдала от самовластия сеньеров и притом сама постепенно втягивалась в торговый оборот.
В крупных феодальных монархиях — Франции, Англии, Испании, Московской Руси — внешняя политика и дипломатия направлены были на преодоление феодальной раздробленности, объединение и расширение государственной территории, борьбу с соперниками за военное и торговое преобладание, поиски союзников, необходимых для разрешения этих задач. В такой обстановке дипломатическая деятельность все более приобретает значение государственной работы. В ее организации и приемах обозначаются черты, уже сближающие ее с дипломатией нового времени.
Особую роль в истории дипломатии средневековой Европы играли итальянские города. В Италии раньше других стран начали развиваться капиталистические отношения. Здесь торговые и промышленные независимые города находились в состоянии непрерывного соперничества и постоянной борьбы за внешние рынки. Ни один из них не обладал достаточной силой, чтобы подчинить себе соперников и создать единую итальянскую монархию. Такому объединению мешало и государство пап, которое занимало серединное положение на Апеннинском полуострове. Необходимость регулировать сложные внешние отношения итальянских городов, ведших интенсивную внешнюю торговлю, вызвала к жизни их искусную и тонкую дипломатию, многое позаимствовавшую от Востока и особенно от Византии. В свою очередь дипломатия итальянских городов оказала сильнейшее влияние на дипломатическую практику складывавшихся в Европе абсолютных монархий.
Глава первая. Варварские государства и Византия
Римская империя и варвары. С конца iv века нашей эры волны нашествия германских племен, давно бившиеся о границы Римской империи, прорываются внутрь и затопляют ее области. Сотрясаемая кризисом рабовладельческого способа производства, нарастающей революцией рабов и колонов, Империя не в состоянии была отражать все новые полчища варваров, привлекаемых плодородием ее земель и молвой о неисчислимых богатствах ее вилл и городов. Экономически более слабая Западная империя, в которой кризис рабовладельческого хозяйства сказался к тому же с большей силой, теряла область за областью. С крайним напряжением сил отражала все новые удары и Восточная империя. Вестготы Алариха опустошили ее провинции, разгромили Италию, взяли и разграбили древнюю столицу Империи — «вечный город» Рим. В Испании и юго-западной Галлии вестготы основали свое королевство — первое варварское государство на территории Римской империи. За ними вандалы, свевы, бургунды, франки отнимали одну область Империи за другой. Наконец, гунны, представлявшие монгольские племена, захватили огромные пространства от Волги до Рейна, вплотную подошли к границам Империи, опустошали ее
