ранчо, но Салливэн должен быть на месте, если только его не вызвали к больному. Прошу тебя, Господи, молила она, пусть он будет на месте.
С самым невинным выражением на лице она прошла к сараю. Кэди был там, занимаясь очисткой стойл.
— Мисс Мариса, — сказал он, уважительно дотрагиваясь до полей шляпы.
— Добрый вечер, Кэди. Чудесный день. Для поездки лучше не придумаешь.
— Ну, мисс Мариса, вы знаете приказ вашего отца.
— Конечно, — сказала она, — но я надеялась, что вы сможете поехать со мной. Ну немножечко, — упрашивала она.
Он никогда не мог устоять перед ней, и теперь не устоял. Когда Кэди оседлал ее лошадь и помог ей сесть верхом, она почувствовала чуть заметное угрызение совести.
— В какую сторону, мисс Мариса?
— В сторону города, — сказала она.
Секунду он задумчиво смотрел на нее, потом только пожал плечами, когда она улыбнулась ему своей самой просящей улыбкой.
День был ясным. Небо было ярко-синим и от земли под лучами солнца поднималось марево. Она знала, что должна бы желать дождя, он был им всем нужен, особенно тем, у кого не было доступа к реке. Все ручьи пересохли, и немногие фермы в округе несли потери. Все же раз она ничего не могла поделать насчет дождя, она вполне может насладиться этими мгновениями свободы. Она не знала, удастся ли ей снова вырваться после сегодняшней авантюры.
Почти на полпути к городу Кэди стал возражать, но она блеснула улыбкой.
— Мне надо повидать доктора Баркли.
Он сразу принял озабоченное выражение.
— Что-то неладно?
Она успокаивающе улыбнулась.
— Просто голова болит. Я думала, у него найдется порошок.
— Но ваш отец…
Не отвечая, Мариса пришпорила лошадь, пустив ее так быстро, что разговор стал почти невозможным. Она не снижала скорости, пока они не подъехали к кабинету Салливэна. Не дожидаясь помощи Кэди, она соскочила на землю.
— Вернусь через десять минут, — сказала она и подбежала к дому, открыла дверь без стука и снова закрыла, прежде чем Кэди успел войти.
Салливэн поднял голову от книги, которую он читал, сидя в кресле. При виде ее на его лице появилось выражение радости и тревоги.
— Что-нибудь неладно?
— Все неладно, — сказала она, входя, не сводя взгляда с его лица.
Она протянула ему руку, и он крепко сжал ее.
— Рассказывайте.
Внезапно ее охватили сомнения. Не было ли это предательством по отношению к ее отцу? Или, если она не предупредит Уиллоу, то предаст других.
— Все будет в порядке, — сказал Салливэн уверенным и ободряющим тоном. — Что бы это ни было…
И потом она оказалась в его объятиях, чувствуя, что хотела бы всегда там находиться. Он крепко держал ее, вливая в нее свою силу. Несколько минут она не двигалась, ища комфорта в возникшем твердом убеждении, что Салливэн сумеет все устроить.
Его ладонь пригладила ей волосы и передвинулась к подбородку, приподнимая его, пока их взгляды снова не встретились.
— Так в чем дело? — повторил он.
— Это верно, что человек… что Лобо… перешел к Уиллоу?
— Да, — мрачно ответил он.
— Почему?
Он весь напрягся.
— Не знаю, — сказал он. — Хотел бы я знать.
— Я все вспоминаю тот раз, когда его встретила. Он был невежлив и даже… очень груб, но… но я не боялась его так, как некоторых других.
— Он странный человек, — сказал Салливэн. — Чэд его чуть ли не боготворит, и даже Эстелла переносит его присутствие. — Он помолчал мгновение. — Видит Бог, я не понимаю ни его, ни почему он помогал Уиллоу, когда считалось, что он работает на вашего отца. И я не знаю, почему Уиллоу ему так доверяет.
— А вы? — негромко спросила Мариса.
— Не могу сказать, чтобы я ему доверял. Неважно, что он сделал для Уиллоу, он несет беду, Мариса. Вот и все. Уиллоу понятия не имеет, что может случиться.
Мариса прикусила губу.
— Люди отца собираются устроить ему засаду. Я слушала их разговор.
Салливэн застонал.
— Уиллоу сказала, что люди вашего отца прошлой ночью хотели сжечь сарай. Это только начало, Мариса, и я не знаю, как это можно остановить.
— Знаю, — сказала Мариса. — Я слушала их разговор, и хотела предупредить Уиллоу, но… мой отец больше не позволяет мне ездить одной.
Салливэн еще больше помрачнел.
— Как вы добрались сюда?
— Кэди, — сказала она. — Он сейчас на улице, и, может, корчится от боли.
Он медленно кивнул. Ему приходилось лечить Кэди спину.
— Я не ожидала, что папа так далеко зайдет, — тихо и печально сказала Мариса.
Салливэн крепко обнял ее, и она прижала голову к его груди. Она ощущала успокоение, слыша мирные удары сердца, чувствуя тепло его дыхания на своей щеке. Она подняла голову, и их взгляды встретились. Его спокойные серые глаза были озабочены, но вселяли чувство уверенности.
— Хотела бы знать, почему, — продолжала она. — Тогда, возможно, я могла бы что-то сделать.
— Не знаю, — задумчиво сказал Салливэн, — может ли кто-нибудь что-то сделать сейчас.
— Но вы знаете, почему? — настаивала она. — Я знаю, что-то было из-за моей матери, но не знаю, что.
Салливэн крепко обнял ее.
— Все, что мне известно — это что он обвиняет Гэра в смерти вашей матери.
— Что нам делать насчет Уиллоу и… этого человека? Насчет засады?
Салливэн был в нерешительности, потом сказал:
— Мы должны их предупредить.
— Вы не думаете, что он станет мстить отцу?
— Я не скажу ему, кто за этим стоит. Только то, что я слышал, что несколько человек сговаривались убить знаменитого профессионала. Видит Бог, для таких, как он, это просто профессиональный риск. Судя по тому, что я о нем слышал, для него этого будет достаточно.
Раздался стук в дверь.
— Мисс Мариса! — Голос Кэди был громким и настойчивым.
Салливэн приподнял бровь.
— Мне лучше уйти, — грустно сказала Мариса. Салливэн крепко держал ее, глядя в затуманившиеся карие глаза.
— Мисс Мариса!
— Я должна идти, — снова прошептала она. — Но я собираюсь попробовать поговорить с Гэром Морроу. Может быть, есть способ остановить это.
— Нет, если засуха продлится, и Гэр будет пользоваться землей Уиллоу, — без выражения сказал
