— Пообещайте же, черт возьми, — потребовал он у Мастерса, сознавая, что не имеет на это никаких прав.
Мастерс вдруг улыбнулся:
— Я думаю, вы сами о них позаботитесь.
Кейн замер от гнева. С ним опять играют. У него руки чесались ударить Мастерса. Если бы Ники не держала его за руку…
— Черт вас возьми, — сказал Мастерс, — по моим расчетам, я предполагал потерять в Логовище половину своих людей. Я не только никого не потерял, но и, судя по всему, нам удалось захватить самых известных в стране бандитов. Вы правы, О'Брайен. За это полагается награда. Я думаю, мне нетрудно будет убедить губернатора Техаса в том, что вы сделались достойным гражданином.
Кейн был слишком поражен, чтобы поверить Мастерсу. Ему известна была репутация губернатора и его желание поймать Дьявола. Он высказал все свои сомнения шерифу.
— От губернатора требуют положить конец беззаконию, — объяснил Мастерс. — Он не может позволить себе стать моим противником и не может рисковать своей репутацией. Федеральные власти гораздо больше заинтересованы в ликвидации Логовища, чем в том, чтобы сделать из вас козла отпущения. Решение было принято уже месяц назад. Я собирался сообщить вам об этом в Гудене, но…
Кейн выслушал. Переварил. Осознал. Затем точно рассчитанным движением высвободил руку и, не обращая внимание на боль, изо всех сил ударил Мастерса в подбородок. На него немедленно кинулись четверо человек и заломили ему руки, но Кейн не спускал глаз с упавшего на землю Мастерса.
Мастерс отряхнулся, с сожалением взглянул на Кейна, затем потер подбородок и поднес к лицу испачканные в крови пальцы.
— Вы заставили меня поверить, что у меня нет выхода, — сказал Кейн.
Мастерс медленно поднялся на ноги.
— Вряд ли бы вы сделали то, что от вас требовалось, если бы думали, что речь идет о вашей жизни. Вы ее ни в грош не ставите, — сказал он, затем обратился к державшим Кейна людям:
— Отпустите его. Я заслужил этот удар.
Кейн сделал еще один шаг по направлению к нему.
— Но только один удар, — предупредил Мастерс.
— Мерзавец.
Мастерс ничего не ответил на это заявление, лишь пожал плечами, затем повернулся и начал разглядывать пленников. Ники подняла глаза на Кейна:
— Он хочет сказать, что…
— Не знаю, что он хочет сказать, — устало произнес Кейн, все еще не в силах поверить Мастерсу. Ники смотрела на него с такой надеждой, что он боялся ее обнадеживать. А вдруг все это — очередная ловушка? С холма к ним начал спускаться Робин. Споткнувшись, он кубарем покатился вниз. Кейн подхватил его, не дав упасть на землю, и на минуту обнял его за плечи.
— Мне очень жаль, Робин, — сказал он. — Очень.
Робин поднял на него глаза:
— Мне так больно.
— Когда теряешь кого-то, Робин, всегда больно.
— Тогда я больше никого не буду любить, — с вызовом бросил он, сердито утирая слезы.
Кейн невольно улыбнулся. Он мог бы сказать парню, что не так-то это просто. Он пытался приучить себя к подобной мысли во время войны и за последние несколько месяцев тоже. Но жизнь устроена по- другому.
— Уж лучше любить и терять, — мягко произнес он, — чем никого не любить. Я точно знаю. Я уже пробовал и то, и другое.
На лице Робина появилось недоверие.
— Что, по-твоему, лучше бы твоего дяди Ната вообще не было? — спросил Кейн.
По лицу Робина опять скатилась слеза — на этот раз мальчик не обратил на нее внимания.
— Нет.
Кейну были знакомы его чувства. Он не очень хорошо знал Ната Томпсона, но сожалел о его смерти. С раннего детства он старался никогда ни к кому не привязываться, но теперь он знал, что эти попытки столь же бесплодны, как желание остановить водопад.
Ники подняла руку и коснулась его лица. Ее пальцы пробежали по шраму.
— Ты знаешь, шериф прав, — сказала она.
Он не понял, что она имеет в виду.
— Ты думаешь о ком угодно, только не о себе, — объяснила она. — Ты всегда был такой?
Кейн не знал, что ответить.
— Да, — вмешался Бен Мастерс. — Во время войны он спас мне жизнь и из-за этого попал в плен.
— Я же говорил вам, что это была моя ошибка! — рявкнул Кейн.
— Я помню, что вы мне говорили, — сказал Мастерс и, обращаясь к Ники, продолжил:
— Единственным способом уговорить его нам помочь было предложить ему спасти жизнь его друга. Ради спасения своей жизни он бы этого не сделал. — Мастерс сочувственно улыбнулся Ники:
— Он большой упрямец.
В голове Кейна опять зашевелились подозрения.
— А теперь что вам нужно?
— Что ж, я надеялся, что смогу отплатить вам, но теперь я опять перед вами в долгу. Еще ни одному шерифу не удавалось с такой легкостью заполучить целую банду. Неплохое завершение моей карьеры.
Несмотря на легкомысленный тон этих слов, по его лицу пробежала тень.
— Вы говорили, что я должен вернуться в тюрьму, — сказал Кейн.
— Уже нет — я все уладил, — заверил его Мастерс. — Нам только нужно будет съездить в столицу за официальным помилованием, вот и все.
— А Карсон?
— И он тоже получит помилование.
Кейн не решался продолжать — ему казалось, что все это происходит во сне.
Мастерс немного помолчал, мрачно глядя на стоящих рядом Ники и Кейна, а затем губы его сложились в легкую усмешку.
— Надеюсь, что часть награды за этих воров и убийц поможет вам начать новую жизнь.
— Эти деньги испачканы в крови, они нам не нужны, — резко сказал Кейн, все еще видевший лежавшее на камнях тело Томпсона.
Мастерс покачал головой:
— Кому-то они должны достаться. Вы же не хотите, чтобы их получил я.
Кейн посмотрел на Ники и Робина. Они разом покачали головами.
Мастерс начал терять терпение:
— Вы заявляете, что правительство несправедливо забрало землю у вашего друга… и у других фермеров, практически ограбило их. Не могу с этим не согласиться. Эти деньги дадут вам возможность восстановить справедливость. Черт, да отдайте их соседям, в конце концов, если не хотите брать сами.
Кейн колебался. Может, действительно можно исправить положение. Восстановить справедливость.
— За тех двоих, что лежат там, наверху, мы награды не возьмем, — сказал он.
Мастерс кивнул.
— Эти деньги никому не достанутся, — решительно заявил Кейн.
Мастерс снова кивнул.
Кейн повернулся к Ники:
— Вы с Робином согласны?
Она кивнула и, сжав его руку, посмотрела на него блестящими от слез глазами.
— Я думаю, дядя Нат это одобрил бы. Мы можем их здесь похоронить? По-моему, они бы не захотели возвращаться в Логовище.
Кейн посмотрел на Мастерса, и тот, пожав плечами, выразил свое согласие:
