следователя ФБР, проводившего расследование.
Ирэн открыла папку. Первые страницы она буквально пролистала, потом стала вчитываться и вдруг подняла глаза на Андрея:
— Кто вы, почему я должна вам верить?
— Ирэн, я человек, который искренне хочет помочь и вам, и Валерию. Верьте мне…
— Откуда у вас эти документы? — с подозрением спросила Ирэн. — А вдруг это подделка?
— Ирэн, вы хорошо знакомы с делопроизводством ЦРУ и ФБР. Посмотрите внимательно на них — это ксерокопии. Посмотрите…
«Нет, это не подделка, — Ирэн внимательно просмотрела несколько страниц, — тогда… это правда… Бог мой, какие подлецы!»
— Дальше читайте, Ирэн, — попросил Кудряшов.
Дальше шли протоколы допросов Генриха Травински, одного из главных участников убийства.
— Этого не может быть! — воскликнула Ирэн. — Не может быть!
— Может, Ирэн. Так оно и было. Кстати, следователя ФБР, который вел дело, потом отстранили от расследования, а дело прикрыли. Следователь ушел в отставку, уехал в Лондон и там выпустил вызвавшую немалый шум книгу, в которой рассказывается о подрывной и террористической деятельности определенной части белой эмиграции и о том, как спецслужбы США поддерживают ее. Вот эта книга. Очень редкий экземпляр, потому что почти весь тираж был уничтожен. — Андрей протянул Ирэн небольшую книгу в мягкой обложке, — Там, кстати, есть несколько глав, посвященных убийству вашего отца…
Ирэн машинально взяла книгу и стала листать. Неожиданно перед ее глазами мелькнула фамилия — Джон Горд… И тут она поняла, что Андрей не обманывает ее, что все так и было. Она вспомнила рассказы о том, как уничтожались бывшие сотрудники ЦРУ, которые встали на путь разоблачения деятельности «компании». Она тогда не поверила. Вдруг перед ее глазами встал «старикашка» Донован с его улыбкой и злыми, словно прицеливающимися глазами, и Ирэн поежилась. Донован да и Травински не остановятся ни перед чем, это она знала точно.
— Вот так, Ирэн, — тихо произнес Андрей. — А вы… вы встали в один ряд с убийцами вашего отца, вы, советская гражданка Ирина Гордеева…
— Но я же ничего не знала! — с мольбой подняла глаза на Андрея Ирэн. — Ничего! Если бы я знала.
— Вы бы не прожили на этом свете и двух часов, — заметил Кудряшов, — «компания» не стала бы церемониться.
— Да… Бог мой! Я же сама толкнула Валери на… — она замолчала и тут же закончила: — на предательство! Что я наделала! Он мне не простит… — И она разрыдалась.
Кудряшов молчал, думая об Ирэн, о ее перепутанной жизни, о Валерии, который сейчас наверняка чувствует себя не лучше ее.
— Скажите, а где Валерий? — Девушка встревоженно посмотрела на Кудряшова. — Что с ним?
— Ему очень плохо, Ирэн.
— Я могу чем-нибудь помочь?
— Можете, Ирэн. И не только Валерию, но и своей Родине. Вы же русский человек.
Ирэн встала и подошла к окну. Вечерело. В доме напротив зажглись первые огни. Далеко внизу пробегали красные огоньки автомашин. Она распахнула форточку, и в комнату ворвался ветерок. Ирэн подставила под струю ветра лицо и так стояла, словно никак не могла надышаться московским воздухом. Неожиданно она повернулась и тихо спросила:
— Что я должна делать, Андре?
Кушнкр летал в воскресенье рано. Вытащил на середину комнаты велосипед и внимательно его осмотрел. Надел на пояс сумку, которую лыжники называют «бананом», и быстро спустился вниз.
Утро было тихое, свежее. Солнце только показалось над кронами тополей. Шоссе словно дымилось — это быстро испарялась утренняя роса. Сильно пахло цветами, зеленью и свежей землей. Валерий немного постоял, поправил сумку и потихонечку поехал к шоссе, набирая скорость. Мелькнули окраина городка, небольшой мост над речкой, полуразрушенная церквушка. Через час он стал притормаживать, вглядываясь в километровые столбы, а еще через несколько мгновений остановился и слез с велосипеда.
«47 километр», — машинально отметил он. Валерий подъехал ближе к столбику, положил велосипед на землю и сел. Осмотрелся. Пустынно. Расстегнул «банан», вытащил оттуда «кирпич» и, еще раз оглядевшись, осторожно положил его в условленное место, чуть припорошив землей. Какое-то время сидел, курил. Потом встал и быстро покатил в сторону академгородка.
— Алло! — Голос Кушнира дрожал, и он, поежившись, словно от холода, быстро выглянул из телефонной будки. — Алло… Семен, доехал благополучно…
— Хорошо. — Валерий сразу узнал голос Травински, но промолчал. — Вам, Василий, пришло извещение на посылку… так что около семи вечера можете ее забрать.
Раздались короткие гудки, и Валерий опустил трубку на рычаг. Он понял Гарри: сегодня снова надо будет ехать на 47-й километр и забрать «посылку». Валерий хотел спросить об Ирэн. Больше двух недель он пытался ей дозвониться, но трубку никто не поднимал. Валерий не находил себе места, пытаясь понять, что там случилось. Мысль о том, что это именно Ирэн затащила его в лапы Травински, давно куда-то отошла, осталась только сама Ирэн. Валерий вдруг вспомнил последние встречи с ней и ее слова: «Не встречайся с Гарри… Уезжай отсюда куда-нибудь, Валери… Прошу тебя, уезжай…»
Валерий нервно закурил и, подхватив велосипед под раму, быстро поднялся к себе в комнату.
Кушнир принял душ, зажарил яичницу с колбасой, а есть не хотелось. Он ковырял вилкой в сковороде, а мысленно подходил к дому на Ленинском проспекте.
Зазвонил телефон. Валерий схватил трубку.
— Здравствуй, милый, — чуть слышно проговорил знакомый до боли голос. — Это я…
— Ирэн! — Кушнир в волнении перехватил трубку левой рукой. — Где ты?.. Что с тобой?
— Я люблю тебя… — Голос дрогнул, и Валерий живо представил Ирэн, сжимающую трубку и глотающую слезы.
— И я тебя люблю, — прокричал он. — Ты слышишь, Ирэн, люблю!
— Ты не сердишься на меня? Я не виновата, Валери. Не, виновата…
— Знаю, — вырвалось у Кушнира, — я не сержусь. Я хочу сказать [тебе, Ирэн: оставайся в Москве. Навсегда. Ты меня понимаешь? Навсегда…
— Это невозможно… пока… Потом, может быть, но сейчас не могу. Не сердись, Валери… Позже ты все поймешь. До свидания…
— Ирэн, Ирэн! — кричал в трубку Валерий, не думая о том, что его наверняка слышит все общежитие. Но трубка отвечала короткими гудками.
«Может, взять пару отгулов и махнуть в Москву? — думал Кушнир, рассматривая календарь. — На понедельник и вторник, и уехать в пятницу. Четыре дня получится. Но почему у нее все эти дни телефон не отвечал? Может, она на другую квартиру переехала? А возможно, Травински тут замешан? Нет, надо подождать, Ирэн должна еще раз позвонить…»
Все эти дни Валерию не хватало Ирэн, он это знал теперь наверное. Если в начале знакомства он относился к ней просто как к красивой женщине и не больше, то вскоре Ирэн прочно вошла в его жизнь. Ему надо было постоянно видеть эту женщину, ощущать ее рядом. Кушнир никогда еще не испытывал такого чувства, и оно его обрадовало. Он даже матери написал, осторожно рассказав, что познакомился с изумительной девушкой. Мать ответила, что очень рада, и приглашала на лето сына с «невестой» приехать погостить…
— Правы вы были, Владимир Иванович. — Кудряшов положил на стол несколько фотографий. — Сэм почти неделю на «хвосте» у Кушнира сидел. Снял комнату напротив общежития в частном доме и буквально встречал и провожал.
— Кушнир заложил тайник?
— Да, вчера в девять шестнадцать…
