Патриция Поттер
Дама его сердца
Пролог
Нил Форбс никогда не верил в то, что любовь может разбить сердце мужчины. Он вообще не верил раньше, что на свете существует любовь. И только теперь, стоя перед маркизом Брэмуром, он понял, что ошибался и ему незачем жить, раз он недостаточно хорош для Джэнет Лесли.
Он вошел в кабинет, готовый к решительному разговору и с маркизом, и с отцом Джэнет. Он был готов к схватке с любым чудовищем, но не мог сражаться с самим собой: с тем, кем он был, а вернее — не был. Нил молча внимательно слушал маркиза, не сводя с него глаз.
— Твоя мать была сумасшедшая, — говорил маркиз, — и эта порча переходит из поколения в поколение. Неужели ты тоже хочешь передать болезнь по наследству? Уже одно то, что ты мог подумать о возможности брака с Джэнет, — безумие!
Каждое слово маркиза разрывало Нилу сердце. Хотя ему уже исполнилось двадцать четыре, он никогда не задумывался о последствиях материнской болезни. Его мать, Джоанна, умерла, когда он был ребенком, но Нил всегда знал, что является незаконным сыном лорда Брэмура, старшего брата теперешнего маркиза. И когда умер его отец, Нила взяли на воспитание в замок маркиза: ведь он был единственным потомком старшей ветви семейства Форбс. Правда, при этом ему все время напоминали о том, что он незаконнорожденный, и Нил чувствовал себя чужим в этой семье. Ходили слухи, что его младший кузен Рори тоже незаконный сын маркиза, что жена, которую маркиз ненавидел, наставила ему рога. Так что Нила взяли в замок еще и для того, чтобы он, как дамоклов меч, висящий над головой, напоминал Рори о его сомнительных правах на наследство.
— Не только твоя мать была больна, — продолжал маркиз. — Твоя бабка покончила самоубийством, и ее сын тоже. Ты говоришь, что любишь Джэнет? Но если ты ее действительно любишь — откажись от нее. Ты вообще никогда не должен жениться, Нил! — прибавил он торжественно. — Я обещал твоему отцу удержать тебя от брачных уз.
Нилу вдруг стало очень холодно, хотя в кабинете горел камин.
— Вы никогда раньше…
— Да, я никогда не говорил об этом, потому что не видел необходимости. Но ведь и ты никогда не собирался жениться.
— Я вам не верю…
— В жилах твоих бабушки и матери текла проклятая кровь. Вот почему мой брат снял с себя всякую ответственность за твое будущее. Ты должен благодарить меня за все, что я для тебя сделал, когда твоя мать заболела. За то, что я дал тебе имя Форбсов…
Слова маркиза как огнем ожгли его душу. Нил вспомнил, как мать, сидя в башенной комнате их старого замка, тихонько напевала песенку, не обращая никакого внимания на ребенка, притулившегося у ее ног. Ему так хотелось, чтобы его приласкали, однако сердце матери было похоже на пустую раковину. Нет, такое не должно повториться снова! Что, если его сердце тоже когда-нибудь опустеет? И что станется с детьми от такого брака?..
Нил спрашивал себя: почему он раньше об этом не беспокоился? Наверное, потому, что прежде он никогда не любил. Потому, что, живя затворником в родном обветшавшем замке, он был еще слишком юн, чтобы задумываться о таких вещах. Потому, что, переехав в Брэмур в качестве товарища и спутника для старшего кузена Дональда, он знал, что хоть и незаконнорожденный, но все же благородного происхождения. А главное, он никогда не предполагал, что может полюбить, и полюбить страстно. Что появится женщина, без которой жизнь не имеет смысла.
И какое чудо, что Джэнет Лесли чувствует то же самое! Вчера вечером она поклялась ему в вечной любви. Джэнет, которая сама похожа на лучезарный летний вечер, воплощение красоты, мира и спокойствия!
Дональд назвал ее как-то синим чулком, но это потому, что ему нравились только не обремененные умом, сговорчивые пышногрудые девицы. Ну а Джэнет тоненькая, как прутик. Локоны у нее светло- каштановые — на солнце так и сияют. Глаза темно-голубые, а на носу веснушки, и Нилу всегда хочется дотронуться до них губами…
Все случилось очень быстро. Стоило Джэнет и ее отцу впервые появиться в замке, Нил остолбенел. Даже утомленная путешествием, Джэнет двигалась с удивительным изяществом и чувством собственного достоинства. Она прибыла, чтобы познакомиться с Дональдом, как нареченная невеста наследника рода Брэмуров. Однако высокий и красивый Дональд был в тот день пьян, и Джэнет не удостоила его даже взглядом. Зато она посмотрела на Нила… и вот тогда это произошло. Нилу показалось, что в воздухе зазвонили колокола, нервы его напряглись, чувства пробудились. Он видел, что с Джэнет происходит то же самое. Глаза ее распахнулись, улыбка заиграла на губах.
Нил знал, что Джэнет предназначена Дональду, оба отца хотели этого брака. Но для Нила ничто не имело значения. Джэнет притягивала его как магнит.
В один прекрасный день, к вечеру, им удалось наконец остаться наедине. Во время охоты Джэнет повернула на боковую тропинку, а он последовал за ней. Они встретились у бурлящего потока, брызги которого сверкали, как бриллианты, в лучах заходящего солнца. Нил помог Джэнет спуститься с лошади и вдруг, неожиданно для самого себя, крепко обнял ее. Это было какое-то наваждение, колдовство, волшебство! Нил не знал, как это назвать. Он знал только, что готов всю жизнь держать ее в объятиях.
Встречались они и потом — ночью у крепостных стен замка, у ближайшего озера и в пещерах на зеленых холмах, окружающих Брэмур. Они разговаривали, целовались. Им обоим хотелось большего, но Нил помнил, что жизнь его матери была загублена рождением внебрачного ребенка.
— Мы поженимся, — сказал он однажды Джэнет. — Мой дядя хочет заключить союз с семейством Лесли. Он согласится на наш брак, если ты откажешь Дональду.
Нил убедил самого себя, что так оно и случится. В конце концов, в его жилах тоже течет благородная кровь Форбсов, он носит их родовое имя.
Джэнет задумчиво посмотрела на него:
— Отец обещал, что никогда не выдаст меня замуж насильно. Он хочет, чтобы я была счастлива, а Дональд… внушает мне страх. — Она замолчала и взглянула Нилу прямо в глаза. — Даже если наши семьи не согласятся на наш брак, я буду с тобой. Везде и всегда. Но отец согласится. Я уверена.
Он ее поцеловал, и ему показалось, что небо содрогнулось, скрепляя их союз.
Однако они с Джэнет обманулись. Только сейчас, во время разговора с дядей, Нил узнал, как глубоко он заблуждался. Мало того, что он незаконнорожденный, он, оказывается, еще и сумасшедший. У него дурная, порченая кровь. С первым недостатком еще можно было примириться, но не с наследственной болезнью. Да, он должен был догадаться раньше и не тешить себя несбыточными надеждами и мечтами.
Как часто маркиз твердил ему, что он должен благодарить судьбу, что он в неоплатном долгу перед своим дядей и всем должен быть доволен. После переезда в замок Брэмур Нил учился вместе с двоюродным братом Дональдом, а в благодарность должен был заботиться о кузене и охранять его. Нил выполнял все приказания. Он старался благотворно влиять на Дональда, обуздывать его дурные наклонности., смягчать жестокое отношение к Рори — младшему кузену, к которому Нил привязался всей душой. Однако его заступничество приносило Рори только неприятности, и Нил перестал вмешиваться. Он не участвовал в нападках на Рори, но и ничего не делал, чтобы помешать им, — просто научился держать свое мнение при себе.
Нил и в самом деле был очень благодарен за то, что его учат вместе с Дональдом, а потому усердно вникал в состояние хозяйственных дел в замке, которыми больше никто не занимался. Он понял, что по- настоящему любит землю, и даже прочел несколько книг о том, как улучшить почвы. Старый маркиз смеялся над усилиями Нила, но тем не менее охотно пользовался услугами племянника. Дональд был не в ладах с арифметикой, а сметливость Нила позволяла маркизу не тратиться на счетовода. Нилу казалось, что он стал необходим маркизу и может рассчитывать на благосклонное отношение к своей просьбе. Но, как выяснилось, это было очередным заблуждением. Маркиз заговорил снова:
— Если же ты все равно решишь жениться на Джэнет Лесли, то знай: я не дам ни гроша. Тебе не на что будет кормить и содержать жену — тем более из такого знатного рода.
