ним одним целым, пока наконец охватившее ее возбуждение не достигло пика и не взорвалось яркой вспышкой наслаждения.
Она не сразу пришла в себя, тело словно бы существовало само по себе, не подчиняясь зову разума. Фэнси почувствовала, как Йэн осыпает легкими поцелуями ее лицо и шею. Когда все было позади, еще несколько долгих волнующих минут они лежали в объятиях друг друга, приходя в себя.
Прижимаясь к нему, ощущая его близость каждой частичкой своего тела, Фэнси еще никогда не чувствовала себя столь желанной.
Наконец Йэн отодвинулся от нее и потянулся, чтобы зажечь свечу возле постели. Она чуть было не попросила его не делать этого, потому что стеснялась своей наготы, но, увидев его, передумала. Она рассматривала Йэна при неярком пламени свечи и была поражена красотой его тела — стройного, сильного и пропорционально сложенного.
Ее взгляд блуждал по его фигуре, словно не в силах насытиться великолепным видом. Подняв глаза, она увидела, что он тоже не отрываясь смотрит на нее.
— Ты так красива, — восхищенно сказал он.
Ей доставляли удовольствие его слова и то, как он смотрел на нее, словно не замечая мозолей на ее руках, излишней худобы и смуглой от солнца кожи. Впервые в жизни она чувствовала себя действительно красивой.
Впервые Фэнси не стеснялась своего тела и не испытывала неловкости под его пристальным, пожирающим взглядом. Они с Джоном всегда раздевались в темноте, и он никогда не дарил ей тех ласк, которыми осыпал ее Йэн. Она не могла вспомнить, видели ли они хоть раз друг друга полностью обнаженными.
Возможно, она должна чувствовать стыд и вину. Но в тот момент Фэнси испытывала лишь грусть и жалость к Джону. Она не догадывалась, как, вероятно, и он, какой прекрасной может быть телесная любовь. Для Джона же близость была лишь долгом, который изредка нужно исполнять, чтобы произвести на свет ребенка. Она и сама так считала. До этого момента.
Она не осознавала, что выражение ее лица изменилось, пока Йэн не заговорил, и тогда поняла, что он расценил ее молчание как сожаление. Да, она о многом жалела — но не о том, что случилось между ними.
— Прости, — сказал он. — Я не должен был позволить этому случиться.
Ее взгляд прояснился.
— Почему нет? Мы женаты.
— Да, конечно.
— Я хотела этого так же, как и ты. Я ничуть не жалею. Йэн погладил ее плоский живот.
— А что, если у нас будет ребенок?
— Тогда я буду любить его так же, как люблю Ноэля и Эми.
Он нахмурился.
— Я знаю, но я не хочу оставлять тебя с этой дополнительной ношей. Мы не должны допустить этого снова. Фэнси накрыла ладонью его руку.
— Я знаю.
— Фэнси… — Йэн запнулся и вздохнул. — Теперь мы не можем расторгнуть брак. Он перестал быть фиктивным.
— Я солгу.
— Нет, — покачал он головой. — Я не позволю тебе лгать перед лицом твоего бога.
— Он и твой бог тоже.
— Нет… Он и я отреклись друг от друга в тот момент, когда Дерек взошел на эшафот.
В его голосе слышалась такая печаль, что ее сердце разрывалось от сострадания к нему.
— Йэн, — горячо прошептала она, — не сдавайся. Твои письма найдут сестру, и ты сможешь привезти ее сюда, чтобы она жила с нами.
Он нахмурился еще больше.
— Увидеть Кэти живой и здоровой — не единственная причина, по которой я хочу вернуться в Шотландию.
— Но…
— Как ты не понимаешь? Они забрали мою землю. Они забрали наследие моих детей. Ты не знаешь, каково вырасти, слушая легенды о славной истории своего клана. Что значит быть шотландцем. — Он бросил на нее полный скорби взгляд. — Оба моих брата умерли за эту землю. Они прославили ее.
«А ты — нет, потому что выжил…» Фэнси ясно слышала эти слова, хотя он не произнес их. Они угадывались в его глазах, в безнадежности, звучавшей в его голосе.
Не зная, сможет ли он жить с таким грузом вины, Фэнси нежно погладила его по руке. Затем, встав с постели, она собрала разбросанную одежду и начала одеваться.
Йэн тоже поднялся и натянул брюки. Фэнси не могла отвести глаз от шрама на его боку.
— Не самое приятное зрелище, — сказал он, поймав ее взгляд. Он был прав. Рана плохо зажила, багровые рубцы были ужасны. Удивительно было, что подобная рана не стоила ему жизни.
Фэнси нежно прикоснулась к шраму.
— Я ненавижу лишь боль, которую эта рана причинила тебе.
Он пожал плечами.
— Многие страдали больше, чем я.
— Не думаю, — мягко отозвалась Фэнси. Йэн закрыл глаза и снова привлек ее к себе.
— Ты как свеча в темноте, — прошептал он. — Я не хочу разрушить твою жизнь, как… Она закрыла его рот рукой.
— Ты подарил мне то, что я всегда буду ценить. Ты открыл передо мной мир книг, который я не знала раньше. И ты подарил мне эту ночь.
На его щеке запульсировала жилка. Он опустил руки и глухо сказал:
— Тебе лучше уйти.
— Хорошо, — согласилась она. Но ей потребовалась вся решимость, чтобы сделать это.
У нее оставался год. Он обещал ей его, и Фэнси была уверена, что он сдержит обещание. Она также знала, что на родину его звала не только мысль о Кэти. Он хотел вернуться в Шотландию, чтобы умереть за родину, как его братья и многие соотечественники. Это было делом чести. Но, возможно, если сестра найдется, он передумает. У нее был год, чтобы убедить его, что остаться жить — не менее достойно, чем умереть.
Выйдя на улицу, Фэнси посмотрела на небо и прошептала короткую молитву:
— Господи, помоги ему найти Кэти.
17.
Фэнси проснулась от звука ритмичных ударов. Во дворе кололи дрова. Открыв глаза, она увидела, что комнату заливает солнечный свет, и сразу вскочила с постели, сообразив, что сейчас гораздо позже, чем она обычно просыпалась.
Она подошла к окну. Йэн колол дрова, с таким ожесточением размахивая топором, будто перед ним был легион английских солдат.
Фэнси хорошо понимала его чувства. Мысли, одолевавшие ее, не дали ей спать ночью.
Быстро одевшись, она вышла в гостиную и обнаружила, что жизнь там кипит вовсю. Фортуна разожгла огонь в печи, и по комнате плыл аромат кукурузных лепешек. Сестра также одела Эми, которая играла с котом.
— Ты подоил корову? — спросила она сына. Ноэль бросил на мать смущенный взгляд.
— Я подою ее сейчас.
— Сара подождет, пока ты поешь. Выйди, позови Йэна.
— Хорошо. — Ноэль с готовностью выбежал во двор.
Фэнси смотрела ему вслед, пытаясь разобраться в хаосе мыслей. Она не знала, как себя вести за завтраком, как встретиться взглядом с Йэном и не выдать себя. Сегодня ночью она поняла, что влюбилась в него. Однако, если она признается в этом, то только усложнит ему жизнь. На его плечах уже достаточно тяжести, и незачем добавлять ее.
