— Я поднимусь к Элен, посмотрю, как она там, — сказала Кэрол, вставая.
— Да, конечно, огромное спасибо, Кэрол! — искренне поблагодарил ее Джейк и вновь стал перебирать разложенные на столе фотографии дочери.
На душе Кэрол потеплело, она растроганно посмотрела на Джейка. Ах, если бы не Сол! — в который уже раз подумала она. Если бы не его уговоры не звонить Джейку, не говорить ему о ребенке, может быть, наша жизнь сложилась бы совсем по-иному и у моей милой крошки был бы любящий отец.
— Ты можешь оставить себе эти снимки, — сказала Кэрол, видя, что Джейк не хочет с ними расставаться. — У меня на городской квартире много фотографий Элен.
— Может быть, когда-нибудь мне удастся их тоже посмотреть…
— Может быть, — сухо сказала Кэрол и вышла из кухни.
Джейк задумчиво посмотрел ей вслед. Странно, но за весь вечер Кэрол ни разу не упомянула о Соле, словно этот человек не существовал в ее жизни. По всей видимости, Уоллес полностью игнорировал ребенка, не проявлял к девочке ни малейшего интереса, и это было жестоко с его стороны. Маленькая Элен не могла не задаваться вопросом, почему человек, которого все называют ее отцом, демонстративно не замечает ее? Чем она заслужила его нелюбовь?
Джейк подозревал, что Сол ненавидел Элен, зная, чья она на самом деле дочь. Что же теперь делать? — эта мысль не давала Джейку покою. Он отдавал должное преданности и заботливости Кэрол по отношению к ребенку. Он признавался себе, что эта женщина до сих пор волнует его. И внезапно Джейка осенила блестящая идея… Он понял наконец, что должен предпринять в сложившейся ситуации.
Но прежде всего следовало уговорить Кэрол.
Как и предсказывала Кэрол, на следующее утро Элен проснулась совершенно здоровой. Спрятав письмо Санта-Клаусу в портфель, девочка побежала к остановке, чтобы ехать в школу. Джейк отправился в супермаркет, а Кэрол занялась обычными домашними делами.
Зайдя проведать Майкла, она увидела, что он разгуливает по своей комнате.
— Я ждал тебя, Кэрол! — обрадовался старик ее приходу. — Поменяй мне, пожалуйста, эту книгу. В книжном шкафу в гостиной когда-то стоял толстый том «История Второй мировой войны», ее написал мой однофамилец Джозеф Сандерсон. Будь добра, принеси мне его.
— Конечно, я сейчас схожу. — Кэрол улыбнулась, довольная, что в Майкле вновь проснулся интерес к жизни. Он всегда увлекался историей и много читал до того, как попал в больницу.
Однако найти указанную стариком книгу оказалось непросто. Кэрол перерыла весь книжный шкаф в гостиной, но ее поиски были безрезультатными. Тогда она решила заглянуть в еще одну комнату, расположенную на первом этаже, — в бывшую супружескую спальню Майкла и Рут.
Открыв дверь и войдя в полутемное помещение. Кэрол почувствовала себя настоящей преступницей, нарушившей запрет хозяина дома. Вздохнув, она подошла к окну и отдернула тяжелые шторы. Яркий солнечный свет залил комнату. Подойдя к книжным полкам, она пробежала глазами по корешкам, нужной Майклу книги здесь тоже не оказалось, однако тут было много любовных романов, которыми всегда зачитывалась Кэрол. Увидев несколько знакомых названий, она взяла с полки полдюжины книг и, удобно устроившись на покрывавшем пол пушистом ковре, углубилась в чтение.
— Кэрол? Ты здесь?
Кэрол вздрогнула от неожиданности, услышав голос Майкла, и сразу же вскочила. Старик стоял на пороге спальни.
— Майкл? Как вы спустились по лестнице? Простите… Я подумала… простите меня, я не хотела причинять вам боль. — Кэрол виновато взглянула на него.
— Пустяки. — Майкл видел, как переживает Кэрол, и ему стало жаль ее. Он прошел к окну и, сев в старое уютное кресло, обвел глазами комнату. — Рут так любила эту спальню.
— И я ее хорошо понимаю. Здесь очень красиво! — с искренним восхищением отозвалась Кэрол.
— Она сама подбирала мебель, покупала обои, заказывала шторы, — словно не слыша ее, продолжал Майкл.
Внезапно он замолчал и ушел в себя. Поняв, что надо оставить старика наедине с его воспоминаниями, Кэрол тихо вышла из комнаты и бесшумно закрыла за собой дверь.
Она решила позвонить Джейку и попросить его привезти из больницы инвалидную коляску, на которой Майкл мог бы передвигаться по первому этажу, устав ходить. Кэрол набрала хорошо знакомый ей номер телефона.
— Супермаркет Сандерсона. Джейк Сандерсон у телефона.
— Джейк, это Кэрол.
— Кэрол? Что произошло?! Что-то случилось с отцом?! — встревожился Джейк.
— Все в порядке, не волнуйся, — поспешила успокоить его Кэрол. — Майкл прекрасно чувствует себя. Сегодня он самостоятельно спустился по лестнице на первый этаж.
— Что? — Джейк не поверил собственным ушам. — Что ты сказала?
— Майкл спустился вниз. Сейчас он находится недалеко от меня, а я говорю из кухни.
— Так он в кухне вместе с тобой?
— Нет, — терпеливо объяснила Кэрол. — Ты, возможно, не поверишь, но твой отец сейчас сидит в спальне на первом этаже.
Молчание на другом конце провода свидетельствовало о том, что Джейк потрясен новостью.
— Так ты утверждаешь, что с ним тем не менее все в порядке? — наконец вымолвил он.
— Да, он в прекрасном самочувствии.
— Теперь я вижу, его дела действительно идут на поправку.
— Я хотела попросить тебя заехать в больницу и забрать инвалидную коляску для Майкла.
— Да, конечно, я заеду.
— Спасибо. — Кэрол уже хотела положить трубку, но почувствовала, что Джейк еще хочет что-то сказать.
И она не ошиблась.
— Подожди, Кэрол, нам с тобой надо кое-что обсудить. Это касается Элен.
У Кэрол упало сердце.
— Значит, ты принял решение. — Она удивилась спокойствию, с которым произнесла эти слова.
— Да. И мне нужно серьезно поговорить с тобой. Наедине.
— Тогда сегодня вечером после ужина мы можем снова посидеть в кухне за чаем.
— Хорошо. Меня это устраивает, — сразу же согласился Джейк и повесил трубку.
Кровь гулко стучала в висках Кэрол. Она медленно отошла от телефона, стараясь успокоиться. Напрасно гадать, как именно решил поступить Джейк. Кэрол тряхнула головой, отгоняя тяжелые мысли, и направилась в комнату, где сидел Майкл.
— Мистер Сандерсон! — негромко окликнула она, переступив порог. — Как вы себя чувствуете?
— Превосходно, — отозвался старик. — Мне уже давно следовало бы сделать это. — Майкл сокрушенно вздохнул.
— Что сделать? — не поняла Кэрол.
— Прийти в эту комнату. Но мне было нелегко. Слишком живы воспоминания о моей незабвенной Рут. — Голос старика сорвался, Майкл с трудом сдерживал слезы.
Кэрол ничего не сказала, понимая, что утешения сейчас бесполезны. После долгого молчания, взяв себя в руки, Майкл продолжил:
— Я должен был прислушаться к совету Джейка и привезти Рут домой, в родные стены. Но мое проклятое упрямство…
Сердце Кэрол разрывалось от жалости к старику.
— Вы же хотели сделать, как лучше, — пыталась она утешить его.
— Нет, я никогда не прощу себе… — Майкл закрыл лицо руками. — Она умерла в полном одиночестве. Меня не было с ней в последние минуты ее жизни. Все ночи напролет, пока Рут лежала в больнице, я проводил рядом с ней, сидел у ее кровати, держал за руку, ловил каждый ее взгляд, каждое слово. И лишь в ту ночь, когда она умерла, меня не было в ее палате. Как такое могло случиться? Мысль о том, что она испустила последний вздох всеми покинутая, не дает мне покою.
