Здесь мы сталкиваемся с общим положением, согласно которому более простая система никогда не может вести целостное моделирование более сложной системы. Допустимо и даже необходимо моделирование каких-то подсистем, но лишь этим ограничена роль науки более простой системы. Данный момент мы как раз и учитывали, обсуждая в начале главы проблемы прогноза.
Уже сейчас кибернетические исследования вышли на рубеж, великолепно предугаданный одним из крупнейших математиков 20-го века Джоном фон Нейманом. Речь идет о моделировании объектов, создать которые проще, чем описать. Для достаточно сложных автоматов программа их функционирования должна реализовываться автоматом, по крайней мере, не меньшей сложности. Видимо, положение такого рода имеет место для живых систем.
Весьма вероятно, что в отношениях науки с реальностью всегда проступало нечто подобное, и лишь в очень простых случаях научно разработанный проект хорошо соответствовал реализации. Например, двигатель вел себя на 90 или 95 % в соответствии с конструкторской разработкой, или поведение элементарной частицы с 5-процентной погрешностью втискивалось в модели реакций данного типа.
При переходе к анализу очень сложных систем их предварительное проектирование или описание функционирования оказывается гораздо менее детальным, а поведение, соответственно, менее определенным — как бы непредсказуемым. Мы вынуждены принимать решение о ее создании, имея, скажем, не более 50 % уверенности в том, что она окажется полезной относительно целей текущего момента. Принятие таких решений, видимо, характерно для мероприятий вроде реконструкции своего биологического вида, преобразования социальной структуры или расщепления цивилизации в процессе освоения межзвездного пространства, и оно не укладывается в рамки собственно научного стиля мышления в традиционном понимании. Оно требует какой-то целевой (телеологической) установки, побуждающей к активным действиям и стоящей вне сферы узко трактуемого логического вывода, вне сферы сиюминутной выгоды. Автоэволюционное мышление может отыскать такую цель на пути оптимального усложнения биосоциальных и культурных структур в попытках развить дальнее футуровидение и вырваться за рамки, очерченные «естественной» эволюцией[194]. Проблема Контакта в плане поиска иных цивилизаций и особенно собственноручного творения новых должна послужить превосходным маяком в этом движении.
На пути к космическому клубу
Проведенные обсуждения содержат довольно любопытный вывод — проблема Контакта в значительной мере решается внутри нашей цивилизации. Думаю, этот вывод скорее приятен, чем наоборот, поскольку приятно сознавать, что какие-то важные шаги зависят от нас и поиск Контроля не сводится к скучному ожиданию милостивого кивка неведомой ВЦ.
Попробуем подытожить основные идеи построенной здесь схемы и извлечь из нее некоторые прогнозы.
1. Современная картина Вселенной должна строиться, исходя из более общей теории искусственных систем, включающих в себя системы естественные в качестве очень обширного, но частного подмножества[195].
Эта программа лишь внешне кажется обескураживающе претенциозной. На самом деле речь идет — на первом этапе — о такой перестройке моделей небесной механики и астрофизики, которая позволила бы с должной долей уверенности вести астрономическое выделение искусственных технических систем земного типа. Создав удовлетворительную общую модель космических явлений относительно своей цивилизации, мы можем пытаться моделировать Вселенную относительно иных социокультурных систем отсчета. Главное, что уже первый этап окажет существенное влияние на всю идеологию наблюдений. Картина разумной Вселенной, которую таким образом мы начинаем создавать, нечто принципиально отличное от ньютон- лапласовской Вселенной-машины, и даже от современной цепочки взаимосвязанных реакторов разного масштаба. На очереди — образы реакторов конструируемых и управляемых. Космологический сценарий далеко не завершен, и следующие его серии, касающиеся развития технологической и биосоциальной структуры Вселенной, окажутся захватывающе интересными.
2. Пассивный сигнальный Контакт — прием космических сигналов искусственного происхождения — в первую очередь связан с успехом предыдущей программы. Вряд ли мы можем рассчитывать на обнаружение того, что не допускается и корректно определяется существующей моделью Вселенной.
Исходная вероятность обнаружения ВЦ крайне мала, но, поскольку речь идет о поиске цивилизаций очень близкого к нам уровня, такой результат заведомо не выглядит чем-то слишком удивительным. По мере расширения своих представлений об искусственных системах, которые ВЦ могут создавать специально для Контакта или с иными целями, мы будем расширять модель Вселенной и спектр наблюдений, фактически учитывая цивилизации все более сложного типа. Реально такой процесс все время будет улучшать шансы на успех.
Надо иметь в виду, что уже проводившиеся и планируемые программы пассивного Контакта не содержат в себе заметного риска в плане «бесполезных затрат». По сути это те же астрофизические наблюдательные операции, но пропущенные сквозь более мощный фильтр моделей разумной Вселенной, то есть предполагающие более широкое видение мира. Информация, полученная в таких программах, имеет безусловную ценность — в конце концов, уточнение движений и спектральных характеристик космических тел необходимо и с более обычной точки зрения. С другой стороны, исследование технологических и биосоциальных спектров в любом случае должно занять свое место в астрономических наблюдениях — следует учитывать дальние перспективы космической активности землян, которая в результате ряда расщеплений цивилизации в масштабе хотя бы одной Солнечной системы неизбежно потребует выхода в этот спектральный диапазон.
Важно подчеркнуть, что готовность принять сигнал ВЦ и тем более расшифровать специальную содержательную передачу соответствует определенному уровню автоэволюционного мышления. Образовательный потенциал передачи может сильнейшим образом воздействовать на ход нашей эволюции, в определенном смысле перепрограммировать ее, включая в игру внеземные «социокультурные гены». Более того, в случае Контакта с заметно продвинутым партнером есть риск получить доминантные гены, которые уведут нас скорее по пути старшего брата, чем по собственному, то есть соответствующему условиям изоляции.
Этот аспект Контакта хорошо показывает, что даже пассивное получение информации носит характер сложнейшего сотрудничества и никак не напоминает сладостное поглощение манны небесной. Активная ВЦ вольно или невольно может продемонстрировать нам такие технологические и биосоциальные решения, которые превосходно работают в условиях ее жизни и вполне приемлемы на ее уровне развития контрольно-корректирующих систем, но совершенно непригодны на Земле и даже губительны. Надо научиться преодолевать соблазны быстрого создания прижизненного рая, ясно понимая, что никакой сверхрывок по шкале энергии или компьютерной технологии сам по себе не обеспечивает улучшения дел, если не вписывается в развитие системы в целом, и может даже вести к катастрофическому нарушению устойчивости. Не всякая идея — руководство к непосредственному действию, какой бы великолепной она ни казалась. Самую высокоразвитую цивилизацию не стоит путать с библейским Богом, спускающим нам Сверхновый Завет, следуя которому мы кратчайшим путем придем к счастью…
Рассчитывать на то, что программа передач высокоразвитой ВЦ будет строго соответствовать нашему детскому уровню и ничему «плохому» учить нас они не станут, вряд ли целесообразно. Конечно, вероятность поймать и расшифровать что-то вроде космической «АБВГДейки» заведомо выше вероятности подслушать канал обмена специальной информацией между данными партнерами. Но даже специально адаптированные программы могут содержать данные, которые заметно выходят за рамки нашей социокультурной системы и требуют колоссальной переработки в плане их применения. Грань между детством и зрелостью слишком размыта, чтобы уверенно экстраполировать ее на космические масштабы, где в игру вступают длинные эволюционные цепочки. Как ни грустно это сознавать, даже самый тренированный взрослый шимпанзе не превосходит своим мировосприятием двух-трехлетнего человеческого детеныша, и, скорее всего, наши общие предки — гоминиды не отличались и таким развитием. Вряд ли
